красавица.
— Да, дорогуша, видела.
— Значит, Барби с Расти правы? Люди, которые нас рассматривают, это дети?
Пайпер задумалась: «Может, малый малого узнает».
— Я не уверена на все сто процентов, дорогуша. Попробуй сама.
— Эй? — взглянула на неё Норри.
И Пайпер, сама не ведая, хорошо или плохо делает, кивнула ей: «Да».
— Если я… ну, удивительно буду вести себя, там ли что-то такое, вы меня оттянете?
— Да. Но не надо, если не хочешь. Не воспринимай это как вызов.
Но для Норри это был именно вызов. А ещё ей было интересно. Она опустилась на колени среди высокой травы и крепко ухватилась с обеих сторон за коробочку. Её моментально пронзило. Голова Норри откинулась назад так резко, что Пайпер услышала, как с костяным треском хрустнули шейные позвонки девочки. Она хотела было её схватить, но тут же опустила руки, увидев, что Норри расслабилась. Подбородком она упёрлась себе в грудь, а глаза, которые закрылись, когда её пронизало шоком, вновь раскрылись. Затуманенные, нездешние.
— Зачем вы это делаете? — произнесла она. — Зачем?
По рукам в Пайпер побежали мурашки.
— Скажите мне! — из глаз у Норри выкатилась слезинка, упала на коробочку, зашипела и испарилась. — Скажите!
Потянулась тишина. Она показалась очень длинной. А потом девочка оторвалась и наклонилась назад, пока не упёрлась ягодицами себе в пятки.
— Дети.
— Точно?
— Точно. Сколько их там — сказать не могу. Там все меняется. На них кожаные шлемы. Они сквернословят. На них специальные очки и они сквозь них смотрят в свою коробочку. Только их похожа на телевизор. Они видят повсюду, по всему городу.
— Как ты это узнала?
Норри беспомощно покачала головой.
— Сама не знаю, только знаю, что это правда. Они плохие дети, со сквернословной, грязной болтовнёй. Я ни за что больше не притронусь к этой штуке. Меня словно в грязи вываляли, — начала она плакать.
Пайпер обняла девочку.
— Когда ты спрашивала их, зачем они это делают, они тебе что-то ответили?
— Ничего.
— А они тебя слышали, как ты думаешь?
— Слышали. Просто им безразлично.
Из-за их спин послышалось равномерное, пульсирующее тарахтение, оно усиливалось. С севера, едва не касаясь верхушек деревьев на стороне ТР-90, приближались два транспортных вертолёта.
— Зачем они так приближаются к Куполу, они же могут разбиться, как тот самолёт! — вскрикнула Норри.
Вертушки не разбились. Достигнув определённого безопасного для полётов расстояния двух миль, они начали снижаться.
21
Кокс рассказал Барби о старой заброшенной дороге, которая вела от сада Маккоя к границе с ТР-90, и высказал мысль, что она ещё годится для проезда. В ту пятницы, где-то в семь тридцать утра, Барби, Расти, Ромми, Джулия и Пит Фримэн отправились по ней на машине. Барби верил Коксу, но не настолько, чтобы полностью доверять снимкам старой, разбитой тракторами и тяжеловозами просёлочной дороги, сделанным с высоты двести миль, поэтому они взяли фургон, украденный Эрни Келвертом со стоянки Большого Джима Ренни. От этой машины, если она где-то застрянет, Барби был не против избавиться. Пит был без камеры; его цифровой «Никон» перестал работать после того, как он приблизился к коробочке.
— Инопланетяне не любят папарацци, братец, — улыбнулся Барби. Он думал, что замечание прозвучит скромной шуткой, но, когда речь шла о его фотоаппаратуре, Пит совсем терял чувство юмора.
Бывший фургон телефонной компании довёз их до Купола и теперь они все впятером смотрели, как два больших CH-47 заруливают на посадку на густо поросший травой луг на территории ТР-90. Грунтовая дорога продолжалась аж до туда, и роторы «Чинуков» поднимали огромные тучи пыли. Барби и остальные прикрывали себе глаза ладонями, но инстинкт оказался лишним, ненужным сейчас; пылища достигала только Купола, а там уже разлеталась во все стороны.
Вертолёты приземлялись с медленной грацией отяжелевших леди, которые стараются примостить свои великоватые ягодицы в театральные кресла. Барби услышал бешенное вжжжи металла по камню, и тот вертолёт, который был слева, отбросило футов на тридцать в сторону, прежде чем попробовать сесть вновь.
Кто-то выпрыгнул из люка первого вертолёта и поспешил сквозь тучу поднятой пыли и мелких камешков, раздражённо отмахиваясь. Барби где бы то ни было узнал бы деловитую походку этой похожей на пожарный гидрант фигуры. Приблизившись, Кокс повёл себя, словно слепец в персональной тьме: вытянул вперёд руку, нащупывая преграду. А потом вытер на ней пыль со своей стороны.
— Приятно видеть вас дышащим воздухом свободы, полковник Барбара.
— Да, сэр.
Кокс перевёл взгляд.
— Поздравляю, мисс Шамвей. Поздравляю вас всех, друзья Барбары. Я хочу услышать все, но всё должно происходить быстро, у меня назначен небольшой цирковой спектакль на другой стороне города, и мне не хотелось бы туда опоздать.
Кокс кивнул пальцем себе за плечо, где уже началась разгрузка: несколько десятков вентиляторов «Эйр Макс» и генераторы к ним. Большие, с облегчением подумал Барби, того типа, которым сушат теннисные корты и ипподромные дорожки после сильных ливней. Каждый болтами прикручен к собственной передвижной двухколёсной платформе. Генераторы на вид были, скорее всего, двадцатисильными. Он надеялся, что они потянут.
— Сначала я хотел бы услышать от вас уверение, что в этих штуках не возникнет необходимости.
— Наверняка я не знаю, — ответил Барби. — Однако боюсь, что они могут понадобиться. Возможно, вам следовало бы поставить ещё этих штуковин там, где шоссе 119, где жители города будут встречаться с родственниками.
— Вечером, — сказал Кокс. — Раньше нам никак не управиться.
— Возьмите часть этих, — предложил Расти. — Если нам понадобятся все из них, это будет означать, что мы по уши в дерьме.
— Невозможно, сынок, другое дело, если бы мы могли пролететь напрямик через Честер Милл, но, если бы это было возможно, в них не было бы потребности, правда? К тому же монтирование линии мощных вентиляторов с генераторами в таком месте, где сойдутся люди, лишь ухудшит дело. Никто ничего не будет слышать. Эти малыши так ревут. — Он взглянул на свои часы. — Ну, начинаем, рассказывайте мне, сколько успеете за пятнадцать минут.
Хэллоуин наступает раньше
