Собравшись с силами, Бык мощно метнул дротик в сторону укрепления. Поначалу казалось, что тот долетит до цели, но впечатление было обманчивым - дротик упал в пыль, не долетев до глинобитной стены с полдесятка шагов.
На глазах у Быка, взирающего на происходящее с глубоким презрением, из переднего конца трубки, направленной на него дриатами, вырвалось облако белого дыма. Какой-то крохотный предмет со злобным шмелиным жужжанием стремительно пронесся мимо его уха. Нагнувшись, Бык выбрал другой дротик. Взвесив его на ладони, он занял позицию для метания.
Двое воинов за стеной форта тоже были чем-то заняты - суетливо забивали длинным и тонким прутом что-то в конец трубки, откуда недавно вылетел дым. Заняв прежнюю же странную позицию, они опять нацелили свое удивительное оружие в сторону Быка. Как только он, разбежавшись, метнул в них свой снаряд, трубка опять пыхнула клубом белого дыма. На этот раз Бык услышал отдаленный хлопок. Через мгновение раскаленный палец ткнул его в левое плечо, да так сильно, что от удара его развернуло на пол- оборота и швырнуло на землю. Упав лицом в пыль тропинки, он несколько секунд приходил в себя.
Раненная дриатка, видя такое дело, подхватила один из дротиков и снова кинулась в бой, на этот раз выбрав мишенью беззащитный мягкий живот упавшего борлиенца. Ударив упрямую сучку по ногам, Бык повалил ее, схватил правой рукой за горло, и, сцепившись, они вместе покатились с утеса вниз.
Тем временем в укреплении на столовой горе был отдан приказ открыть огонь. Поднявшись на ноги, стрелки направили на людей КолобЭктофера невиданное оружие и дали залп. Пронзительно вскрикнув от радости, Дарвлиш Череп ударил пятками своего двулойся и поскакал в самую гущу битвы. Теперь уже ни у кого не было сомнения, на чьей стороне окажется победа.
Внутренне содрогаясь при виде того, во что превращается борлиенская армия, КолобЭктофер продолжал яростно сражаться, однако огонь из мушкетов косил его воинов, как серп спелые хлеба. Очень многие пали, даже не успев понять, что с ними случилось и откуда пришла смерть. Принцип действия новинки, позволяющей убивать людей на безопасном для стрелка расстоянии, вызвал у борлиенцев презрение - такое оружие годилось только трусам. Лишь рассмотрев, в чем дело, КолобЭктофер мгновенно понял, где дриаты добыли такое снаряжение, явно порожденное хитрым и злобным разумом, - конечно в Сиборнале. Пятый Фагорский готов был вот-вот обратиться в бегство. Надежда выиграть сражение исчезла, но все же стоило попытаться заткнуть глотку маленькому форту на вершине горы.
Собрав вокруг себя шесть сотен опытных старых воинов, КолобЭктофер не медля ни секунды повел их на приступ, сознавая, что позади быстро тают остатки королевской армии. Выхватив из ножен меч, маршал принялся взбираться по щебенчатому склону горы к глинобитным стенам. Дриаты продумали и это - наверх вела только одна проходимая тропа.
Когда грозный отряд борлиенцев и форт разделяло всего несколько десятков шагов, их приветствовал веселый хлопок взрыва - ствол одного из мушкетов разорвался, убив осколками обоих стрелков. Оставшиеся ружья, числом одиннадцать, попавшие явно в неумелые руки, тоже оказались не готовы к бою - в одних еще не было заряда, другие по тем или иным причинам не сработали. Невежество дриатов спасло жизнь многим борлиенцам. Растерянные дикари позволили вырезать себя, почти не оказав штурмующим организованного сопротивления. О пощаде никто из них не помышлял, и КолобЭктофер не оставил в живых никого. Избиение происходило на глазах других дриатов, окруживших столовую гору.
Королевское воинство или то, что от него осталось, обнаружив, что блистательный военачальник оставил их, занявшись делом в другом месте, почло за лучшее бежать, пока еще есть возможность. Некоторые из командиров КолобЭктофера пытались остановить своих людей, приказывая им идти на соединение с отрядом, возглавляемым самим королем, но им быстро заткнули рот собственные подчиненные, оставив лежать бездыханными. Дружно развернувшись, остатки борлиенцев обратились в бегство, преследуемые дриатами, испускающими леденящие кровь победные клики.
