Вытащив из кармана носовой платок, Эшли утерла слезы.
Но ты же потерял пятнадцать месяцев жизни Томаса.
Может быть. Но одно я знаю точно: еще раз терять тебя я не собираюсь. – Витор обнял ее за плечи. – И я вовсе не притворялся, что влюблен в тебя. Мои чувства искренни. Я все время старался коснуться тебя потому, что не мог удержаться, и еще потому, что, как когда-то Саймон, пытался подтолкнуть судьбу. Думал, что, если сумею заставить тебя понять, как сильна моя любовь, ты почувствуешь то же самое.
Эшли охватило ощущение полного счастья. Улыбаясь, она теснее прижалась к Витору.
Я люблю тебя, – прошептал он.
Я люблю тебя, – эхом отозвалась Эшли. Его поцелуи были нежными и жадными, и очень не скоро они оторвались друг от друга, чтобы перевести дух.
– Ты наденешь его снова? – спросил Витор, вытаскивая из кармана кольцо. Голос его стал серьезным. – Ты выйдешь за меня замуж?
Эшли улыбнулась.
Мне казалось, что, когда делают предложение, встают на колени.
И умоляют? – Витор театральным жестом прижал ладонь ко лбу. – Сколько может вынести человек! – воскликнул он. – Но если леди настаивает…
Не настаиваю, – засмеялась Эшли.
Так ты выйдешь за меня замуж?
Эшли заглянула в темно-карие глаза любимого.
Да, – просто сказала она.
И как можно скорее? – спросил Витор, надевая ей на палец кольцо с топазом.
– Как только это можно будет устроить.
Он снова поцеловал ее.
И еще мне кажется, мы должны как можно скорее заняться любовью. – Его дыхание участилось. – Прямо сейчас. И хотя со временем мы подарим Томасу братика или сестричку, сейчас, по-моему, следует принять некоторые меры предосторожности. Ты, похоже, очень плодовита.
А может, это как раз ты очень плодовит? Но предосторожности не помешают. Неужели ты думаешь, что я рискну второй раз случайно забеременеть?
Думаю, нет, – улыбнулся Витор.
Он повел ее по широкой лестнице в отделанную дубовыми панелями спальню, из окон которой были видны растущие в саду эвкалипты.
– Я думала, ты собираешься меня очень медленно раздевать, – шепнула она, когда его пальцы потянулись к атласным пуговкам на ее блузке.
– Неужели я так говорил? Сейчас мне хочется зубами содрать с тебя всю одежду, – охрипшим голосом произнес Витор.
– Лучше не надо, – улыбнулась Эшли. – Мне нравится этот наряд, и к тому же он недешево мне обошелся.
– Ну вот, все испортила. Хорошо: если ты настаиваешь, я буду соблюдать приличия.
Соблюдение приличий заключалось в том, что он быстро стащил с нее кремовую блузку и лифчик, а следом за ними молескиновые брюки и крошечные трусики. Потемневшими глазами Витор смотрел на Эшли, впитывая ее красоту, наслаждаясь ею.
– Я и раньше знал, что твоя грудь восхитительна, но теперь она стала еще прекраснее.
Он положил руки ей на плечи и медленно провел ладонями вниз, нежно касаясь изгибов ее тела. Кончики пальцев скользнули по напрягшимся соскам. Эшли вздрогнула от удовольствия. Он гладил ее живот и бедра. Эшли выгнула спину, почувствовав, как все сильнее разгорается в ней пламя желания.
Теперь ей хотелось раздеть его, самой почувствовать тепло его кожи, ласкать его сильное тело.
– Ты знаешь, мне тоже нравится эта рубашка, – улыбнулся Витор, когда она принялась отчаянно дергать пуговицы. – Может, я лучше помогу…
Очень скоро он тоже был обнажен. Эшли касалась его, гладила, целовала его грудь, ощущала на губах завитки волос. Со стоном Витор прижал ее к себе и стал покрывать поцелуями ее лицо, потом его губы скользнули ниже. Когда они коснулись ее груди, Эшли почувствовала, как ее охватило пламя пожара. Витор слегка отодвинулся, и она заметила, что он тоже с ног до головы дрожит.
Я хотел, чтобы на этот раз все продлилось дольше, гораздо дольше, – хрипло произнес он, – но я безумно хочу тебя. Прости, но я не могу…
Я тоже хочу тебя. И немедленно, – отозвалась Эшли, прижимая его к себе.
Эшли! О Господи, Эшли! – задыхаясь, повторял Витор.
Их тела двигались все быстрее. Они упивались восторгом страсти и ощущали себя единым целым.
Твою маму очень обрадовало то, что Эстель понравился Томас, – промурлыкала Эшли, положив голову на грудь Витора.
И то, что мы назначили день свадьбы.
Была полночь, они лежали вместе в его кровати. Только что они снова занимались любовью, но на этот
