хозяине добротного деревенского дома было не менее двух метров. Косая сажень в плечах, густая, черная как смоль, борода и кажущаяся неповоротливость лишь усиливали его сходство с медведем.
Тихая и улыбчивая хозяйка дома Тамара мигом накрыла на стол. О! Здесь было все — от грибов и солений, до домашнего приготовления солонины. Водку Михалыч тоже делал сам, настаивая ее на, наверное, одному ему известных травах и корешках. Уже через пять минут я ощутил в теле приятную истому. Нервное напряжение уступало место трудно преодолимой сонливости. Меня хватило еще минут на тридцать.
— Дорогие мои, я дико извиняюсь, но более не могу, — мой язык слегка заплетался. — Если бы вы знали, насколько обидно покидать такой стол, но ничего не могу с собой поделать!
— Да, Михалыч, день у нас сегодня выдался… — Митя тоже сидел соловый и с трудом ворочал языком.
Тамара проводила нас в спальню. Наверное, я уснул еще до того, как моя голова коснулась подушки.
Утром я проснулся около восьми. Мои друзья по несчастью уже пили чай в гостиной. Обозрев стол, я не сразу нашелся что и сказать.
— Я ничего не перепутал? Мы завтракаем, или я случайно забрел на свадебный пир! — Одних пирогов на столе было видов десять не меньше.
— Ой, да что вы! — Махнула рукой Тамара, — так скромненько собрала, что Бог послал.
— Я смотрю, Господь к вам явно благоволит!
Михалыч с Тамарой добродушно расхохотались!
— Так со Степушкой как у Христа за пазухой! — Тамара посмотрела на хозяина дома влюбленными глазами.
— Что такое? — Я наигранно посерьезнел, — вы недавно поженились? Еще медовый месяц не закончился?
Хозяевам мой юмор явно пришелся по душе, они опять рассмеялись.
— Уже 22 года как вместе. — Немного смутилась Тамара.
— И все как вчера! — Михалыч обнял жену своей огромной ручищей так, что, казалось, хрустнули кости.
— Ну! Отпусти, медведь! — Тамара убежала на кухню, а хозяин присел за стол.
— Ну что, гости дорогие, Митя мне рассказал в двух словах ваши проблемы, — мы с Митричем невольно переглянулись, — да вы не бойтесь, я не сдам. Вы люди, по всему видать, нормальные. Наши люди, короче. Так что помочь вам надо, я так понимаю.
— Степан, мы были бы вам очень благодарны! Нам бы до Кемерово добраться.
— До Кемерова, — задумчиво вторил нам Михалыч. — Это можно. Только вот Митю мы, пожалуй, отпустим. Его шаха здесь не поможет. У меня есть транспорт получше, да и дороги здешние я знаю, как свои пять пальцев.
— А вы, Степан, сможете нас отвезти? — Митрич допил свой чай и пребывал в благодушном настроении.
— Да, у меня как раз неделя отпуска, так что могу отлучиться без проблем.
— Мы хорошо заплатим! — Лучше бы я этого не говорил. Мне показалось, что голова Михалыча дернулась, будто я его ударил.
Хозяин только крякнул, и, молча встав, направился к уголку с иконами зажечь лампаду.
Я встал и подошел сзади, положив руку на плечо.
— Брат, прости! Фигню сморозил! — сказал я тихо. — Меня в Москве жена беременная ждет, я ее полгода не видел. Крышу сносит. Прости!
Хозяин дома повернулся и молча меня обнял. Теперь я представляю, как чувствует себя человек в объятьях медведя.
— Проехали, — буркнул Михалыч и направился к столу. Я тоже сел на свое место. — Итак, час на сборы и выезжаем. Продукты я возьму. Да, Дэнис, подойди к Томке, она тебе рюкзак даст. С сумкой вам будет путешествовать неудобно.
Пока я перекладывал деньги, за окном раздался рев двигателя. Выглянув на улицу, я остолбенел. Во дворе стоял танк! Митрич уже выходил на улицу, на его лице тоже застыло крайнее удивление.
