Тебе твой милый написал стихи.
Их можно спеть, но вы должны на голос
Их положить, — вы в этом мастерица.
Подобный вздор моих трудов не стоит,
Пой на мотив: «Блаженный свет любви»6.
Но стих тяжелый, а мотив — веселый.
Да что ж он — гири подвязал к словам?
Вы спели б сами — вышло б мелодичней.
А ты не можешь?
Слишком высоко.
Давай письмо, плутовка!
Разберемся.
Возьмите верный тон, — и песня будет
Чудесная. Пока ваш тон фальшив.
А ты дерзка.
Тут нужно петь дуэтом,
Ваш голос должен тенор поддержать.
Твой бас все портит.
Я ведь за Протея
Стараюсь.
Прекрати-ка болтовню!
Любовные мольбы, признанья…
В клочья!
И пусть лежат, а ты ступай, Лючетта,
Не смей их подбирать — я рассержусь.
Ишь, недотрога! А ведь как хотела б
Сердиться вновь — за новое письмо!
Когда б я рассердилась хоть за это!
Вы, руки ненавистные мои,
Зачем слова любви вы разорвали?
Как злые осы, сладкий мед сосете,
Кусая насмерть медоносных пчел!
Я в искупленье каждую бумажку,
Обрывок каждый нежно расцелую.
Не стыдно ль? «Доброй Джулии» — он пишет.
В отместку за свою неблагодарность
Я брошу имя «Джулия» на камень,
Я растопчу свою пустую спесь!
Смотри: «Любовью раненный Протей».
О сладостное раненое имя!
Лежи отныне на моей груди,
Пока твои не исцелятся раны.
Их боль я поцелуями смягчу.
