— А ты их слышишь? — поинтересовался Тодд, уже шагая к Нику.
— Нет, теперь не слышу! — Кейт едва поспевала за ним. — Но это жутко!
Ветер как будто вздохнул, потом издал протяжный стон.
Тодд схватил Ника, резко вздернул, поставил на ноги.
— Ник, послушай! — Ему хотелось его трясти, может быть, даже ударить, но только избавить от этого проклятия.
Ник глянул на него потемневшими, пустыми глазами. Потом ноги его подкосились, и он снова упал на землю. Сейчас Ник вел себя совершенно как его отец, пребывая в каком-то в ином мире, преследуемый видениями убийств и бесконечной мести.
Тодд поднес ладони Ника к своему лицу. Его руки были похожи на когтистые лапы, а в глазах мальчика появился белый блеск.
— Послушай, голоса сейчас исчезнут, ты только держись! Слышишь меня? — хрипло проговорил Тодд.
Ник по-прежнему смотрел в пустоту и вдруг застонал:
— Нет! Нет! Нет!
— Он тебя не слышит! — подсказала Кейт. Она подняла глаза туда, где, теряя равновесие, недавно стоял его отец, но из-за черной тени его все еще не было видно. И вдруг ветер начал заметно затихать. Двери в доме перестали раскачиваться и скрипеть петлями. Немного пошатавшись, они замерли в полуоткрытом состоянии. Черная тень замерцала и чуть-чуть переместилась.
— Оно решило остановиться! — прошептал Тез, обращаясь к Люси. — Ты чувствуешь?
Но ветер снова завыл, и над головами ребят раздался голос.
— Навсегда! Навсегда! Всегда! Всегда!..
Тень задвигалась, она как будто уползала в сторону. Под луной странно сверкнули каминные трубы, затем показались окна с выбитыми стеклами…
— Пока это убийство не будет раскрыто! — голос призрака явно слабел. — Убийство! — прошептал он. Потом раздался слабый, будто умирающий вздох:.— О, брат мой! Убийство! — Еще мгновение — и голос исчез вместе с тенью.
В оконном проеме появилась фигура Джима Мейсона, теперь залитая лунным светом. Он сильно наклонился вперед, но глаза его были открыты. Ребята увидели, что Джим пришел в себя и понял, в какой опасности находится.
Тень прошла через арочный вход в дом, спустилась на землю и пронеслась по заросшему саду. Люси и Тез поежились, оказавшись на несколько мгновений в полной темноте. Они даже не осмеливались дышать, пока привидение не пронеслось мимо. Еще секунда — и звездное небо опять прояснилось.
— О, брат мой! — вздохнул голос где-то далеко в лесу Миддлтона. Но это был уже совсем слабый, горестный возглас.
— Он ушел! — прошептала Кейт. Она наклонилась над Ником и Тоддом, в глазах ее стояли слезы.
Неожиданно Ник подскочил, оперся на руки, сел. Тодд обнял его за плечи. Младший Мейсон поднял глаза, и ребята увидели, что они снова стали ясными.
— Все кончилось! — сказала Кейт. И поняла, что Ник ее услышал. Кошмар отпустил его, он вернулся.
Мальчик кивнул. Сад как будто сиял в лунном свете. Полная луна ярко освещала дом.
— Ты освободила его! — произнес Ник, обращаясь к Кейт.
Полная смешанных чувств, она обняла обоих мальчиков. Слава богу, все позади, никаких голосов больше не будет.
Люси и Тез подбежали к ним. Возбуждение ребят было так велико, что все заговорили разом. Джим крикнул из оконного проема:
— Что тут происходит? — Его голос был немного хриплым, но совершенно нормальным. Он оглядывал окно, пытаясь сообразить, как ему спуститься вниз, ничего себе не сломав.
— Папа, мы здесь! — отозвался Ник, наконец вставая на ноги. Он поднял руки и помахал отцу. — Слышишь, призраки ушли! Голосов больше не будет! Мы выпустили их на свободу, и теперь они довольны! — Лесные деревья как будто вздохнули, на берег озера набежала волна и прошуршала по камням. А Ник в полном восхищении продолжил: — С проклятием покончено! Я это чувствую — меня как будто отпустило!
Тодд улыбнулся и шлепнул Кейт по спине.
— Отличная работа! Ты избавила Мейсо-нов от семейного проклятия.
— Мы их избавили! — поправила его девочка, оглядывая довольные, радостные лица своих друзей.
Тодд вдруг задумался. Затем сунул руку в карман и крепко обхватил пальцами часы, которые они нашли в склепе. Казалось, это произошло много лет назад.
— Это тебе, — протянул он серебряные часы Нику. — Они принадлежат твоей семье. И мне кажется, нам нужно ими правильно распорядиться. По-моему, часы даже не сломаны, их нужно просто завести.
Ник положил часы на ладонь и молча уставился на них.
— Да упокоится душа Джеймса Мейсо-на с миром, — произнесла Кейт, улыбаясь Тодду.
— А где кинжал? — вспомнил Тез. — Наверняка другие жители Миддлтона захотят узнать, что произошло здесь много веков назад. Кинжал станет неплохим доказательством.
Люси нахмурилась:
— Наверное, я его выронила, когда начался этот ветер, и мы побежали на улицу. Он должен быть где-то в доме.
Ребята замялись. Никому не хотелось возвращаться в этот проклятый дом. Там лежал разбившийся череп и кинжал. Как в настоящей могиле.
Ник глянул на пустые окна второго этажа.
— Все нормально. Сейчас попрошу папу, он его прихватит. Наверное, отец уже спускается. — И Ник побежал к дому.
Но новый шум заставил его остановиться. Это не был такой громкий рев, который производил призрачный голос, но тем не менее ребят проняла дрожь. Все уставились на дом.
Скрип, треск, скрежет, как будто там внутри двигали мебель. Хлопнула невидимая дверь. Потом повисла странная., страшная тишина.
— Что это было? — спросил Тез.
Ребята подняли головы, и тут у них возникло такое ощущение, будто они смотрят замедленную съемку. Неожиданно одна из огромных каминных труб покачнулась. В одну сторону, в другую — и вдруг, развалившись на куски, рухнула. Камни посыпались по крыше, разбивая черепицу, потом тяжело попадали на землю.
— Назад! — закричал Тодд.
Ник не пошевелился. Его отец был в доме. Он смотрел, как крыша начинает разваливаться — прямо в середине.
Она провалилась внутрь, и раздался страшный треск каменных плит. Над крышей взметнулось облако пыли, куски черепицы трещали и ломались, камни били по стенам и потолкам. Дому явно осталось стоять совсем недолго.
— Дом рушится! — в ужасе закричал Тез. Схватив девочек за руки, он потянул их назад. И вовремя: несколько камней упало как раз на то место, где они только что стояли.
— О нет! — простонала Люси, прижимаясь к Кейт. И тут стала оседать внешняя стена. Каменный карниз над окном верхнего этажа сломался. Ребята словно оглохли от шума.
Кейт вдруг вспомнила последние слова призрака. Шепот, зародившийся в ветвях и превратившийся в мощный рык: «Пусть все кончится! Пусть все упадет!»
Балки трещали, стены шатались. Где-то обрушилась на землю очередная груда камней. Двор был уже весь завален ими. Над домом поднялось облако пыли, затрудняя видимость.
— Папа! — закричал Ник, пытаясь перекрыть весь этот грохот. Он видел, как в окне дальнего конца дома мелькнула тень. Наверное, отец пробежал по галерее, спасаясь от падающих балок. Но он по-
