Записки пинчраннера

бросать бомбы в нашу машину, — сказал Добровольный арбитр со спокойной уверенностью.

Значит, вы и раньше не раз появлялись здесь, прикрепив к машине плакат, чтобы произносить свои увещевательные речи?.. Смелый вы человек.

— Я уже давно этим занимаюсь — привык, — засмущался Добровольный арбитр.

Наша машина медленно двигалась вперед, провожаемая враждебными взглядами прохожих, толпившихся перед лавками галантерейщиков и рыбных торговцев, лотки которых занимали полтротуара, и, сделав на перекрестке — чрезвычайно опасном, только и жди аварии, — поворот, а затем проехав еще метров пятьдесят, оказалась на незаасфальтированном участке, похожем на пустырь, где не было ни души. Ряд деревянных оштукатуренных домов, не разрушенных ни войной, ни послевоенными стихийными бедствиями, но все равно не пригодных для жилья, и посередине — трехэтажное здание, похожее на клинику; по торцу его поднималась металлическая лестница, но все входы на этажах были заколочены. На крыше виднелась надстройка, похожая на голубятню, откуда за нами обеспокоенно наблюдали юнцы в касках; лица у них были замотаны полотенцами.

Немного вперед и останавливайтесь. Надо полагать, вы и бомбы с собой прихватили? Проедете дом — сразу останавливайтесь, — приказали нам.

Я сойду здесь одна, а машина пусть остановится в конце пустыря. Оттуда будут наблюдать за мной, и, если заметят что-нибудь подозрительное, тогда уж не взыщите, придется связаться с полицейскими, которые следят за нами! — отозвалась Ооно.

С трудом извлекши свое чересчур крупное тело из маленького «фольксвагена», будущая киносценаристка, пиная носками туфель полы пальто и щеголяя столь неуместными здесь темными очками и лиловой сумочкой, направилась к зданию, где находится штаб. Добровольный арбитр тронулся с места. Причем на довольно большой скорости, будто за ним гнались. Справедливец сразу прильнул к заднему окошку и стал наблюдать, а я, глядя прямо перед собой, старался не вспоминать рассказ о страданиях, которые причинила Ооно одна из группировок в те времена, когда она была еще ученицей колледжа.

Однако Ооно с тех пор прошла огонь и воду и научилась прекрасно сражаться, ха-ха. Через некоторое время она, вызвав из дома, похожего на потрепанный военный корабль, подлатанный желтовато-серыми досками, одного из руководителей революционной группы, уже направлялась с ним к машине. Когда Справедливец, даже засопев от радостного возбуждения, объявил об этом, я тоже обернулся и посмотрел назад — рядом с бодро вышагивающей Ооно семенил невысокий человек. Если бы не темные очки, его можно было бы принять за мелкого чиновника районной управы. Этот ничем не примечательный человек и шедшие сзади него на расстоянии пяти-шести шагов молодые парни в рабочей одежде, с касками на головах удивительно гармонировали друг с другом. С первого взгляда было ясно, что юнцы прячут под топорщившимися куртками железные трубы.

Решили поговорить в закусочной, где питается эта группа. Условие такое: с нашей стороны — я и еще один человек. Нужно, чтобы пошли вы, отец Мори. Справедливец, когда речь зайдет о ядерных делах, сделает разговор невозможным, а Добровольному арбитру я хочу поручить машину… Поезжайте и возвращайтесь через час.

Что вы, что вы?! Через полчаса! — вскричал измененным голосом, хотя и удивительно дружелюбно, человек в темных очках. А я вдруг подумал, что мне и полчаса провести с обладателем такого голоса неприятно…

Отец Мори, поторапливайтесь, — приказала Ооно, и нам с Добровольным арбитром и Справедливцем не оставалось ничего другого, как подчиниться.

