Желудь долго смотрел на нее, сощурив глаза.
— Но если я заберу их, они вырастут Речными котами, — медленно произнес он. — Ради их блага, они никогда не узнают, кто была их мать.
— Я знаю, — еле слышно прошептала Синегривка.
Как скоро котята забудут ее? Как она сможет смириться с тем, что они будут расти без нее? Но она должна это сделать — или ее дети утонут в крови вместе со своими соплеменниками. Она должна остановить Остролапа! Синегривка моргнула и повернулась в сторону поляны. Она должна верить Звездному племени. И Желудю.
Он удержал ее лапой.
— Синегривка?
— Что? — она резко обернулась, ее глаза полыхнули огнем.
Неужели он не видит, как тяжело ей оставаться сильной?
— Я не узнаю тебя, — прошептал Желудь. — Я же вижу, как ты их любишь. Ты хорошая мать.
Синегривка хотела что-то сказать, но не смогла. Потом собралась с силами и проговорила срывающимся голосом:
— Я не могу быть той, кем больше всего на свете хочу быть! Я должна быть сильной, как огонь. Я должна спасти свое племя.
В ее глазах стояли слезы, и фигура Желудя расплывалась.
— Я делаю это не ради себя, — совсем тихо пробормотала Синегривка. — Надеюсь, они знают, что я их любила. Даже если они забудут меня, я все равно надеюсь, что они будут это знать.
Желудь прижался щекой к ее щеке.
— Они будут знать, — пообещал он. — И… спасибо тебе.
Его теплое дыхание пробудило столько воспоминаний, что Синегривка уже не могла этого вынести. Она с усилием отстранилась и пошла на поляну в толпу котов, зная, что с каждым шагом все дальше уходит от отца своих детей.
«Прошу тебя, Звездное племя! Я лишь хочу исполнить твою волю, так не дай же мне ошибиться!»
Глава XXII
— Просыпайтесь, — тихо прошептала Синегривка, стараясь не разбудить Кривулю, Мышку и Ветерка. — Вставай Мошка. Открывай глазки.
Она по очереди нежно растолкала своих котят и замерла, глядя, как они потягиваются и открывают сонные глазки.
— Уже рассвет? — зевнул Камушек.
— Нет, — шепотом ответила Синегривка. — Поэтому не шумите. Мы ведь не хотим никого разбудить, правда?
— А что случилось? — пропищал Мошка.
— Тише, — Синегривка испуганно покосилась на гнездышко Кривули. Ветерок беспокойно завозился во сне. Синегривка обняла своих котят хвостом и прижала к себе, дожидаясь, пока Ветерок снова успокоится. Потом прошептала:
— Мы будем играть в одну игру, только вы должны вести себя очень-очень тихо.
Камушек мгновенно проснулся, его круглые глазенки заблестели в темноте.
— А что за игра?
— Называется Секретный побег, — ответила Синегривка, изо всех сил заставляя себя выглядеть оживленной. Ее не оставляло ощущение, что все это происходит в страшном сне, поэтому ее слова и поступки ничего не значат в реальности.
Тучка поспешно вскочила.
— Как играть?
— Это такое приключение, — объяснила Синегривка. — Как будто племя Теней напало на наш лагерь. Мы должны тихонько выйти, чтобы нас никто не заметил, и встретиться с нашими соплеменниками у Нагретых Камней.
Мошка посмотрел на нее круглыми от удивления глазами.
— Мы выйдем из лагеря?
Камушек подтолкнул его носом.
— Как же еще мы сможем добраться до Нагретых Камней, мышеголовый?
— Но мы же еще никогда не выходили в лес, — чуть не расплакался Мошка. — Мы еще маленькие.
— Я хочу есть, — пожаловалась Тучка.
Синегривка с трудом подавила отчаяние.
— Ладно, — согласилась она. — Давайте сначала поедим, а потом начнем игру. Мошка, ты уже большой и сильный котенок. Ты будешь цел и невредим, обещаю.
Она дала им все оставшееся у нее молоко, которого после долгих дней голода у нее было теперь еще меньше, чем обычно, а потом вытолкнула из гнездышка.
Камушек первым побежал к выходу.
— Ой, как здорово! — пищал он. — Я и не думал, что мы так скоро выйдем из лагеря!
— Тише, — взмолилась Синегривка. — Если мы кого-нибудь разбудим, то проиграем!
Она первой вышла наружу и по очереди перенесла котят через ветки. Вечером снова повалил снег, но сейчас небо прояснилось, и лагерь сиял при свете луны. Синегривка огляделась. Все тихо.
Дыхание облачками пара вырывалось у нее из пасти, но она решительно погнала котят вперед. Воздух был колючим, как сосновые иглы.
— Мы выйдем через поганое место, — прошептала Синегривка, снова оглядевшись.
— Ведь мы играем в нападение, не забыли? Если бы на наш лагерь напали по-настоящему, мы бы непременно вышли через поганый туннель.
Синегривка поспешно втолкнула их в узкий лаз и погнала мимо куста, прикрывавшего поганое место.
— Фу, какая вонь! — сморщился Мошка. Камушек запрокинул голову и зачарованно уставился на голые ветки деревьев.
— Ой! Какое тут все огромное!
— Я знаю, милый, — ответила Синегривка, подталкивая его вперед. Она вспомнила, как когда-то маленьким котенком впервые вышла за пределы лагеря, и Солнцезвезд — тогда его еще звали Солнцесвет — повел ее на вершину холма. Тогда она даже ученицей еще не была, и этот поход стал самым большим приключением в ее маленькой жизни. Разве могла она поверить, что когда-нибудь подъем и спуск с холма станет для нее самым обычным делом?
Темный склон возвышался над ними, словно гора. Котята дружно запрокинули головки и уставились вверх. Холодная белая луна отражалась в их круглых глазенках.
— Я перенесу вас по одному, — сказала Синегривка. — А потом покажу вам настоящий лес.
— Еще больше, чем этот? — недоверчиво пискнул Мошка.
Синегривка насторожила уши, ожидая, услышать шаги Вихрегона, охранявшего этой ночью лагерь.
Камушек тоже пошевелил своими маленькими ушками.
— А воины Теней крадутся за нами? — пискнул он. — Понарошку?
— Может быть, — прошептала Синегривка. — Поэтому мы должны проскользнуть незаметно. Видите, какая интересная игра!
Тучка огляделась.
