— Меня зовут Денис, моя подруга Лена.
— Очень приятно! Димитрис — по-русски это будет… Дима?
— Точно! — засмеялись мы.
— Вы, наверное, голодны? — спохватился Димитрис.
— Да, что правда, то правда, — поддержала разговор Лена. — Что посоветуете попробовать у вас, Дима?
— Вот меню, — протянул Димитрис сложенный вдвое ламинированный листок. — Могу я предложить вам что-нибудь выпить?
— Да пожалуй. Аленка, ты как насчет холодного белого вина?
— Прекрасно!
Димитрис достал из холодильника запотевшую бутылку.
— Алкион подойдет?
Мы молча кивнули, изнывая от голода и жажды. Вино оказалось очень неплохим — легким и не кислым, прекрасно утоляющим жажду.
— Что до еды, — предложила Лена, — мы слегка перекусим знаменитым греческим салатом.
— О’кей, — расплылся Димитрис, хотя, казалось, шире улыбаться невозможно просто физически.
Насытившись, мы перебрались с недопитой бутылкой и бокалами за стойку бара — поближе к Димитрису, чтобы немножко поболтать.
— Димитрис, Вы сказали, что рады русским, — произнесла Аленка. — Это довольно странно — ну, нетипично. Обычно русских ругают — вести себя не умеют, пьют много и т. п.
— Вы, русские, замечательная нация, — не задумываясь ответил Димитрис, — просто вам сильно досталось за последние сто лет. В вашей стране проводился самый настоящий селекционный отбор — страшный и кровавый, отбор наоборот. Любая другая нация давно бы умерла, была бы стерта с лица земли, а вы возрождаетесь. А то, о чем вы, Лена, сказали, — временно. Вот увидите, пройдет совсем немного времени, и люди изменятся! Кипру и Греции тоже довелось многое пережить, но невозможно уничтожить стержень наших стран — православную веру.
— А вы на самом деле верующий человек? — в голосе Лены звучало искреннее удивление.
— Конечно! Мой отец — упокой, Господь, его душу — был священником.
— Но вы совсем не похожи на верующего, тем более, на сына священника!
— Почему? — изумился Димитрис.
— Ну не знаю, я привыкла видеть верующих серой массой, угрюмой, хмурой, со строгим взглядом. Меня всегда это угнетало, когда приходилось заходить в церковь в Москве.
— Ну что Вы, Лена! Я иногда вам — русским — немного завидую. Такого количества святынь, как в России, еще поискать! И люди такие хорошие в храмах, пусть немного измученные, но искренние и открытые. Я однажды был в России в паломнической поездке и видел это сам.
Меня немного уколола эта фраза. Иностранец завидовал мне в том, что для меня не представляло ровным счетом никакой ценности. Я ощутил какую-то собственную ущербность. Почему-то пришел на ум нелестный фразеологизм «Иван, не помнящий родства».
— Димитрис, но как можно в наше время исполнять все эти, как их… заповеди? — не унималась Лена. — Все течет, все меняется, люди становятся другими, времена, понятия, все! Как можно в наше время говорить о сохранении девственности до брака, как можно запрещать гомосексуализм, когда так много людей с нетрадиционной ориентацией? Как?!
— Видите ли, Лена, — вмиг посерьезнел Димитрис, — вы ошибаетесь, говоря, что это проблемы наших дней. Эти проблемы волновали человечество всегда. Просто люди каждый раз делают выбор. Раньше они чаще делали выбор в пользу добра, сейчас — в пользу зла, только и всего. И вы напрасно думаете, что сексуальные меньшинства появились вместе с демократией. Два города — Содом и Гоморра — были сожжены именно за то, что абсолютно все жители этих городов, кроме семьи праведного Лота, погрязли в указанных вами грехах. Так что «ничто не ново под луной», — вновь улыбнулся Димитрис.
— Хорошо, — разгорячилась Лена, — значит, по-вашему, мы вот с Дэнисом тоже грешники?
