— Понял, — кивнул Владимир Семенович. — Ошибочка вышла, это два имени. Очень приятно, мальчики, познакомиться. А кто из вас Тимка?
Монумент справа удивленно фыркнул и покосился на хозяина: «Откуда этот тип меня знает?»
— Привет, дружище! — искренне обрадовался тип и совершенно неожиданно для грозного и жутко опасного монумента присел перед ним на корточки и ласково потрепал обрубки ушей. — Игоряха был прав, ты действительно красавец! Помнишь моего парня?
Совершенно обалдевший пес бухнулся на попу и озадаченно наклонил голову.
А Тарасов, покопавшись в кармане легкой куртки, вытащил собачье лакомство в виде косточки и протянул алабаю:
— На, держи, это тебе Игорь передал. Если бы ты знал, как он рвался поехать со мной! Но пришлось его оставить дома, потому что у дяди Кирилла должна быть веская причина прятаться от людей. Да, господин Витке?
Вот тут уже обалдел Кирилл. Ему вдруг тоже захотелось бухнуться на попу и озадаченно наклонить голову. Но он лишь отступил на шаг. Возможно, еще отвисла челюсть, но под балаклавой все равно не видно.
— Ну что, — добродушно усмехнулся Тарасов, поднимаясь, — пригласите меня в дом?
— Да, конечно. — Вот зараза, шок сказался и на голосовых связках, вместо нормального голоса на выходе какой‑то сдавленный клекот. — Проходите. Тимка, можешь взять, пока слюной не захлебнулся.
Алабай благодарно уркнул и, устроившись поудобнее, принялся за угощение. Хан, косясь на удачливого пацана, повернулся к хозяину: «А мне что делать?»
Дед Тихон улыбнулся и успокаивающе кивнул:
— Вольно, свои.
— А вы, насколько я знаю, Тихон Савельевич?
— И все‑то вы знаете, уважаемый, — прищурился старик. — Откуда такой всезнайка взялся, интересно? И что ему от нас надо?
— Сейчас объясню, — Тарасов кивнул своим людям: — Вы остаетесь здесь, смотрите в оба, мало ли что. Если понадобитесь, позову. А что будем с псами делать?
— Псы, — улыбнулся Кирилл, — вы в дом пойдете?
Ага, два раза. Когда у одного вкусная косточка, а другой надеется ее стыбзить.
Войдя в дом, Владимир Семенович осмотрел убогое жилище и тяжело вздохнул:
— Редкая все же гнида ваш братец, уважаемый господин Витке. Так вот, значит, куда сбежал с деньгами фирмы бывший глава «Монблана»!
— Подождите! — Кирилл устало опустился на кровать. — Я понятия не имею, откуда вы все знаете, и меня это напрягает. Для того чтобы наша беседа была максимально конструктивной, объяснитесь, пожалуйста.
— Справедливо, — Тарасов сел на табуретку, приглашая последовать его примеру старика: — Устраивайтесь, Тихон Савельич, рассказ будет долгим. Итак, с чего же начать?
— С начала, — проворчал Кирилл.
— О’кей. Там, на карьере, когда я нашел сына живым и почти здоровым, я поначалу не очень хорошо соображал, что к чему. Я ведь до конца не верил, что ваш звонок, Кирилл, не является очередной сволочной подставой. Слишком уж это было похоже на чудо — сначала мне звонят какие‑то ублюдки и сообщают, что мой сын у них. Само собой, я был готов пойти на все их условия, почти не рассчитывая увидеть сына живым. Страшнее часов не было в моей жизни. — Тарасов пару секунд молчал, гоняя желваки. — А потом вдруг — ваш звонок, и эти слова про Зотова. Гнида! Он свое получил. В общем, в карьере я сплоховал, не стал вас искать. Живы — и ладно. Но покоя с той минуты мне не было, меня теребили и снаружи, и изнутри. Снаружи — сын, изнутри — совесть. Человек совершенно бескорыстно рисковал собственной жизнью, спасая чужого ребенка, а я даже пальцем не пошевелил, чтобы отыскать и отблагодарить его. Да и в целом вы оказались весьма интригующим персонажем. Отморозки Зотова твердили о каком‑то монстре, несли чушь про лесную нежить, сын взахлеб рассказывал про сильного и смелого дядю Кирилла, почему‑то не снимавшего маску как у ниндзя. Порванная рука одного бандита, раздробленные колени двух других, сломанные челюсти типа на болоте — может, и на самом деле ниндзя? Короче, разобравшись с Зотовым и его людишками, я все силы направил на поиски загадочного спасителя. Что я знал о нем? Имя его и его собаки — вот, собственно, и все. Но главное — настоящую кличку собаки, ту, что указана в документах — Тамерлан Хан. Игорь запомнил ее.
— Понял, — кивнул Кирилл. — Породу ваш сын тоже узнал, а дальше все просто. Достаточно сделать запрос по алабаям, сведения о владельцах регистрируются.
— Вот именно. Так что уже две недели назад мои люди разыскали уважаемого Тихона Савельевича, к которому и ушел алиментный щенок по кличке Тамерлан Хан. Убедившись, что это не тот человек, которого я разыскиваю, мои люди установили наблюдение за Тихоном Савельичем, и сегодня он наконец пришел к вам.
— И как же вы за мной следили, что Ханыч вас не почуял? — сумрачно поинтересовался старик.
— Ну, не торчали возле хутора, разумеется. Пришлось навестить ваш дом, когда вы ушли, и снабдить вещи маячками, вот и все.
— Как нашли — понятно, — Кирилл в упор посмотрел на Тарасова. — Но откуда вы знаете, кто я?
— Это оказалось гораздо сложнее, но на меня работают лучшие профессионалы. Сын рассказывал, что вы упоминали о том, что были в бизнесе, а еще — о предательстве близких людей. Игорь вообще бредит вами и псом, вы — его супергерои.
— Славный он у вас парнишка, только доверчивый очень.
— Есть такое. В общем, разыскав Тихона Савельича, я поручил своим людям собрать информацию обо всем мало‑мальски заметном, что происходило за последнее время в этой местности и рядом. Много разной чепухи пришлось просмотреть, пока на стол не легло дело «Свежей орхидеи», криминальной структуры, во главе которой стоял некто Виктор Борисович Скипин. Закрытая частная клиника, в которой лечили изуродованных ядовитой косметикой людей, находилась приблизительно в пятидесяти километрах отсюда. Сестра Скипина, Мария, два года назад вышла замуж за некоего Аристарха Витке, нынешнего главы финансовой группы «Монблан», обладавшей когда‑то безупречной репутацией. Именно обладавшей, потому что сейчас «Монблан» вовсе не котируется как надежный партнер. И вот странная штука — начало заката «Монблана» удивительным образом совпало с женитьбой Аристарха на мадмуазель Скипиной и таинственным исчезновением бывшего главы фирмы, Кирилла Витке. Который якобы сбежал с контрольным пакетом акций и опустошил общий счет братьев. Сопоставить исчезновение человека по имени Кирилл, страшно уродующую ядовитую косметику бренда «Свежая орхидея», родство главы рухнувшей фирмы Скипина и жены Аристарха Витке было несложно…
— Подождите! — Кирилл вскочил с кровати и подбежал к столу. — Структура Скипина рухнула? Их разогнали?
— Да, уже год назад.
— Скажите, а в деле «Свежей орхидеи» фигурировало имя Ланы Красич?
— А как же! Именно благодаря смелости Миланы Мирославовны и удалось арестовать этих нелюдей. Ее отец лично проследил за тем, чтобы господин Скипин не вывернулся и получил максимально возможный срок.
— Так она… — ноги вдруг ослабели, и Кирилл, опустившись на пол, запрокинул голову и захохотал.
Поначалу тихий смех постепенно нарастал, превращаясь в истерику. Тело выгибалось дугой, воздуха не хватало, перед глазами все поплыло.
— Воды, скорее! — Тарасов бросился к корчившемуся Кириллу и сорвал с него балаклаву…
Вода понадобилась обоим.
