себе, если хоть на минуту поверил, что я могу так низко упасть. Ему, конечно, это не понравилось. Но это было сказано, дорогая, да, я точно это ему сказала!
– Ты так и сделала, дорогая? – мягко произнесла Летиция. – И, полагаю, ты именно это имела в виду?
– А что же еще? – выкрикнула Джорджина. – Конечно, я имела в виду именно это! Зачем бы я тогда ему говорила?
– Потому что была сердита, любовь моя. Тебя легко рассердить, ты знаешь. И, возможно, ты хотела обидеть Джека, так как ты вообразила, что он обидел тебя.
– Я ничего не вообразила! Я слышала, как он смеялся надо мной, для него это все лишь шутка. В конце концов он-то не выглядит в этой истории дураком. Это я полная дура!
– Ты уверена, что правильно его поняла? – мягко спросила Летиция. – Мне трудно представить, что Джек может нарочно обидеть кого-то, тем более тебя.
– Конечно, я все правильно поняла. Я совершенно ясно видела эту глупую ухмылку на его лице, когда он говорил, что я расставляю на него ловушки! Это было невыносимо, поверь мне.
– Он на самом деле обвинил тебя в том, что ты это делаешь?
Джорджина замолчала на секунду.
– По крайней мере, он совершенно точно сказал, будто леди Хаддерсфилд уверена, что я это делаю, – ответила она, покраснев.
– Но ведь это не совсем одно и то же, дорогая, – заметила кузина, глядя на нее своими добрыми голубыми глазами. – Ты можешь припомнить, какие именно слова Джека тебя так страшно разозлили?
– Как я могу помнить все дословно!
Джорджина налила себе чашку чая, хотя и не хотела пить.
Летиция была сегодня какая-то непонятливая. Вместо того, чтобы предложить Джорджине помощь и поддержку, она задает без конца глупые вопросы и требует от нее точных слов, произнесенных во время ссоры с майором Хемптоном.
И проблема была в том, что Джорджина отлично помнила свои слова.
Но что такого обидного сказал Джек Хемптон, она не помнила. Она ясно видела, как побелело его лицо, когда она заявила, что он ее не достоин.
И это побелевшее лицо майора было самым больным воспоминанием для нее.
Потому-то она и не могла представить себе, что в его мыслях и словах не было ничего обидного, а она слишком поторопилась их истолковать по-своему. В слепой ярости Джорджина набросилась на Джека Хемптона, а он, вероятно, не имел никакого отношения ко всем этим ужасным сплетням.
Она уже не злилась на него, но теперь эта мысль не давала ей покоя.
Невыносимо было думать, что она совершила несправедливость. Ночью Джорджина долго не могла уснуть.
В следующую ночь ей приснился Джек Хемптон, такой, каким она привыкла его видеть до их ссоры. Джорджина видела его очаровательную улыбку, в которой был намек на пламенную страсть. А когда Джорджина тянулась к нему, улыбка превращалась в страшную гримасу, Джек начинал хохотать, а его глаза были как омут, в который Джорджина, медленно кружась, долго-долго падала.
Джорджина проснулась в холодном поту. Проведя четыре ночи в подобных кошмарах, она поняла, что должна сделать, чтобы обрести мир в душе.
Ей надо проглотить обиду и попросить прощения у майора Хемптона. Она знала, что это будет для нее трудным испытанием. Но герцогиня могла гордиться собой – она от своего не отступит.
Глава 5
Поцелуй
Джек Хемптон только что закончил обсуждать со своим управляющим Джимом Макферсоном возможность приобретения соседней фермы, которая недавно была выставлена на торги, когда Хатчинс постучал в дверь его кабинета и сказал, что приехала мисс Беннет и желает его видеть.
– Ты не ошибся, а, Хатчинс? – спросил Джек. – Может, она желает видеть тетю Хестер?
Джек был уверен, что дворецкий все перепутал. Даже странно, что могло понадобиться от него этой высокомерной мисс Беннет? Прошло уже почти две недели с тех пор, как они поссорились. И Джек был буквально взбешен тем, что какая-то финтифлюшка заставила его почувствовать, пусть даже на секунду, чуть ли не бедным родственником.
