Барби подождал, услышал, что внешние двери закрылись, и тогда пошёл искать ступеньки, которые ведут в зал заседаний и в кухню. Джулия говорила, что вход в бомбоубежище оттуда.
7
Первой мыслью Пайпер было: кто-то выбросил мешок с мусором на обочину дороги. Немного приблизившись, она увидела, что там лежит тело.
Затормозив, она выскочила из машины так быстро, что свалилась и забила себе колено. Встав, увидела там не одно тело, а два: женщину и грудного ребёнка. По крайней мере, ребёнок был ещё жив, потому что вяло шевелил ручонками.
Она подбежала к ним и перевернула женщину на спину. Молодая, знакомое лицо, но не из паствы Пайпер. Щека и лоб у неё были сильно разбиты. Пайпер высвободила дитя из сумки, и тогда прижала его себе к груди, погладила его вспотевшие волосы, он зашёлся хриплым плачем.
Веки женщины отреагировали на плач и раскрылись, и Пайпер заметила, что брюки у неё промокли от крови.
— Мал Вотер, — прохрипела она так, что Пайпер чётко не расслышала слов.
— Не волнуйтесь, в машине есть вода. Лежите спокойно. Ребёнка я подняла, с ним всё будет хорошо, — сама не зная, так ли оно будет. — Я о нём позабочусь.
— Мал Вотер, — вновь прохрипела женщина в окровавленных джинсах и закрыла глаза.
Пайпер побежала назад к машине, сердце у неё билось так сильно, что в глаза отдавало. Язык стал медным на вкус. «Бог, помоги мне, — молилась она и, неспособная больше ничего придумать, вновь повторяла: — Бог, о Боже, помоги мне, помоги этой женщине».
Её «Субару» имел кондиционер, но она его не включала, несмотря на знойный день, да и вообще редко им пользовалась. В её понимании это было не экологично. Но сейчас включила, и на полную мощность. Положила дитя на заднее сидение, подняла окна, приоткрыла дверцу, вновь отправилась к женщине, которая лежала в пыли, и тут же её поразила мысль: а что, если ребёнок как-то сумеет перелезть вперёд, нажмёт какую-нибудь кнопку и заблокируется в машине?
«Господи, я такая тупая, наихудшая в мире проповедников, когда случается настоящий кризис. Помоги мне перестать быть такой тупой».
Она бросилась назад, вновь отворила водительские двери, заглянула на сидение, увидела, что мальчик лежит там же, где она его оставила, только теперь сосёт свой большой палец. Он кротко взглянул на неё и тут же перевёл взгляд на потолок, словно увидел там что-то интересное. Воображаемые мультики, наверное. Его маечка насквозь промокла потом под комбинезоном. Пайпер крутила брелок электронного ключа в кулаке, пока он не оторвался от общего кольца. И тогда вновь побежала к женщине, которая уже старалась сесть.
— Не надо, — умоляла Пайпер стоя рядом на коленях, обнимая её одной рукой. — Не следует вам, я думаю.
— Мал Вотер, — прохрипела женщина.
«Черт, я забыла о воде! Боже, почему ты позволил мне забыть воду?»
Женщина уже старалась подняться. Пайпер это не понравилось, потому что это было против того, что она знала о первой помощи, но разве был другой выбор? Дорога пустая, а позволить ей оставаться лежать здесь, под палящим солнцем, будет ещё хуже, намного хуже. И, вместо того, чтобы принуждать женщину вновь прилечь, Пайпер помогла ей встать.
— Не спешите, — приговаривала она, поддерживая женщину за талию, стараясь по возможности ровнее направить её неустойчивую походку. — Неспешно и легко дойдём, неспешность и лёгкость побеждает в гонках. В машине прохладно. Там есть вода.
— Мал Вотер! — женщина закачалась, выровнялась, тогда попробовала пойти чуточку быстрее.
