тщательно обхватила колечком пальцев баночку с кремом, двигая кистью медленно и ужасно осторожно и аккуратно и нежно понесла баночку к себе. Теперь она запросто могла представить себе, с какой предосторожностью приходится действовать взломщикам, взрывая сейф при помощи нитроглицерина. Не волнуйся, повторяла она про себя, смажься, смажься. Знал ли свет когда-нибудь слова большей правды?
— Я мурверена, что нет, дорогуша, — промурлыкала она самым что ни на есть зазывным голоском Элизабет Тейлор из Кошки на раскаленной крыше. Сама она не слышала себя, даже не понимала, что сию минуту что-то говорит.
Она уже чувствовала благостный бальзам облегчения, растекающийся по всему ее телу; ощущение было таким же сладостным, как и первый глоток чистой, прохладной воды, которой она полила клубок ржавой колючей проволоки, скопившийся не так давно в ее горле. Она имела твердое намерение ускользнуть из дьявольских когтей и, извернувшись змеей, попасть в Землю Обетованную; в этом у нее не было ни малейших сомнений. До тех пор, пока она будет скользить змеей со всей осторожностью, все будет хорошо. Ее подвергли испытанию; она прошла пытку огнем; теперь она собирается пожать заслуженные плоды вознаграждения. Было бы глупо в этом сомневаться.
Сдается мне, что зря ты так думаешь, подала голос Женушка, кажется здорово взволнованная. Иначе ты можешь потерять бдительность и осторожность, а я глубоко сомневаюсь в том, что людям, утратившим бдительность и осторожность, когда-либо удавалось выскользнуть из дьявольских когтей.
Трудно спорить, но до сих пор у нее не было ни малейшего повода для того, чтобы потерять осторожность. Последние двадцать четыре часа она провела в аду и никто, кроме нее не знал и не ведал, как много зависело от этой ее попытки. Никто и не мог знать. Во веки веков, аминь.
— Я буду осторожной, — промурлыкала Джесси. — Я буду nadsl{b`r| каждый свой шаг. Клянусь, так будет и дальше. А потом я… я…
Что она сделает потом?
Конечно же, выскользнет змеей. И так будет продолжаться до тех пор, пока она не освободится от наручников, и может быть и потом. Внезапно Джесси поймала себя на том, что она снова разговаривает с Богом, и на этот раз речь давалась ей с гораздо большей легкостью.
Мне хотелось бы пообещать Тебе кое-что, обратилась она к Богу. Я действительно собираюсь выскользнуть из дьявольских когтей. Я начну с того, что вычищу большую ведущую пружину в моей голове и выброшу все сломанные детали и прочие игрушки, что накопились в моем котелке с давних пор — все эту ерунду, от которой нет никакого толку и которая только попусту занимает место, а в случае пожара лишь путается под ногами, а ведь это понастоящему опасно. Я позвоню Норе Каллиган и попрошу ее о помощи. Думаю, что могу позвонить так же и Саре Саймонд… теперь она Сара Риттенхаус, конечно же. Если из нашей старой компании и остался кто-нибудь, кто знает, где искать Руфь Нири, то это, конечно же, Кэрол. Послушай меня, Господи — не знаю, удалось ли до сих пор кому-нибудь пробраться в Землю Обетованную или нет, но одно я могу пообещать тебе точно — я пойду, как велено, по смазке и буду стараться изо всех сил. Хорошо?
В тот же миг она увидела (словно бы это ее видение и явилось утвердительным ответом) в точности и мельчайших деталях все, как оно должно было произойти. Самым трудным будет свернуть с баночки крышку; на этом этапе от нее потребуется величайшее терпение и небывалая осторожность, но тут на ее стороне окажется нетипично маленький размер баночки. Помести баночку на основании ладони левой руки; возьмись за крышку пальцами; для того, чтобы отвернуть крышку, действуй по преимуществу большим пальцем. Повезет, если крышка баночки окажется завернутой неплотно, но в любом случае она была уверена что так или иначе ей удастся крышку отвернуть.
Ты чертовски права, детка, я справлюсь с этим во что бы то ни стало, мрачно сказала себе Джесси.
Самым опасным будет момент, когда крышка стронется с места и начнет поворачиваться. Если это случится неожиданно и она не будет к этому готова, баночка может выскочить из ее руки. Джесси издала короткий хриплый смешок.