— Это что такое?!
— Танк, не видишь что ли? — Михалыч улыбался, поглаживая зеленый борт «транспортного средства».
— Это откуда? — Митрич все никак не мог прийти в себя.
— А что такое? Легкий танк или БТР для этих мест нормальное явление. Технику списывают, а кто-то ее покупает, восстанавливает. Не пропадать же добру. Зато поедем там, где захотим. Вы собирайтесь, а то нам лучше до темна добраться, чтобы потом по лесу не плутать.
Из вскрытой банковской упаковки евро я достал нераспечатанную пачку и, положив ее в карман ветровки, вышел в коридор. Навстречу шел Митрич, я знаком пригласил его зайти в спальню.
— Как думаешь, этого Мите хватит? — Я показал краешек пачки евро.
— А не много? Куда ему 50 штук?
— У него дочка болеет, а у нас этих денег… Разве человек не заслужил?
— Я не против, — согласился Дорохов. — Наверное, ты прав.
Я завернул деньги в газету и передал их Мите перед самым нашим отъездом. Танк уже вырулил со двора, когда на дорогу выбежал Дмитрий. Глаза его были круглыми, он что-то кричал. Я, сидя на броне, ничего не слышал за ревом двигателя поэтому просто помахал ему рукой.
До Мурюка мы добрались часа за три. Танк нигде не застрял, несмотря на то, что дорога как таковая в урочище Урюк-Суразово отсутствовала напрочь. Далее по таежной дороге мы направились в сторону деревни Осиновка.
Этот отрезок пути мы преодолели чуть быстрее. Часа через два, спустившись вниз, мы миновали небольшой мостик и остановились у дома на окраине деревни.
— Все, приехали! — скомандовал Михалыч.
Пока мы с Дороховым помогли Светлане Леонидовне выбраться из утробы железного чудища, Степан убежал в дом. Минут через пять, он открыл ворота и выехал на стареньком уазике.
— Смена транспорта! Прошу садиться.
Мы разместились в салоне, и машина тронулась в путь. Проехав через деревню, уазик пересек оживленную трассу и углубился в сосновый лес. Через полкилометра впереди показались частные дома. Мы свернули направо и вскоре въехали в ворота дачного товарищества «Нагорный-Верхний».
Михалыч заглушил двигатель и выбрался наружу. Из дома, рядом с которым мы остановились, вышел мужчина, который вполне мог быть младшим братом нашего Михалыча — несколько меньших размеров, но такой же крепкий мужик с открытой добродушной улыбкой.
— Андрюха, привет! — Закричал Михалыч, вылезая из УАЗика.
— Михалыч, как я рад тебя видеть! — Незнакомец выбежал за калитку и кинулся в объятия Степана. Я инстинктивно поежился, но ничего, хруста костей не услышал, лишь громкие шлепки: друзья «легко» похлопывали друг друга по спине. «Медведи, натуральные медведи!», — с улыбкой подумал я, спрыгивая с брони на землю. Митрич вытащил из железного нутра Светлану Леонидовну и помог ей спуститься. Бедную тещу видимо укачало. Она еле стояла на ногах, ее лицо было бледным, как полотно.
— Вот, Андрюха, знакомься, мои друзья! — Михалыч наконец вспомнил о нашем существовании. — Дэнис, Митрич, он же Ваня и красавица Светлана! А это мой давний дружбан Андрюха Берсенев. — Я с опаской подал новому знакомому руку, которая как будто попала в тиски.
— Да ладно тебе, Степа, ты сейчас порасскажешь обо мне! Ну, пойдемте, пойдемте в дом.
На участке соток в 20, огороженном высоким зеленым забором, стоял небольшой деревянный дом и деревянное же строение меньшего размера.
— А это банька — моя гордость! — Хозяин дома перехватил мой взгляд. — Ух и попаримся сегодня!
— Андрюха, а где же Анька-красавица? — Пробасил Степан.
— В городе, работает. Я тут один обитаю.