— Лена, я вам открою страшную тайну — вообще на земле нет людей без греха. Просто грехи все разные. Есть, например, грехи смертные, которые однозначно лишают человека Рая и рассчитываться за них приходится сполна. Если молодые люди, например, живут как муж и жена, но вне брака, то это грех смертный. И не я так решил. Законы действуют независимо от нашего желания. Если вы выпрыгните из окна, то непременно упадете на землю. И пусть хоть все вокруг решат, что выпрыгнув — полетишь, ничего не получится. Будут прыгать и, к сожалению, будут падать.
— Так что, и нам гореть теперь в огне, как жителям Содома и Гоморры? — не унималась Лена.
— Лена, я не Господь Бог. Могу сказать, что Его суд — это суд милости, а не строгости, но за все свои дела отвечать придется — и в вечной жизни, и, как правило, уже в этой. Но ничего непоправимого нет. В Церкви есть Таинство Покаяния, в котором прощаются человеку искренне раскаянные грехи. Я вас не утомил? А то пришли люди отдохнуть и перекусить, а я тут проповедь устроил…
— Да нет, напротив, очень даже интересно, я никогда не общалась на эту тему с оппонентом — обычно мои собеседники разделяли мою точку зрения.
— Я их понимаю, Лена! С такой очаровательной девушкой нормальному мужчине спорить практически невозможно. Но мы затронули настолько важную тему, в которой кривить душой никак нельзя, уж простите.
Аленка вся зарделась, явно польщенная комплиментом.
Димитрис продолжил:
— Кстати, а вы не были на Святой Земле?
— В Израиле? — уточнил я.
— Да, в Израиле.
— Нет, — хором ответили мы.
— С Кипра можно без труда попасть на Святую Землю. Есть двухдневные круизы на весьма комфортабельных лайнерах. Вы отплываете из Лимассола вечером, рано утром на следующий день прибываете в Хайфу, оттуда на автобусе едете в Иерусалим к Гробу Господню, на обратном пути заезжаете в Вифлеем, к месту рождения Иисуса Христа, и возвращаетесь на корабль. Утром следующего дня вы в Лимассоле. Виза для этой поездки не нужна.
— Лена, ты как? — спросил я мнение Аленки.
— Я бы с радостью!
— Я вам дам телефон одного моего друга — это человек-легенда острова. Семен русский, женат на киприотке. Он удивительно добрый и безотказный человек. — Димитрис протянул нам листок с номером телефона.
Вернувшись в номер, я тут же позвонил Семену. Он с радостью согласился нам помочь, тем более, что в это самое время стараниями Семена была сформирована группа туристов из России, где случайно (сколько же в нашей жизни происходит таких вот «случайностей»!) осталось два свободных места. Корабль отплывал через три дня. Мы договорились с Семеном о встрече в порту Лимассола накануне отплытия теплохода.
На следующий день я без проблем выполнил поручения отца и был теперь свободен как ветер. Три дня прошло в безмятежном отдыхе, состоящем преимущественно из лежания на пляже и походов по тавернам, барам и дискотекам. Даже не знаю почему, но чем меньше оставалось времени до путешествия, тем большее нетерпение мы оба испытывали. Наконец настал день отплытия. Вскоре после обеда мы собрали небольшую сумку с минимумом необходимых вещей, и приветливый таксист (а бывают ли вообще на Кипре неприветливые люди?) отвез нас в порт. Мы сразу узнали Семена по словесному описанию.
— Добрый день, — радушно приветствовал он нас. — Семен.
— Денис, Лена, — пожал я протянутую руку.
— Вот Ваши путевки, — передал Семен конверт.
— Спасибо огромное, — протянул я конверт с деньгами за путевки, — вы нас так выручили!
— Да что вы, пустяки! Пойдемте на борт, уже объявили посадку.
— А вы плывете с нами? — спросила Лена с удивлением.