Разговор между членом руководства и Ооно я записал в ее блокноте для режиссерских заметок и, ничего не изменив, передаю вам в виде вопросов и ответов. Поскольку член руководства является одним из лидеров революционной группы, обозначим его Ли, — первыми буквами слова «лидер». Ли не снял свои темные очки и в закусочной, может быть, для того, чтобы скрыть до смешного беспокойно бегающие глаза? Вытягивая верхнюю губу, он говорил быстро и невнятно. Ему было около тридцати; говорят, он жил на средства жены-фармацевта. На нем был хороший галстук и даже золотые запонки. Неужели одежда тоже одно из звеньев тактики саморекламы лидера революционной группы, необходимое для привлечения широких масс?

В закусочной, расположенной так, что вход в нее просматривался с похожей на голубятню наблюдательной вышки, не было ни одного посетителя, даже официантки куда-то исчезли. Ли и будущая киносценаристка взяли себе кофе, а молодые парни, расположившиеся по обеим сторонам двери, — молоко; они принялись не спеша запивать им сладкие булочки, которые достали из карманов топорщившихся курток. Я тоже решил взять молоко. Я ведь в таком возрасте, когда легко поддаются влиянию столь внушительно выглядящих людей, ха-ха.

О. Поступили сведения, что революционная группа получила денежную помощь от Могущественного господина А. Об этом сообщалось даже в телевизионных новостях. Утверждают, что аналогичную денежную помощь от Могущественного господина А. получала и контрреволюционная бандитская организация. Я не вхожу непосредственно в революционную группу, но действую в се системе. Участники движения, которое я возглавляю, — ученики колледжей, абитуриенты, студенты, простые горожане — все потрясены. Если бы революционная группа действительно не получала денежной помощи, она бы сразу же опровергла клевету, вы согласны? Я прошу сообщить мне официальную точку зрения руководства, которую я могла бы передать членам моей группы. Я уже несколько раз звонила по этому поводу руководству, но со мной не пожелали разговаривать. Я считаю подобные методы фашистскими.

Ли. Называть нас фашистами — это уж чересчур. Что касается вас лично, то анализ нынешнего положения в вашем гражданском движении показывает, что вы всецело находитесь под влиянием именно нашей группы. Но содержание ваших личных выступлений по телевидению, как нам кажется, значительно расходится с нашим основным курсом. Хотя я сам телевизор вообще не смотрю. Не стоит ли вам при нашем содействии выступить разок с самокритикой?

Итак, сообщения средств массовой информации по своей сути безответственны и бессмысленны — вот почему выступать с протестом мы не считаем нужным. Мы действительно иногда используем средства массовой информации, но лишь в тактических целях.

Поскольку же мы не собираемся высказывать официальную точку зрения, касающуюся отношений с Могущественным господином А., то и разговор об этом может носить лишь гипотетический характер. Да, действительно, Могущественный господин А. всегда с готовностью поддерживает нашу деятельность. Что плохого в том, что мы используем эти деньги для революционной политической борьбы, основанной на научном анализе современного положения? Разумеется, Могущественный господин А. — подонок из правой международной террористической организации. Вообще-то говоря, он мелкая сошка (смех). Но деньги есть деньги. Каков бы ни был их источник, если они идут на поддержку политической деятельности революционной группы, которая основывается на революционных принципах и опирается на правильный анализ современной обстановки, значит, средства использованы правильно, и это как бы очищает их. Нападать на нас только потому, что наша прогнившая политическая система, основанная на власти капитала, осуждает предоставление нам средств Могущественным господином А., — значит ставить все с ног на голову и с фактической, и с логической точки зрения.

Даже если Могущественный господин А. одновременно снабжает средствами контрреволюционную бандитскую группировку, нас это совершенно не интересует. Было бы too much[23] требовать от Могущественного господина А., чтобы он не субсидировал ни одну партию или группу, помимо нашей. Действительно, разве Могущественный господин А. не главная фигура в этой прогнившей, основанной на власти капитала системе? Как я уже отмечал, он подонок из правой международной террористической организации. А можно ли ждать от такого человека революционной логики?

О. Я хотела бы знать, что думает руководство революционной группы о