– Сам тупой! Девушкам не обязательно разбираться в технике, ясно? Для этого есть вы, мужики. А кстати, где ты научился вертолетом управлять?
– В армии, где же еще. Я, между прочим, в Чечне по контракту три года оттрубил, я много чего умею. Потому меня Дворкин в помощники и взял. Он знаешь какой крутой!
– Если он такой крутой, то почему одного тебя послал хозяйские косяки разруливать? Ты же говорил, что у вас в охране целая толпа профи служит! И вдруг – ты да я, да мы с тобой.
– Дворкин ничего не знает.
– Как так?
– Не твое дело. Все, рот закрой, а то язык прикусишь. Садимся.
ГЛАВА 41
М-да, оптимистичная информация. Меня приволокли в лес. Сплошной лес, если верить словам обладательницы премерзкого тембра голоса. И хотя Московская область – не тайга, но лесного массива здесь предостаточно. Причем весьма массивного массива, до которого пока не дотянулись жадные клешни строительных бульдозеров.
Остается только надеяться, что это все же где-то неподалеку от Низовки, ведь израненные девушки вряд ли сумели бы преодолеть большое расстояние. Если честно, странно, что они вообще что-то преодолели.
– А-а-а! – заверещала вдруг Марина. – Ты что творишь, долбо...! Мы же ветки рубаем вертушкой! Сейчас перевернемся на фиг!
– Заткнись, ...! Хватит визжать под руку, ничего мы не перевернемся! Эй, ты что, о...ла?! Хорош за рычаг хватать! Еще раз полезешь – зубы выплюнешь!
Судя по всему, активно мешать напарница прекратила, а вот истерить, вынося мозг своим ором, – нет.
К счастью, продолжалось это недолго, довольно ощутимый толчок – служба в Чечне, похоже, закончилась достаточно давно для ослабления навыков пилотирования – тряска и гул прекратились, оставив только затихающий свист лопастей.
– Ну что? – прокричал Сивый. – Видала, как я машину посадил – точнехонько в середину этой проплешины!
– Да не ори ты так, оглохнуть можно! А коробку эту ты посадил ...во, тряхануло – будь здоров! Я чуть язык не откусила!
– Жаль, что не откусила совсем! – заржал напарник. – Цены бы тебе не было!
– Дебил! Ну, и где тот тип, которому мы должны девку передать? Что-то никого не видно. Ты ничего не перепутал?
– Все нормально, сели там, где договаривались. Ты подожди меня здесь, а я девку отнесу.
– Чего это вдруг? Мало того, что мы ее из больнички вытащили, так еще и доставка грузов на дом? Твой хозяин не много о себе думает?
– Не твое дело. И вообще, поменьше болтай, иначе и на самом деле без языка останешься, поняла? И это в лучшем случае, моему боссу что ты, что букашка – без разницы, если достанет – прихлопнет, не глядя.
– А...
– Бэ. Помоги лучше ее из кабины вытащить. Слушай, а она не слишком долго в отключке? Не сдохнет до того, как мы ее хозяину передадим? Глянь, аж синяя, глаза ввалились, чуть дышит.
– Не ссы, все в ажуре. Мы ведь ее не из санатория сперли, а из больницы, где больные лежат.
– Да ты че, а я думал, там здоровенькие лечатся!
– Пошутил, да? Между прочим, иногда и так бывает, в больнице, где я работаю, за деньги призывники от армии косят, те еще больные! А эта ... и там, в клинике, бледная да квелая была, да я ей еще чуть больше нормы вкатила для надежности, вот она и лежит бревно бревном. А что, ..., ты хотел, чтобы она орала, отбивалась, морду тебе расфигачила ногтями?
– Нет, спасибо. – Я почувствовала, как меня без должного пиетета выволокли за ноги из кабины и водрузили на плечо, словно мешок с картошкой.
Но переживать по поводу того, что меня не взяли нежно на руки, прижав мое бледное лицо к заботливой груди, я не стала – милейший человек по кличке Сивый, судя по смраду, дезодорантами не злоупотреблял, и быть мешком в данном случае было гораздо комфортнее.
Комфортная доставка к эшафоту...
– Так, все, – просопел Сивый, поерзав моей тушкой по плечу – неудобно ему, бедняжке, – я пошел. Минут через десять буду, жди здесь, никуда не отходи, заблудишься – искать не буду, времени на это нет.
Что пробурчала в ответ Марина, я не расслышала. Да и не старалась особо, с нарастающим страхом боролась. Он, зараза, никак не желал сидеть в чулане, тесно ему там, видите ли! И выпер-таки, и начал все остальные чувства и эмоции из души вытеснять, разум отключать.
А главное – активно мешать. Ведь такой удобный момент: похититель считает меня глубоко погрузившимся в обморок полутрупом, сопротивления не ждет, напарница его осталась в вертолете, руки- ноги у меня не связаны – давай, Варька, действуй!
Стукни его ногой по... нет, туда не дотянусь, но по пузу – должна, а это тоже весьма болезненно. От неожиданности он тебя обязательно выпустит, тогда хватай все, что под руку попадется – камень, палку – и бей его по голове, а потом беги. Куда угодно, лишь бы затеряться!
Вот о чем мне орали, срывая голос, разум с инстинктом самосохранения.
Но растекавшийся в душе липкой черной лужей страх шепелявил: «Ну куда, ты что?! Ты не сможешь его ударить достаточно сильно, ты ведь босая, тебя из постели вытащили! А если и получится – быстро убежать не сможешь, потому что, напоминаю, босая!»
И нудил, и гипнотизировал, и лишал воли...
Пока окончательно не превратил меня в тот самый безвольный мешок с тряпками, покорно ждущий утилизации.
Разум сдался, захлебнувшись в болоте страха, и страх, победно урча, превратился в ужас. В тот самый, животный, где место есть только инстинктам.
Вот только ужас забыл о самом главном инстинкте, последнем форпосте разума – инстинкте самосохранения.
Который взвыл от ярости и со всей дури грызанул погрузившийся в трусливый анабиоз разум, пинками выгнал попрятавшиеся злость, упрямство, силу воли и ненависть к свихнувшемуся от безнаказанности уроду, возомнившему себя владычицей морскою.
И мешок с тряпьем снова стал человеком.
Вот только осуществлять первоначальный план побега было уже поздно – доставка грузов населению осуществилась. О чем мне поведал смутно знакомый голос:
– Ну, наконец-то! Я уже думал, что ты заблудился.
– Заблудился – позвонил бы. Вот, принимайте груз, – и меня совершенно не по-джентльменски свалили на землю. – Она?
– Да вроде, я же ее только мельком видел, за рулем машины.
Мельком? За рулем? Это что, тот самый... то самое... ну, кто стоял там, в кустах, когда я увозила Монику?
Тогда почему Сивый так спокойно с ним общается, хозяином называет? И почему голос кажется мне знакомым?
Посмотреть, что ли? Но они могут заметить и поймут, что я уже очнулась, а момент очной ставки с этим скотом хотелось бы перенести на максимально возможный срок. В идеале – до момента прибытия Мартина и Олега во главе эскадрона гусар. А еще лучше – симпатичного такого автобусика, битком набитого бойцами группы «Альфа».
Так что с визуальным контактом придется повременить.
Что, в общем-то, было бы несложно, если бы меня в лицо не тыкали носком кроссовки (на туфли непохоже, ребристая обувка). Подцепив меня за щеку, кроссовка приподняла мое лицо, и верхняя часть туловища поинтересовалась:
