на самом высоком уровне. Это не считая того, что все местное красноярское начальство и милиция куплены Святославским на корню. Один из высокопоставленных чиновников управления по борьбе с незаконным оборотом наркотиков — давний приятель Соколова — поведал много интересного. Преступники действовали нагло и вероломно, не считаясь с человеческими жизнями. Много ценной информации передавал сам Дорохов, у которого был не засвеченный в секте мобильный телефон.
— Да, Денис, задал ты мне задачку! — прошептал Соколов вслух. — Ну ничего, эта гадина не первая и не последняя, раздавим как миленькую. Надо же! — Александр Иванович улыбнулся. — И теща здесь оказалась! Ну не чудеса?!
Светлана не спала всю ночь. Сегодня был решающий день. Вполне возможно для нее он закончится переводом на одну из самых тяжелых работ в цех, а то и еще похуже — прямиком на кладбище. Утром, запершись в туалете, Светлана достала из кармана халата икону святителя Николая и, как обычно, попросила его о помощи. Удивительно, возникло ощущение, будто кто-то очень сильный и добрый стоит рядом, за спиной. Светлана даже обернулась. На душе стало тепло и спокойно.
— С Богом! — прошептала Светлана и вышла в коридор. Обратного пути не было, мосты сожжены.
Все в этот день сначала происходило так, как и представляла себе Светлана. Она специально оставила открытой дверь в свой кабинет, чтобы не пропустить приход гостей Каспи. Вскоре после пяти часов дня она услышала шаги в коридоре, и мимо ее кабинета в сопровождении охранника прошли трое: мужчина лет пятидесяти, крепкого телосложения с неприятным колючим взглядом, бритый череп в сочетании с бородой огненно-рыжего цвета производил неприятное впечатление. За ним семенили двое молодых людей. Светлана инстинктивно поморщилась и попыталась выгнать из головы грязные мысли. Прикрыв дверь в кабинет, она набрала телефон Радоша и условным кодом сообщила, что гости прибыли.
Минут через десять в кабинет Калиоки вошли Радош и епископ Павел. Светлана, театрально прижав руки к груди, бухнулась на колени, припав губами к пыльным ботинкам «господина», разглядев элегантную бирочку «Lloyd». «Бережет ноги наш господин!» — ерническая мысль возникла сама собой.
— О, великий господин! Само солнце посетило нас! У меня не хватает слов, чтобы выразить ту радость, то счастье, которое переполняет мое сердце от одного лицезрения светлых очей моего господина, от одного…
— Хватит, Калиока, хватит! — Святославский был не в духе. — Гиля, ты расставил охрану?
— Да, господин, все пути перекрыты, телефон Каспи под контролем, его никто не предупредит.
— Хорошо, подождем. Калиока, сделай нам кофе!
— Слушаюсь, господин!
Гости покинули кабинет Каспи только через час. Их скрутили в коридоре прямо на выходе из приемной директора. Обладатель рыжей бороды пытался сопротивляться, в результате его физиономию украсила пара внушительных гематом, а из разбитой брови обильно текла кровь.
Калиоку и Митрича пригласили минут через пятнадцать, приказав взять с собой все документы, обличающие Каспи в воровстве «продукции». Первой пришла Калиока. На директора было жалко смотреть. Ему тоже досталось: костюм был порван в нескольких местах, левый глаз заплыл, губа распухла. Каспи нервно озирался вокруг, как злобный зверек. На Калиоку он посмотрел с надеждой. Светлана опустила взгляд в пол: ей было искренне жаль его. Минут через пять, прошедших в тягостной тишине, пришел Митрич.
— Итак, браться и сестры, сейчас Митрич и Калиока продемонстрируют нам документы, подтверждающие утечку товара с фабрики. Собственно, все необходимые доказательства у нас уже есть, — Радош кивнул на стол, где лежал небольшой пакет с белым порошком и пухлый конверт с сотенными долларовыми купюрами. — Однако брат Каспи утверждает, что это случилось в первый раз. Итак?
Митрич взял тяжелую роль изобличения нечистого на руку директора на себя. Доказательства оказались неопровержимыми. Каспи еще более сник. Время от времени он бросал на Калиоку гневные взгляды.
— Что скажешь теперь, брат Каспи? Что молчишь? Кинул, падла, своего господина? — в голосе Радоша сквозила неприкрытая ирония.