— Вода, — подтвердила Пайпер. — Конечно. И тогда я отвезу вас в больницу.
— К чёрту… блатория…
Это слово Пайпер поняла и решительно замотала головой.
— Да нет. Вам надо прямёхонько в госпиталь. Обоим, и вам, и вашему ребёнку.
— Мал Вотер, — прошептала женщина. Она стояла, пошатываясь, со склонённой головой, волосы свисали ей на лицо, пока Пайпер открывала передние двери и, наконец, усадила её в машину.
Пайпер взяла бутылку «Поланд Спринг» с передней панели и открутила пробку. Не успела передать воду женщине, как та выхватила бутылку у неё с руки и начала жадно пить, вода, переливаясь, капала у неё с подбородка, расплываясь тёмными пятнами на майке.
— Как ваше имя? — спросила Пайпер.
— Сэмми Буши.
И тут же от воды Сэмми скрутило желудок, и та самая чёрная роза вновь начала расцветать перед глазами. Бутылка выпала из её пальцев на коврик под ногами, булькая, и она вновь отключалась.
Пайпер гнала, как только могла, и это у неё выходило довольно быстро, поскольку Моттонская дорога оставалась пустой, но, добравшись до госпиталя, она узнала, что доктор Гаскелл умер ещё вчера, а помощника фельдшера Эверетта сейчас нет на месте.
Сэмми осмотрел и госпитализировал знаменитый медицинский эксперт Даги Твичел.
8
Пока Джинни старалась остановить у Сэмми Буши вагинальное кровотечение, а Твич ставил капельницу весьма обезвоженному Малышу Уолтеру, Расти Эверетт тихонько сидел на парковой скамейке с той стороны площади, где стояло здание горсовета. Скамейка пряталась под развесистыми ветвями высокой голубой канадской ели, и он думал, что её глубокая тень делает его почти невидимым. Пока он не двигался, так оно и было.
Интересные вещи приоткрывались ему для созерцания.
Он был намерен пойти прямо к складскому помещению за горсоветом (Твич назвал его сараем, но длинное деревянное здание, где также хранились четыре городских снегоочистителя, было гораздо крупнее, чем это определение) и проверить, как там обстоят дела с пропаном, но тут подъехал патрульный автомобиль с Фрэнки Делессепсом за рулём. С пассажирской стороны вылез Джуниор Ренни. Пару минут они о чём-то поболтали и после этого Делессепс вновь куда-то поехал.
Джуниор поднялся по ступенькам полицейского участка, но вместо того чтобы войти вовнутрь, он сел прямо там же и начал тереть себе виски, словно у него болела голова. Расти решил подождать. Ему не хотелось, чтобы кто-то увидел, как он проверяет городские запасы топлива, особенно, если этот кто-то сын второго выборного.
В какой-то момент Джуниор достал из кармана мобильный телефон, открыл, послушал, что-то сказал, вновь послушал, ещё что-то сказал и, наконец, закрыл. Снова принялся тереть себе виски. Что-то такое говорил доктор Гаскелл об этом юнце. Не о том ли, что у него мигрень? А очень было похоже на мигрень. Потому что он не просто тёр себе виски, он ещё и голову наклонил особым образом.
«Старается избежать света, — подумал Расти. — Наверное, забыл дома свои таблетки имитрекс или зомиг. Если, конечно, Гаскелл их ему выписывал».
Расти уже встал, собираясь, пересекая Коммонвелс-Лэйн, подойти к заднему фасаду городского совета (Джуниор явно был не в том состоянии, чтобы что-то заметить), но тут он заметил кое-кого другого и вновь сел на скамейку. Дейл Барбара, повар, которого, кажется, было возведено в полковники (как кто-то говорил, приказом самого Президента), стоял под козырьком кинотеатра «Глобус», в тени, ещё более глубокой чем та, где прятался сам Расти. К тому же Барбара, это было видно, держал в поле зрения Джуниора.
Интересно.
