прямо к нему. В руках у него были греческие солдатские штаны, которые он положил возле Берка.
— Ну, как вы? Это чистое, — сказал он о штанах.
— А где мои башмаки?
— Там, у входа. Вот рубашки, к сожалению, не нашлось.
Берк не слышал. Он лежал на спине, упираясь плечами, и натягивал грубые штаны. Повязка не давала застегнуть верхние четыре пуговицы, и он оставил их незастегнутыми. Глубоко переводя дух, как делаешь всегда, начиная что-нибудь сызнова, он встал на ноги. Доктор не помогал ему. Приятно было босыми ногами почувствовать землю.
— Первое время старайтесь ступать осторожно, — сказал доктор. — Я выйду вместе с вами. Ваши башмаки там, наверху. Вы увидите.
Ходить Берк мог, только нога не сгибалась, и в голове сильно стучало, но он не шатался, и повязка, туго перехватывавшая ногу, придавала крепость мышцам. И так он поднялся по ступенькам, стараясь не задеть хлопающий брезентовый навес.
Солнце уже встало, но еще не вышло из-за гор, и он увидел внизу отроги Юктас, тянущиеся над долиной к югу, и ему даже показалось, что он видит море, но он Не был уверен. Все равно теперь придется подниматься вверх, даже если немцы идут сюда. У него нет выбора. С такой ногой ему только и дороги, что вверх.
Он нашел башмаки и стал зашнуровывать их. Они были корявые и затвердели, и он подумал, уж не вымыли ли их тут. Подошел доктор.
— С вами вместе пойдут двое греков, — сказал доктор. — Они идут в деревню Юктас, где есть еще один
— Спасибо. Мы сейчас и выйдем? А вы куда направляетесь?
— К востоку.
— И вы будете продолжать это дело? Вот так, как сейчас?
Доктор только пожал плечами.
— А что же еще делать?
— Где сейчас немцы?
— Не знаю. Они идут маленькими патрулями и подвигаются быстро. Они теперь принялись за Юктас. Но в деревне Юктас вы будете в безопасности некоторое время. Ее трудно отыскать. Спутники помогут вам идти.
— Спасибо, — сказал Берк.
Вышли те двое, что сидели напротив. У одного вся голова была забинтована, так что видны были только глаза, у другого повязок не было, но он шел, почти не сгибаясь в пояснице, и казался совсем больным.
— Я готов, — сказал Берк. — До свидания и благодарю вас, — сказал он доктору.
—
— Пошли, — сказал Берн обоим грекам, стоявшим в стороне.
Они помогли ему встать на ноги. Он сделал нетерпеливое движение, стараясь высвободиться. Они поглядели на его плотную круглую фигуру, вздернутое лицо, тонкую верхнюю губу, хорошо пригнанную к нижней. Они поняли, что он не нуждается в их помощи. Они отпустили его руки и зашагали по неширокому карнизу, отходившему от края выемки.
Берк пошел за ними и скоро убедился, что может шагать довольно свободно, если правую ногу не сгибать в колене, а выбрасывать вперед прямую и так же подтягивать потом.
4
Под вечер тень Иды сровняла поверхность склона Юктас. Стало сумрачно и прохладно. Они подошли к маленькой пастушьей деревушке, уместившейся на одной скале. Взбираясь по кручам, Берк видел мальчишек со стадами коз. Иногда попадались навстречу и овцы, пасшиеся небольшими стайками.
Они пошли по уличке, которая вилась между глинобитных хижин.
Спутники Берка остановились и заговорили с мальчиком лет пятнадцати или шестнадцати. О чем-то у них шел спор. Берк скоро потерял терпение.
Он подошел и сказал:
— Идем.
Они оглянулись на него и продолжали спорить.
— Идем, — повторил он.
Один из греков повернулся и пошел дальше, сделав Берну знак следовать за ним. Второй, тот, у которого была забинтована голова, все стоял и разговаривал с мальчиком, указывая в сторону Иды.
Берк пошел за первым греком, и вскоре они вышли на тропу.
Он шел и шел за ним, пока впереди не показалась другая пастушья деревня, окруженная редкими виноградниками. Ветер свободно гулял на этой высоте. Они проходили мимо собак и детей, тощих как скелеты.
Грек подошел к женщине, стоявшей у дверей, и спросил ее о чем-то. Вышла еще женщина, молодая, и вмешалась в разговор, указывая вниз, по направлению горной тропки. Потом она сама пошла в ту сторону. Берк и его спутник пошли за ней. Она была босая. Из глинобитных хижин выходили люди, преимущественно старухи, поглазеть на чужих. Пройдя вдоль длинной глинобитной ограды, они свернули в виноградник, раскинувшийся по склону Юктас. В одном конце виноградника стояли козлы для просушки лоз, за ними был длинный сарай, должно быть служивший складом.
Девушка распахнула дверь и пошла. Берк и его спутник последовали за ней.
— Стой, — крикнул кто-то по-английски.
Энгес Берк увидел высокого бородатого человека. Волосы и борода у него были рыжие, нос сплюснутый, как у боксера, но лицо умное, с выразительными, смешливыми глазами. И с ним еще один. Маленького роста, смуглый, с точеными чертами лица. Но лоб, под гривой черных волос, весь в морщинах. Они стояли рядом, напряженно подтянувшись. У черноволосого был в руке револьвер смит-вессон, тридцать восьмого калибра.
— Стоим, — поспешил ответить Берк.
— Кто такие? — спросил смуглый, и лицо у него сделалось еще более напряженным.
— Нас привела эта девушка. — Берк тоже подтянулся, не сводя глаз со смит-вессона.
Смуглый заговорил с девушкой, быстро сыпля словами. Она отвечала односложно, потом торопливо повернулась, как будто в замешательстве, и убежала.
— Ну? — сказал Берк.
— Говорите вы, — сказал смуглый.
— Я был в госпитале, там, внизу. — Берк говорил теперь с нарочитым спокойствием, непринужденно прислонясь к дощатой двери. — Доктор грек сказал мне, что в этой деревне есть один австралиец.
— Вы грек? — спросил его рыжий.
Берк невольно взглянул на себя, потом вспомнил, что он не в австралийской форме.
— Австралиец, — сказал он. — Меня зовут Энгес Берк. Я сюда попал из Кандии.
Черноволосый, на котором не было ничего, кроме пары бумажных штанов, слегка опустил ствол смит- вессона.
— А другой кто? — спросил черноволосый Берка.
— Он грек. Он привел меня сюда. А кто вы такие?
Рыжий оставил вопрос без внимания и подождал, пока кончит смуглый, который заговорил по-гречески со спутником Берка. Потом он спросил:
— Ты из какой части?
— А это важно? — спросил Берк.
— Да.
Берк назвал свой батальон и полк, потом добавил, что был в Кандии на зенитной батарее.
— Все в порядке, — сказал рыжий черноволосому.