— Радош, а что мне было делать? Я тебе каждую неделю привозил огромные бабки, а мне и копейки за душой нельзя иметь? Все же понимают, что дело наше не вечно! Рано или поздно менты прикроют нашу организацию. Только ты смоешься с миллионами и будешь жить припеваючи, а нам что делать?! Сухари грызть на тюремных нарах?!
— Не сметь!!! — истошный вопль Калиоки был полной неожиданностью для всех присутствующих. — Не сметь, предатель!!! Ты неверующая скотина, исчадие ада, эрпэцэшный ублюдок, содомит и вор! Как смеешь ты говорить ТАКОЕ нашему господину?! Ты со всей своей гнилой душонкой не стоишь одного взгляда на светлый лик Великого Радоша! Я очищу землю от этой падали, я сама избавлю господина от необходимости лицезреть темный лик иуды!
Светлана схватила лежащий на столе нож для разрезания бумаги и кинулась к сидевшему в оцепенении Каспи. Она целила в руку, но ударить ей так и не дали. Гиля перехватил нож и, влепив Калиоке пощечину, толкнул обратно на стул. Светлана сидела, закрыв лицо руками, плечи ее вздрагивали.
— Не надо, сестра, не надо брать на себя грех убийства. Бог покарает преступника, и кара эта будет гораздо суровее, — Радош был удовлетворен произошедшей сценой.
— Радош, но послушай! Кому ты веришь?! Она сама предатель! Она меня подставила! Она… Она все это подстроила! Как ты не понимаешь?!
— Что?! Она заставила тебя спать с мальчиками в своем кабинете?! Она заставила тебя воровать товар и продавать его налево? Это она все сделала?! Ты в своем уме? — Святославский подошел к Каспи, угрожающе нависнув над ним.
— Но, Радош, она… У нее видения, она предупреждала меня о твоих визитах, она раньше не доверяла Митричу и предложила мне его проверить… Кстати! — Каспи словно ухватился за спасительную соломинку. — Кстати! Она рассказала тебе о наших планах по проверке Митрича? Он должен был тебе меня заложить, я предложил ему предать тебя, забрав твои деньги! Она сказала тебе?
Святославский перевел взгляд на Светлану.
— Мой господин, брат Каспи лжет. Мы ничего такого не планировали, — она была совершенно спокойна.
— Ах ты сука! Да я тебя… — звонкая оплеуха привела директора в чувство, он замолчал.
Радош перевел взгляд на Митрича.
— Нет, Родион Георгиевич, никакого подобного разговора у меня с Каспи не было.
— Вот! Вот, они прокололись! — Каспи вскочил с кресла. Гиля опять замахнулся, но Святославский жестом остановил его. Директор подбежал к столу и достал из портфеля цифровой диктофон. — Эта сука не знала, что я записываю все важные разговоры, записываю даже у себя дома! — Каспи энергично тряс зажатым в кулаке приборчиком, глаза его безумно горели.
«Это конец! Господи, что же делать?! Надо как-то выкручиваться, надо юлить. Сказать, что имела в виду совсем другое? Но что? Господи! Что же делать?! И Ивана подставила! Святителю отче Николае, вразуми, помоги, защити!» — пока эти мысли вихрем пронеслись в голове Светланы, Радош выдержал эффектную паузу, глядя на нее проницательным взглядом.
— Вот сейчас, сейчас я включу, сейчас! — Каспи пытался нажимать на крошечные кнопки диктофона трясущимися пальцами.
— Пока не надо, брат Каспи. Сядь на место! — директор повиновался. — Калиока, что ты на это скажешь?
«Что же делать, что же делать?! Господи!!!! — Светлана была на грани истерики. Надо стоять на своем», — вдруг пришла в голову вполне отчетливая мысль. От удивления она открыла рот.
— Чего рот раззявила?! — Радош начинал терять терпение, — Говори, когда спрашивают!
— О, мой господин, простите! Это я от удивления. От удивления такой вопиющей наглости от человека, которого еще совсем недавно уважала как своего начальника и наставника. Бог отнял у него разум. Он не понимает, что сейчас вы, мой господин, потребуете от него предъявить запись, а этого он сделать не сможет, поскольку разговора этого не было! — Светлана села на стул и состроила на лице
