придавали ей теплоты. Над имитацией белого камина в золоченой рамке висела гравюра «Смеющийся кавалер», персонаж которой свысока поглядывал на выстроившиеся в ряд семейные фотографии. В углу комнаты стоял большой шкаф из тикового дерева, вмещавший телевизор и видеомагнитофон — на экране беззвучно шел последний эпизод сериала «Дома и вдалеке», — в то время как в другом углу находился предмет гордости Дорин: деревянный круглый столик для коктейлей. Увидев его как-то раз в витрине магазина, она сразу же в него влюбилась и урезала домашние расходы на фунт-другой.
В глубине комнаты в полной боевой готовности стоял деревянный обеденный стол, покрытый выпусками вчерашних «Сан» и «Миррор» [10]. Сдвинув в сторону лежавшие там же ножницы и рулоны фольги, Дорин осторожно опустила коробки на стол. Она все еще разглядывала цветы, когда рядом незаметно появилась Сюзи.
— Ну, что ты думаешь?
— Очень красивые, дочка. Но я тебе уже говорила, что раньше не делала бутоньерки из роз, только из гвоздик…
Сюзи обняла ее за плечи.
— Все в порядке, мама. Разницы никакой. Девушка в цветочном магазине мне все показала. Ты просто подкладываешь папоротник под розу и оборачиваешь фольгу вокруг обоих стебельков. Слушай, за чашку чая я сейчас готова жизнь заложить. Давай попьем чаю, а потом займемся делом, а? А где Бэбс? Она ведь должна была уже прийти?
— Ты же ее знаешь. Она вечно заставляет себя ждать.
Сюзи улыбнулась. Из всех родственников она больше всего любила сестру Дорин, Барбару: может, потому, что у них было много общего?
Мать с дочерью прошли на кухню. Все здесь блестело.
— Ну, ты и потрудилась! — восхитилась Сюзи. Взяв стул, она тут же упала на него, радуясь, что можно расслабиться.
— Да уж, потрудилась на славу, так что смотри не испачкай тут чего. Я весь день спины не разгибала. — Проверив, есть ли вода в чайнике, Дорин щелкнула выключателем.
— Не понимаю, зачем ты так себя изводишь, — посетовала Сюзи. — Кроме нас, этого никто не оценит.
Несомненно, так говорить не следовало. Дорин сразу же обиженно поджала губы.
— Это и есть вся твоя благодарность? Я гну спину, чтобы все выглядело красиво, а…
— Но ведь здесь свадьбы не будет, — возразила Сюзи. — Я только хочу сказать, чтобы ты не изводила себя. Сохрани свою энергию для гостей.
Дорин как-то странно дернула головой.
— Во всем должен быть порядок. Так что дай мне сделать по-своему. Хотя бы на этот раз.
— Ладно-ладно, — согласилась Сюзи, с улыбкой глядя, как пожилая женщина протирает полотенцем совершенно чистое место. — Кто-нибудь звонил?
Дорин огляделась по сторонам.
— Ага. Проклятый телефон звонил не переставая. Я все записала в блокнот. И не виси часами на телефоне! — крикнула она дочери, когда та направилась в коридор за записями. — Еще надо многое успеть.
— Мама, лучше налей себе джину и успокойся, — вернулась на кухню Сюзи. — Все будет сделано.
Держа в руках список, она села и поставила ноги на скамеечку. Карен и Анне она позвонит потом; они наверняка захотят поболтать.
— Когда звонил Джо?
— Около часу. Сказал, чтобы ты не рассчитывала поймать его до ночи, потому что большую часть времени его не будет на месте. Да, и потом он собирается на скорую руку выпить после работы… с какими- то мужиками.
Сюзи вытаращила глаза.
— Ага, знаю, как он пьет на скорую руку! А этим чего надо? — спросила она, посмотрев на часы и сообразив, что поставщикам провизии звонить уже поздно.
— Да нет, ничего, просто передали тебе, что торт готов.
— Ну и слава Богу! А кто такой Чарли?
— Чарли? — повторила мать, вытерев руки о фартук и взяв у Сюзи листок бумаги. — А, это твой дядя Чарли. Он звонил твоему отцу, сказал, что у него есть информация насчет скачек.
— По всей видимости, он придет? — почесав нос, спросила Сюзи.
— Конечно, придет. Они все придут.
Да, перспектива не из лучших. Ее родственники были еще той публикой. Брат отца, Чарльз — все называли его Чарли-Малыш, несмотря на его преклонный, «под шестьдесят», возраст, — был чемпионом по дартсу и поэтому считался местной знаменитостью, правда, так сказать, более низкого ранга. На руках он носил золотые кольца, в то время как с шеи рядами свисали тяжелые цепи. К тому же на одном его запястье красовалась куча браслетов, на другом — фальшивый «Ролекс». Его жена, Морин, была не лучше. Например, она клялась, что скорее умрет, чем встретит молочника без сережек. Эти чудовищные конструкции, словно подсвечники, свисали с ее больших ушей, а на полной груди — всегда загорелой до черноты, даже посреди зимы, — позвякивали массивные золотые цепочки. «В Малаге», — с нескрываемой гордостью сообщала Морин, если ее спрашивали, где она так загорела.
При мысли о том, что дядя с тетей окажутся здесь, у Сюзи сжималось сердце.
— Ну, я надеюсь, они будут прилично себя вести.
— Конечно, — без особой уверенности откликнулась Дорин, наливая в кастрюлю кипящую воду. — Просто они любят повеселиться.
— Ага, знаю я, как они веселятся! Когда их Максин выходила замуж, они чуть не разнесли весь зал. А вспомни свадьбу Линдсей, когда Чарли исполнял стриптиз?
Мать запрокинула голову и расхохоталась.
— Знаешь, я и забыла об этом. Что у него был за вид!
Эти семейные трусы! А живот какой громадный!
Сюзи тут же вспомнилась эта комичная сцена, и она тоже рассмеялась.
— Ты могла бы и не так пройтись по этому поводу, ма — Что? — Мать посмотрела на нее с недоумением и снова засмеялась. — Хорошо, хоть Морин к нему не присоединилась. Вот было бы зрелище, когда затряслись бы все эти ее целлюлиты!
И тут в дверь постучали. Все еще смеясь, Дорин пошла открывать и с удивлением обнаружила на пороге Линдсей.
— Привет, моя радость. Какой приятный сюрприз!
— Вот черт! — вставая со стула, буркнула Сюзи.
— Я тут проходила мимо, — затараторила в прихожей старшая сестра, — и вспомнила, что забыла забрать ленту для Джоди. Завтра утром ко мне специально придет Салли, чтобы ее заплести, так что я подумала…
— Выпьешь чашечку чая, дорогая?
Дорин направилась на кухню, где Сюзи как раз наливала чай.
— Не забудь про Линдсей, Сюз.
Подвинув дочери стул, Дорин, вмиг оживившись, села напротив.
— А где дети?
— За ними присматривает Дерек, если так можно выразиться. Когда я уходила, они смотрели телевизор. А он дремал в кресле.
— Когда у него операция? — спросила Сюзи, поворачиваясь, чтобы подать чай матери с сестрой.
— Какая еще операция? — недоуменно глядя на нее, спросила Линдсей.
— По отделению кресла от его задницы! — И довольная, Сюзи громко расхохоталась, игнорируя укоризненный взгляд Дорин.
Линдсей недовольно опустила взгляд и надула губы.
Совсем как мать.
