перелом, а оказался сложный вывих. Они же сейчас совсем ничего не понимают. И чему только их в институтах учат, вот раньше, помню, врачи были, это да. Помню, придешь в поликлинику, а тебе…
— Все понятно, бабуля, — сказал «браток», — а у вас-то гостей нет?
— Да кому я нужна, старая?
— Попить не дадите, в горле все пересохло.
— Заходи, милок, заходи.
Парень вышел через минуту.
— Все чисто, никого. А здесь что, поп живет?
— Ага, думаю, у него врядли кто-то может скрываться.
— Все равно надо проверить.
— Что, ждать будем?
— Давай пока наверх, там посмотрим.
Я бесшумно вернулся обратно в гостиную и набрал номер мобильного телефона священника. Из спальни раздалась мелодичная трель.
— Что такое не везет, и как с ним бороться, — прошептал я. — Батя мобилу дома забыл.
— Как же его предупредить? — теща, сидя на стуле за столом, боялась пошевельнуться.
— Ума не приложу.
Через пару минут за дверью послышалось позвякивание связки ключей, а потом голоса.
— Здравствуйте, отец Василий. Как хорошо, что я вас встретил.
— А-а-а-а, добрый день, Алексей. Как служба?
— Нормально. Батюшка, у вас дома гостей нет?
— Нет, Алексей, я один. Своих на дачу отвез. А что случилось?
— Да служба, будь она неладна. Если кого подозрительного увидите, дайте знать. Мы ищем мужчину и женщину. На вид лет 40–50. При них большая спортивная сумка бордового цвета.
— Обязательно, — священник вошел в квартиру, закрыл дверь и привалился к ней спиной. Он был бледен.
— Ну что, квартиру попа проверил? — раздалось с улицы. Разговор был хорошо слышен из приоткрытой форточки.
— Да, встретил отца Василия, у него никого.
— Ты в квартиру заходил?
— Нет, на слово поверил. Это же поп, ты чего?!
— Слушай, лейтенант, нам сказано проверить тщательно. Я не знаю, как твое начальство, но мое в случае чего башку открутит. Пошли!
Через несколько секунд в дверь опять позвонили.
Я в ужасе посмотрел на священника.
— В окно! — одними губами прошептал он.
Схватив ветровки и обувь, мы с тещей быстро прошли в спальню, окна которой выходили на противоположную от подъезда сторону. Светлана Леонидовна помогла подняться Митричу, пока я открывал окно.
— Ой, кто там?! — громко крикнул отец Василий.
— Отец Василий, это я, лейтенант Смирнов. Я забыл у вас кое что спросить.
— Алексей, подождите пару минут, пожалуйста.
— Ну, с Богом! — священник перекрестил нас. — Мне лучше не звоните, не известно, удастся ли мне запудрить им мозги. Если смогу, позвоню вам сам. Да, лекарства! — батюшка сунул мне пакет с таблетками. Мы благополучно покинули квартиру и, стараясь не привлекать к себе внимания, пошли к дороге.
Отец Василий открыл входную дверь.
— Батюшка, вы позволите нам осмотреть вашу квартиру, — тон участкового был миролюбивый.
— Нет, не позволю, — столь же спокойно ответил священник, — у меня не прибрано, да и водить по своей квартире экскурсии сегодня в мои планы не входило.
«Браток» бесцеремонно оттолкнул милиционера и попытался пройти в квартиру, но сдвинуть священника у него не получилось. Парень злобно оскалился.
— Слышь ты, святой отец, давай в сторону, а то обижу!
— Меня трудно обидеть, сынок. А чего это ты так нагло со мной разговариваешь? Ты, поди, и с прокурором так же говоришь? — «братка» более изумили не сами слова, но абсолютно спокойный тон священника.
— Так прокурор дело другое.
— Понятно, что другое. Он тебя всего-навсего закрывает на определенный срок, а вот я, когда тебя ко мне принесут, буду отпевать в жизнь вечную. Смерти совсем не боишься? Бога и служителей Его тебя старшие товарищи уважать не учили?
Парень растерялся вконец. Он стоял и тупо хлопал ресницами.
— Так это, батюшка, служба у меня такая… Надо квартиры проверить, беглецов ищем. У меня же тоже начальство, ну войдите в мое положение.
— Вот это другой разговор. Я, знаешь ли, хамства не переношу, но вот просьбу уважить могу. Проходи, только разуйся, матушка моя грязи не переносит.
Незваный гость послушно разулся и вошел в квартиру, священник остался в коридоре вместе с участковым. Лейтенанту явно было не по себе, он стоял молча, опустив глаза в пол. Священник тоже молчал. «Браток» вернулся через несколько секунд.
— Все в порядке, батюшка, простите, если что не так, — парень второпях обувал кроссовки.
— Я не обиделся, а Бог простит. Тебя как звать, брат?
— Толяном кличут.
— Анатолий стало быть. Ты, раб Божий Анатолий, 1-ю Градскую больницу знаешь?
— А то!
— При ней храм есть. Я там служу. Зовут меня Василий. Приходи, поговорим.
— О чем? — парень серьезно смотрел священнику в глаза.
— А разве не о чем? — Батюшка был столь же серьезен. Повисла пауза. Анатолий сглотнул комок в горле.
— Приду, — ответил он и выбежал из подъезда. Пораженный увиденным участковый медленно развернулся и тоже зашагал к выходу.
— Слушаю! — Внешне Шпаллер был совершенно спокоен.
— Весь район прочесали, их нет.
— Понял. Продолжайте работу по утвержденному плану. И подключайте к поискам местное телевидение. Отбой!
Мы шли к дороге, обсуждая сложившуюся ситуацию.
— Митрич, куда поедем?
— Откуда я знаю? — Дорохов был бледен, как полотно, его лицо было густо покрыто каплями пота. — На улице болтаться опасно, особенно в этом районе. Надо ловить вменяемого водилу и мотать отсюда, а потом уже думать, что делать.
— Но куда мотать? Нам надо внятно объяснить водиле куда ехать, чтобы не привлекать внимания, а то нас враз вычислят.
— Думаю, в любом случае надо из города выбираться, и ехать придется на юг, трасса М54. Батюшка говорил, что отсидеться можно на озере Белё в Хакасии — это километров 300 от Красноярска. Но на выездах из города посты ГАИ, надо все обмозговать как следует, перед тем, как выезжать.
— Я все понял.
Тем временем, мы вышли к дороге, и я поднял руку, пытаясь остановить такси. У бордюра тормознула ухоженная девятка.
— Вам куда? — на вид водителю было лет 27, одет просто, непослушные густые волосы редкого
