Глава 2
Воскрешение
Спустя час после разговора женщины стояли в центре Райской топи. Болото в лунных лучах выглядело довольно безобидно: почти чистое поле, только кое-где сиротливо проклевывались пучки травы.
- Утопленники и плавуны нас не тронут?
- Ни живое, ни мертвое по доброй воле не осмелится приблизиться ко мне, - успокоила Надежду хищница в людском обличье.
«Джайна» хорошо их понимала. Будь её воля, она тоже держалась бы подальше и от зловещих мест, и от пугающих сущностей. Однако, приходилось брести следом на Вэей, силясь не вспоминать о том, как они перемещались по воздуху минуту назад. Не задумываться о том, зачем они углублялись в эти «райские» кущи.
Острая осока недружелюбно резанула руку, - нетвердые ноги неосмотрительно оступились и чтобы не упасть девушка рефлекторно уцепилось за первый попавшийся куст. На коже вспухла красная капля.
Вэя порывисто обернулась, зашипев. Стало заметно, как глаза её поменялись.
Надежда успела только порадоваться, что темнота скрывает подробности происходящих перемен. Наверное, при более ярком освещении это выглядело совсем жутко.
- Осторожнее, смертная. Не забывай, - кровь слишком для многих здесь желанна! Я могу и не справиться с таким количеством жаждущих страдальцев.
- С собой справься, для начала – огрызнулась Чародейка.
Жижа под ногами, жадно чмокнув, начала исходить пузырями.
Попытка избавиться от неясной угрозы закончилась тем, что земля в буквальном смысле слова уплыла из-под ног. Затем, чтобы в следующее мгновение стремительно вернуться, пребольно ударяя по пяткам.
Белая рука с острыми черными ногтями, напоминающими гигантские птичьи когти, сомкнулась на шее, опрокидывая Надежду в липкую жижу.
- Совсем умом скорбная? – С искаженного гневом лица глядели безумные глаза, наливающиеся кровью. – Пока ты стоишь ногами в воде, твоя сила уничтожит тебя куда вернее, чем любая тварь!
- Поняла я, поняла, - прохрипела Надежда.
Да, народные слухи не врут – силища у нежити, дай боже. Или уж правильнее будет выразиться: «Не дай бог!». В смысле, встретиться в темном переулке.
- Умрешь, когда потребуется, - предупредила нежить, убирая руки. - Не раньше.
- Ага. Смерть обязательно должна быть рациональной, нужной и полезной. – Попытка сарказма разбилась о скалу неживой невозмутимости. – Ладно, не злись. Я все поняла. Моя безопасность на твоей совести, так что можно не дергаться. Долго ещё шагать?
- Пришли уже.
Место как место. Ничем, на первый взгляд, особенным не отличалось. Что-то подсказывало Надежде, что именно здесь она тогда «умерла». Вернее, не она – Джайна.
Тьфу! Так недолго и в дурдом попасть, чувствуя себя то одной, то другой. Джайной, сгоревшей между двумя чувствами, сильными и противоречивыми. И Надеждой, твердо верившей в разум, логику и рациональное начало.
Веэ, обернувшись, сверкнула клыками:
- Да ладно тебе, душа моя! Обе девушки не сильно рознятся. Если бы сегодня тебе пришлось выбирать между смертью любимого существа и его противоестественной жизнью, что бы ты выбрала, будучи Надеждой?
Чародейка прищурилась:
- В чем-то ты права, Вэя. Как всегда мыслишь более широкомасштабно. То ли опыт сказывается; то ли ты от природы умнее.
Вампирша язвительно хмыкнула:
– Тогда почему я всегда оказываюсь в дерьме, а ты – в малине?
- На мой взгляд, сейчас мы находимся в одном месте. И на малинник оно даже отдаленно не походит.
Вэя замерла, став похожей на мраморное изваяние.
- Ты его ещё любишь?
Можно было бы спросить: «Кого?». В последнее время в жизни Нади появилось достаточное количество мужчин, делающих вопрос актуальным. Но она твердо знала, о ком спрашивает Горивэя. А цирк, так сложилась жизнь, ей никогда особенно не нравился.
- Я его помню. – Вздохнула Надя. - Он для меня всего лишь воспоминание.
Учитывая все обстоятельства, очень даже «живое» воспоминание. Даже излишне: высокий, тонкий, жилистый; с густой шапкой мелких черных кудрей, насмешливыми глазами; лихой наездник, рубака, любитель приключений. Он был, бесспорно, привлекателен, интересен, желанен.
Глаза Горивэи блеснули зеленым огнем, совсем как у кошки.
- Вэя, - примирительным тоном заговорила Надя, - я не знаю, что заставляет тебя действовать, какие тайные расчеты. Но верю в одно – глупый мальчишка, в которого меня угораздило влюбиться в прошлой жизни, не заслужил ужаса, обрушившегося на его голову. Я не имела права, нарушая волю богов, игнорируя желания Рая, заставлять его быть рядом. Хотя и тебе, конечно же, не стоило вклиниваться между нами. Могла бы крутить романы с кем-нибудь другим.
- «Крутить романы»?! Я любила его, Джайна! Так же, как и ты. Я любила вас обоих.
Надежда обреченно покачала головой. Она где-то читала, что смерть – это ещё не трагедия. Трагедия, это когда погибают оба противника, и каждый, по-своему, прав.
Поднимался ветер. Звезд над головой не разглядеть – видимо, приближался очередной грозовой фронт. А может быть, в этом странном мире он прямо здесь и зарождался?
Только что вокруг не проглядывалось ничего, кроме зыбкой жижи. И вот взгляд обжегся о неровный танцующий свет багрового пламени.
- Как это? – Изумленно моргнула чародейка.
- Магически, - ухмыльнулась вампирша.
Надежда почти без удивления узнала в фигуре, греющейся у огня, лучника Паркэса.
- Я считала тебя положительным героем, - с презрением заметила она.
- Какое совпадение, - без эмоций отрезал тот. – Я тебя - тоже.
- Имею наглость до сих пор считать себя, - не героиней, конечно же, - но вполне положительной личностью.
- Когда это положительные личности служили мраку?
- Я ему не служу, - искренне возмутилась Надя.
Чуть наклонив голову вперед, стрелок глядел, словно волк через прутья решетки: яростно и бессильно.
- Ты действительно поднимешь это чудовище, Джайна?
Она коротко кивнула.
- Почему?
- Я же не спрашиваю, почему ты предал меня?
- Это было неизбежно. Либо я, либо Чархан должны были сделать это.
- Ты сделал это по его приказанию? – Надежда ощутила, как мускулы лица деревенеют.
- Я сделал это потому, что он не справился.
Девушка сначала выдохнула, и только потом поняла, с каким облегчением восприняла слова лучника.
Губы стрелка сморщились в горькой улыбке.
