заметит нас в любую секунду.
— Дерьмо,— еле слышно выдыхает Джулиан.
Он слегка пританцовывает на месте, как будто ему холодно, но я знаю, что ему страшно не меньше, чем мне. А потом вдруг замирает на месте и говорит:
— Девять пятнадцать.
Дверь в начале коридора приоткрывается еще на дюйм, и голоса становятся отчетливее.
— Что? — Я сжимаю в руке нож и смотрю то на Джулиана, то на открывающуюся дверь.
— Не девять-три. Девять-пятнадцать. Ноль-девять-один-пять.
Джулиан наклоняется к двери и набирает последнюю комбинацию. Я слышу тихое гудение и щелчок. Джулиан надавливает плечом на дверь, и дверь открывается. Голоса у нас за спиной звучат отрывисто и четко, мы проскальзываем в соседнюю комнату как раз в тот момент, когда дверь в коридор распахивается настежь и стервятники выходят из комнаты.
Комната, куда мы попадаем, большая, с высоким потолком и хорошо освещена. Вдоль стен тянутся полки, они так плотно уставлены, что кое-где даже прогибаются от тяжести. Тут есть все: коробки с продуктами, большие фляги с водой, одеяла... И еще ножи, столовое серебро и спутанные клубки ювелирных украшений; кожаная обувь и куртки; пистолеты, полицейские дубинки и баллончики с перцовым газом. А еще в комнате стоит старый платяной шкаф, и по полу разбросаны совершенно бесполезные вещи: обломки радиоприемника, сундук с поломанными пластмассовыми игрушками. В противоположном конце комнаты — еще одна дверь. Эта выкрашена в вишневый цвет.
— Пошли.— Джулиан хватает меня за локоть и тянет к этой двери.
Я вырываюсь.
— Нет.
Мы не знаем, где мы и когда отсюда выберемся.
— Здесь есть еда и оружие. Мы должны запастись.
Джулиан открывает рот, чтобы что-то мне сказать, но в это время в коридоре начинаются крики и слышен топот бегущих ног. Наверное, охранник сумел все-таки поднять тревогу.
— Надо спрятаться.
Джулиан тянет меня к шкафу. Внутри пахнет мышиным пометом и плесенью.
Я закрываю за собой дверцы, в шкафу так тесно, что мы с Джулианом чуть ли не на головах друг у друга сидим. Я снимаю рюкзак и кладу на колени. Моя спина прижимается к груди Джулиана, и я чувствую, как он дышит. Несмотря ни на что, я рада, что он со мной. Я совсем не уверена, что смогла бы в одиночку даже до этого шкафа добраться.
Снова гудит кодовый замок, дверь в комнату-кладовую распахивается и ударяется о стену. Я непроизвольно зажмуриваюсь, а Джулиан быстро сжимает мои плечи один раз. Так он хочет вселить в меня уверенность.
— Проклятье! — Это альбинос, злоба в его хриплом голосе, как электрическое напряжение в пограничной ограде,— Как, черт возьми, это случилось? Как они...
— Они не ушли далеко. У них кода не было.
— Ну и где они тогда? Каких-то два жалких подростка.
— Могли спрятаться в одной из комнат,— говорит тот, который не альбинос.
В разговор вступает еще один голос, женский, наверное, это стервятница с пирсингом.
— Бриггс их проверяет. Девчонка напала на Мэтта и связала его. У нее нож.
— Проклятье.
— Они уже в туннелях,— продолжает стервятница.— Больше негде. Мэтт, наверное, сказал им код.
— Это он тебе сказал?
— А зачем ему признаваться?
— Ладно, слушайте меня,— Это снова альбинос, он, судя по всему, тут главный.— Ринг, ты обыщешь кладовые комнаты вместе с Бриггсом. Мы осмотрим туннели. Ник пойдет на восток, я с Доном — на запад. Скажите Бриггсу, чтобы проверил северное направление, а я найду, кого послать на юг.
Я мысленно пронумеровываю имена, выходит, что мы имеем дело с семью стервятниками как минимум. Столько я не ожидала.
— Я хочу, чтобы через час это дерьмо было в камере,— говорит альбинос,— Я не собираюсь из-за них пропускать день выплаты, понятно? Только не из-за какой-то лажи в последний момент.
День выплаты. Какая-то мысль начинает теплиться на краю моего сознания, но, когда я пытаюсь ее поймать, тут же исчезает. Если это не про выкуп, каких выплат могут ждать стервятники? Может, они решили, что Джулиан расколется и выдаст им информацию о системе безопасности в его доме? Но это слишком уж сложно и опасно, и заурядный взлом жилого дома совсем не в духе операций стервятников. Они не занимаются планированием. Они просто жгут, терроризируют и грабят.
До сих пор не понимаю, при чем здесь я.
Слышен шорох, заряжаются пистолеты, защелкиваются пряжки на ремнях, и снова меня накрывает волна страха — за фанерной дверью шкафа стоят три серьезно вооруженных стервятника. На секунду мне кажется, что я вот-вот потеряю сознание. В шкафу тесно и жарко. Моя майка мокрая от пота. Мы никогда отсюда не выберемся. Выхода нет. Это нереально.
Я закрываю глаза и думаю об Алексе, вспоминаю, как прижималась к нему, когда мы мчались к границе на мотоцикле и я тоже была уверена, что нам конец.
— Встречаемся здесь через час,— говорит альбинос,— А теперь найдите этих маленьких говнюков и тащите ко мне.
Шаги удаляются в противоположную сторону комнаты, значит, красная дверь ведет в туннель. Дверь открывается и закрывается. Наступает тишина.
Мы с Джулианом остаемся на месте, а когда я пытаюсь пошевелиться, он оттаскивает меня назад и шепчет:
— Подожди, надо убедиться, что они ушли.
Теперь, когда меня не отвлекают голоса стервятников, я особенно остро чувствую жар его тела и горячее дыхание на затылке. В конце концов я не выдерживаю.
— Все чисто. Давай выбираться.
Мы вываливаемся из шкафа, но на случай, если стервятники все еще где-то рядом, стараемся двигаться беззвучно.
— И что теперь? — спрашивает Джулиан приглушенным голосом,— Они ищут нас в туннелях.
— Надо рискнуть. Другого выхода нет.
Джулиан сдается и отводит взгляд в сторону.
— Давай загружаться,— говорю я.
Джулиан подходит к одной из полок и начинает рыться в сваленной там одежде.
— Вот,— он кидает мне футболку,— похоже, твой размер.
Я нахожу пару чистых джинсов, спортивный бюстгальтер, белые носки и быстро переодеваюсь за шкафом. Естественно, я все еще потная и грязная, но чистая одежда доставляет огромное удовольствие. Джулиан подыскивает себе футболку и джинсы. Джинсы ему немного великоваты, поэтому он за отсутствием ремня подпоясывается электрическим шнуром. Мы складываем в мой рюкзак плитки гранолы, воду, два фонарика, несколько пакетиков с орешками и вяленым мясом. Потом я перехожу к полке с медикаментами и сбрасываю в рюкзак тюбики с мазью, бинты и антисептические салфетки. Джулиан молча наблюдает за моими действиями. Когда наши глаза встречаются, я не могу понять, о чем он думает.
Под полкой с медикаментами полка с одной-единственной коробкой. Это любопытно. Я сажусь на корточки, открываю крышку и перестаю дышать.
Идентификационные карточки. В коробке сотни и сотни перехваченных резинками карточек. А еще там стопка заламинированных беджиков АБД.
— Джулиан,— зову я, когда ко мне возвращается дыхание,— Посмотри.
Джулиан встает рядом и молча смотрит, как я перебираю блестящие карточки с бесконечными фото и личными данными.
— Бросай это,— говорит он через минуту,— надо уходить отсюда.