Короткий успех и боевое искусство воинов КолобЭктофера, взявших штурмом столовую гору, не спасло их - дриаты превосходили их числом в десятки раз. Тела павших борлиенцев были разрублены на куски и сброшены в расселину на съедение диким зверям. Обезумевший от радости победы, которую не смогли омрачить даже огромные потери, Дарвлиш с приспешниками, разбившись на небольшие отряды, устроили охоту на спасающихся бегством уцелевших борлиенцев. К ночи на поле битвы все стихло - там возились только стервятники и прочие пожиратели мертвечины. Так печально для борлиенцев закончился первый случай применения огнестрельного оружия.
В доме терпимости на окраине Матрассила проснулся торговец льдом. Шлюха, с которой он делил этой ночью ложе, уже поднялась и, позевывая, бродила по комнате. Приподнявшись на локте, торговец льдом почесал грудь и кашлянул. Вот-вот должен был взойти Фреир.
– Мэтти, пелламонтейн еще остался? - хрипло спросил он шлюху.
– В чайнике еще должно быть, - шепотом ответила женщина.
Шлюха, которую торговец знал уже давно, всегда пила по утрам пелламонтейновый чай.
Сев на краю кровати и спустив ноги на пол, мужчина пригляделся к женщине в сгустившихся в комнате сумерках. Потом быстро натянул через голову рубаху. Теперь, когда желание ушло, он стеснялся своего худющего тела. Вслед за шлюхой он прошел из комнаты в маленькую и тесную кухоньку, служившую одновременно и местом омовения. В очаг на головни были брошены несколько пригоршней угля, и вскоре под закипающим и весело посвистывающим чайником уже бушевал огонь. Свет пламени разогнал сумерки, прежде рассеиваемые только сочащейся в щели ставень серой предрассветной мглой. В потемках торговец смотрел, как Мэтти готовит ему чай, и думал, что это удается ей ничуть не хуже, чем его собственной жене. Да, думал он, глядя на ее поблекшее и прорезанное морщинами лицо, конечно, блудница постарела… сколько ей? Наверно двадцать девять, а может, и все тридцать. Она всего-то на пять лет его младше. Красавицей ее больше не назовешь, но в постели она по-прежнему хороша. А кроме того, он неправ - она уже не шлюха. Шлюха на покое, так точнее. В последний год она принимала только старых друзей и то в виде большого одолжения.
Мэтти оделась в скромное, но дорогое платье - она собиралась в церковь.
– Что ты сказала?
– Я хотела, чтобы ты еще поспал, Криллио.
– Ничего, я привык вставать рано, - сказал он, потом, чувствуя, как сильна в нем привязанность к этой женщине, неохотно добавил: - Мне не хотелось бы уходить, не попрощавшись с тобой и не поблагодарив.
– Тебе пора возвращаться к жене и семье.
Не поднимая на него глаз, она кивнула своим словам, насыпая в чашки щепотки сушеной травы для заварки. Занятая делом, она сосредоточенно поджала губы. Ее движения были очень точны и деловиты - впрочем, такой она была во всем.
Накануне вечером ледоторговый корабль встал под разгрузку у матрассильского причала. Корабль торговца со своим обычным грузом из Лордриардри пересек море Орла, добрался до берегов Оттассола и поднялся по бурливой Такиссе до самого Матрассила. На этот раз, кроме льда, торговец доставил в столицу еще и своего сына, которого собирался приучать к делу и познакомить с деловыми партнерами. Кроме того, торговец хотел представить своего сына и в доме Мэтти, с которой сам водил знакомство едва ли не с тех пор, как первый раз привез в Матрассил лед для королевского дворца. В свои уже не столь юные годы парень еще ничего толком не знал о жизни и торговле.
Старая подруга Мэтти приберегала для Дива девушку - сироту Западной войны, стройную и миловидную, с прекрасными чувственными губами и роскошными густыми волосами. Увидев девушку впервые, трудно было представить, что ее опыт в обращении с мужчинами, да и в жизни вообще, во много раз превосходил все, что знал об окружающем мире Див. Девушка, которую Мэтти вчера привела показать им, с виду была такой же юной и неискушенной, как Див. Торговец осмотрел девушку со всем тщанием, проверив при помощи медной монеты даже ее влагалище на предмет дурной болезни. Монета не позеленела, и он остался вполне доволен увиденным. Его сын без сомнения был глуп и недалек, но капитан все равно хотел для него только лучшего, по возможности самого лучшего.
– Мэтти, мне казалось, что у тебя есть дочка в невесты Диву.
Свое Мэтти всегда старалась держать при себе.
– А чем плоха эта девушка?
При этом взгляд веселой дамы словно бы говорил торговцу: «Занимайся своим делом, а мне позволь