Он поклялся, что ноги его больше не будет в Мелтон-Хаусе, пока эта задавака не уедет обратно в Лондон. То, что она до сих пор этого не сделала, только разжигал его ярость. Потому что Джек был лишен возможности общаться с семьей своего кузена. Особенно он скучал по маленькому Хью и злился из-за вынужденной разлуки.
И вот теперь эта глупая девчонка здесь, в его доме! Она приехала, без сомнения, для того, чтобы снова хвастаться перед ним своим маркизом.
– Нет, сэр, – ответил Хатчинс. – Мисс Беннет особенно подчеркнула, что желает видеть именно вас, сэр. Я проводил ее в библиотеку.
Джеку очень захотелось сказать, что он не принимает. Пусть эта претенциозная дамочка убирается туда, откуда явилась.
Но это было не в его характере. И он подавил в себе вспыхнувшее было мстительное настроение. Так и быть, он узнает, что ей нужно, прежде чем выпроводить, подумал Джек.
– Передайте мисс Беннет, что я скоро приду, – сказал он и обратился к Макферсону: – Ну что ж, Джим. Пожалуй, я последую твоему совету. Ферма небольшая, но мы можем использовать пастбища для новых овец, которых купили в Оукхемптоне на прошлой неделе. Я пошлю в Лондон за деньгами. Не позднее чем через месяц мы оформим сделку, и ферма будет наша.
Как только управляющий вышел, Джек спустился в холл и направился в библиотеку, но остановился, взявшись за ручку двери, чтобы вздохнуть поглубже перед тем, как ее открыть. Уже переступая порог, Джек твердо пообещал себе, что не свернет прекрасную шейку этой гостье, даже если у него возникнет непреодолимое желание это сделать.
Он состроил на лице жуткую гримасу и приготовился к неприятной встрече.
Мисс Беннет не слышала, как открылась дверь. Она стояла у высокого, французского окна, выходящего в сад, и любовалась чудесным солнечным днем.
Ее изящная нежная ручка в прозрачном белом муслине потянулась, чтобы сорвать веточку жимолости, росшую на западной стороне дома.
Изумительная картина предстала перед Джеком Хемптоном, когда он увидел Джорджину в белом платье, сквозь тонкую ткань которого просвечивали ее длинные стройные ноги. Великолепная грудь мисс Беннет четко вырисовывалась на фоне зеленой листвы, и золотистые пышные волосы, казалось, переплелись с лучами солнца.
Джек улыбнулся, и его взгляд немного смягчился. Что ни говори, подумал майор, чувствуя импульс плотского желания, а мисс Беннет потрясающе привлекательная женщина!
И она не слышала, как он приблизился к ней, ступая по мягкому ковру. Жимолость не поддавалась, и Джорджина наклонилась еще больше и встала на цыпочки, пытаясь достать понравившуюся ей цветущую ветвь. Джек уже широко улыбался, стоя прямо за спиной у ничего не подозревающей мисс Беннет. Он почувствовал запах ее духов, утонченных и благородных, как она сама, и это соблазняло и манило его еще сильнее.
Он вздохнул глубоко, наполнив свои легкие ее запахом, чтобы ощутить полнее всю квинтэссенцию ее женственности. Это понравилось ему; и он сделал еще один глубокий вдох, почти войдя таким образом в обладание ею.
Наклоняясь все сильнее за ускользающей от нее капризной веточкой, мисс Беннет тихо ругнулась сквозь зубы. Джек постарался не рассмеяться. Он быстро протянул руку из-за ее плеча и сорвал непокорную жимолость.
– О! – воскликнула мисс Беннет.
Она резко повернулась, оказавшись между открытым окном и широкой грудью Джека Хемптона.
Затем она взмахнула беспомощно руками и опустила их ему на грудь, как на твердую и прочную опору. И в этот момент Джорджина была очень похожа на молоденькую школьницу, ожидавшую первого