— Что ж, есть и такая вероятность, — сказала она, обращаясь к пустой комнате. — Так что не теряй надежды, подружка Смерть.
Держа баночку над головой, Джесси пристально ее рассмотрела. Трудно было видеть сквозь толстый синий пластик, но как ей показалось, в баночке содержимого оставалось еще наполовину, а может быть и того больше. Как только крышечка будет снята, ей останется только перевернуть баночку, так чтобы крем свободно вылился на ладонь. После того, как все возможное количество содержимого баночки окажется на ее ладони, она поднимет ладонь вертикально, так чтобы крем стек на запястье. По ее расчетам, большая часть крема должна будет попасть между браслетом наручников и ее кистью. Как только крем попадет в нужное место, она распределит его со всей возможной равномерностью, вращая рукой в браслете. В результате недавних безуспешных попыток, она вычислила местонахождение самой важной точки: выступ чуть ниже большого пальца. После того, как она смажется настолько густо, насколько это вообще возможно, она как следует потянет, разом и очень сильно. Она не станет обращать внимание на боль и станет тянуть до тех пор, пока ее рука не проскользнет сквозь наручник, после чего она, если Богу (слава нашему Христу) будет угодно, m`jnmev сможет считать себя свободной. Она была уверена, что сумеет справиться со всеми препятствиями. Она была уверена на все сто.
— Только осторожно, — бормотала она самой себе, устраивая поудобней баночку на ладони и равномерно обхватывая подушечками пальцев левой руки, большого и всех остальных, крышку баночки. А потом оказалось…
— Она не завинчена, — выкрикнула она хрипло и ее голос трепетал от благодарности. — О Бог ты мой, Господи-Господи, она на самом деле еле завинчена!
Она едва верила в свою удачу — и крепкая вера в неизбежный ужасный конец, угнездившаяся где-то внутри нее, подсказывала ей, что все это только иллюзия и обман — но крышечка на самом деле едва держалась. Это была правда. Стоило ей только чуточку нажать пальцами на крышку и покачать ее и можно было почувствовать, как та легонько шатается на спиральных канавках резьбы.
Только осторожно, Джесс — пожалуйста, осторожно. Действуй так, как ты решила и только.
Да. Мысленно она видела так же и кое-что другое — она видела саму себя, сидящую за письменным столом в Портленде, одетую в лучшее платье, черного цвета, по моде коротенькое, то самое, которое она купила себе в награду за то, что смогла выдержать назначенную диету, в результате сбросив десять фунтов. Ее волосы, свежевымытые и сколотые простой золотой заколкой, сладко пахли не застарелым потом, а каким-то травяным шампунем. Столешница перед ней была залита ярким и теплым дружелюбным полуденным солнечным светом, льющимся из стрельчатого окна. В ее мечте она видела себя пишущей благодарственное письмо американскому отделению корпорации производящей крем для лица Нивея.
Уважаемые Господа, писала она, Вы даже представить себе не можете, насколько спасительным оказался Ваш препарат…
Когда она надавила на крышку баночки большим пальцем, та немедленно начала отворачиваться, мягко и гладко, без малейших рывков. Все шло в полном соответствии с ее планом. Спасибо Тебе, Господи, благодарю Тебя. Огромное, огромное Тебе спасибо…
Внезапно уловив краем глаза странное движение, она подумала совсем не о том, что кто-то явился спасти ее, а о том, что ее космический ковбой вернулся, для того чтобы забрать ее себе прежде, чем она успеет освободиться. Джесси вздрогнула и испуганно пронзительно вскрикнула. Ее взгляд оставил фокусную точку с баночкой крема в центре и метнулся в подозрительном направлении. Ее пальцы сжались в спазматическом порыве испуга и удивления.
Виной всему была собака. Возвратившись в дом пообедать, псина стояла в дверях, осматривая комнату на предмет какой-либо опасности. В тот же миг, как Джесси поняла все это, она осознала так же и то, что пальцы ее сжали баночку крема слишком сильно. И сию секунду баночка начала выскальзывать из ее пальцев подобно свежеочищенной от кожицы виноградине.
— Нет!
Судорожно подхватив баночку, она почти сумела поймать и удержать ее. Но уже в следующий миг баночка выскользнула из ее пальцев, ударилась о ее бедро и соскочила с кровати вниз. С глупым пустым звуком баночка стукнулась о деревянный пол. Это был тот самый звук, который, как она была три минуты
