***
- Шеф, они разделились, - негромко произнес в спрятанный за ухом передатчик мужчина, сидящий в припаркованной у входа в 'Экспат' бордовой 'Фоольксваген-Сантене' с тонированными стеклами. - Девчонка только что уехала с русским на такси.
- Продолжай следить за экстрасенсом, - прозвучал в ответ голос, привыкший отдавать приказы. - Наблюдайте, но ничего не предпринимайте без моего приказа.
- А за русским тоже наблюдать?
- Да кому он на хрен нужен? Он свое дело уже сделал, - Зоран устало отключил связь. Все приходилось делать самому. По горячим следам им удалось установить, что Ван Хох набирал номер мобильного телефона русского оператора сотовой связи, а связь между ними осуществлялась посредством услуг роуминга, предоставленного китайским оператором в Шанхае. Узнать, кому принадлежал номер, не составило большого труда: базы данных русских абонентов сотовых сетей были практически в открытом доступе, и опытный израильский хакер Шимон узнал имя нужного абонента за пару часов и пару тысяч шекелей.
Еще за несколько тысяч сверху он методично 'вскрыл' внутренние сети нескольких десятков отелей Шанхая, пока не установил, в каком из них остановился россиянин Василий Комнин. Зоран даже не удивился, что в той же гостинице жил и их экстрасенс. Но он очень боялся спугнуть удачу - уж слишком легкой показалась ему добыча, и потому, в ожидании скрытого подвоха, серб сам отправился во главе группы своих бойцов в Шанхай.
***
В такси они вообще не разговаривали и даже будто нарочно забились в разные углы заднего сиденья. Алексис снимала квартиру в одной из пудунских жилых высоток, и дорога от клуба по свободным от трафика вечерним улицам заняла немного времени.
- Пошли, - бросила Алексис Василию, когда машина остановилась у подъезда, и она протянула водителю пару мятых купюр.
- Это что - теперь так приглашают на вечернюю чашечку кофе? - попытался пошутить Комнин.
- Кофе-машина сломалась, так что обойдемся без кофе, - девушка открыла стеклянную дверь в подъезд, и они с Василием прошли к лифту вдоль освещенного яркими лампами и сверкающего мрамором вестибюля.
12 июля 2009 года
Квартира Алексис
Пудун, Шанхай, КНР
- Проходи, - Василий оказался в небольшом холле, куда выходило несколько дверей. Он обратил внимание, что квартирка была небольшой и почти пустой - судя по всему, ее хозяйка была минималисткой и чистюлей. Даже сейчас, когда она не ждала гостей, в квартире был полный порядок.
- Похоже, ты идеальная хозяйка, у тебя такая чистота, - улыбнулся он, проходя в маленькую гостиную и осматриваясь по сторонам.
- Чистота и пустота, - она сбросила туфли и тут же убрала их во встроенный шкаф. - И в холодильнике тоже.
- Разве я просил поесть? - засмеялся Василий.
- Нет, ты хотел сделать мне комплимент про идеальную хозяйку, - напомнила Алексис, - а это неправда. - Она стянула кофточку и бросила ее в корзину для белья и принялась расстегивать джинсы. - Ненавижу запах сигарет - я из-за этого по клубам не хожу. Потом приходится всю одежду стирать и долго отмываться. Это тебя тоже касается. Если хочешь остаться на ночь, придется избавиться сначала от табачного запаха.
Она зашла в ванную комнату и не стала плотно прикрывать за собой дверь, будто приглашая его зайти следом. Но Василий не спешил присоединяться. Разумеется, она была не совсем трезвой, но все равно... Уж слишком цинично это у нее выходило, будто она хотела просто воспользоваться им, заменить им кого-то, с кем она действительно желала быть этой ночью. С другой стороны, она была чертовски хороша собой и дьявольски соблазнительна, даже сейчас, на грани истерики, на взводе...
Прежде, чем зайти под душ, Алексис по привычке встала на весы - электронный прибор констатировал идеальный для ее роста вес. Белье последовало за кофточкой и джинсами в корзину. Девушка придирчиво окинула взглядом свое отражение в зеркале - стройная фигура без малейших признаков целлюлита, высокая грудь, длинные ноги... Алексис всегда знала себе цену, но, возможно, немного завышала ее, так что покупателей на товар так и не находилось. А, впрочем, она их никогда и не искала - с самого детства Алексис верила, что однажды прекрасный принц найдет ее сам. Но принц задерживался, а принцесса между тем разменяла четвертый десяток лет.
- Ты идешь или нет? - крикнула она Василию и включила воду.
'Даже если потекут слезы, они смешаются со струями воды, и он не заметит. Завтра мы сделаем вид, что ничего не было, а послезавтра он улетит домой, и мы больше никогда не увидимся', - обильная пена от шампуня щипала глаза, она зажмурилась и услышала, как парень раздвинул дверцы. Он немного робко провел рукой по ее плечам, коснулся груди и скользнул вниз к бедрам - Алексис все еще ничего не видела из-за пены - а потом он привлек ее к себе и она почувствовала, как к ее телу прилипла мокрая ткань, а живота коснулся металл пуговиц.
- Ты ненормальный? - она попыталась немного отстраниться, но он все так же крепко держал ее. - Зачем ты залез сюда в одежде?
- Ты же велела избываться от табачного запаха.
- Ненормальный, - она хотела добавить что-то еще, но он закрыл ей рот поцелуем. Алексис ответила на него с готовностью и горячностью, которая показалась Василию преувеличенной. Девушка обвила руками его шею, прижалась к нему и зашептала что-то по-немецки. Она ласкала его с какой-то иступленной страстностью под струями теплой воды, а ее тело сотрясала мелкая дрожь.
Василий нащупал ручку крана и выключил воду.
- Что случилось? Почему ты остановился? - ее дрожь не унималась.
- Потому что ты плачешь.
- Не придумывай, это вода, - она отвернулась, чтобы он не видел ее лица. - Тебя что, совсем это не заводит?
- Меня совсем не заводит быть его заменителем. Может, я и не знаю немецкого, но кое-что понятно и без перевода. Ведь он тебе не отец?
- Это не твое дело, - она резко отшатнулась и больно задела плечом кран. Чертыхнувшись, открыла створки душевой кабины, нашарила на полке полотенце и обернулась им. - Можешь мыться и стирать свои джинсы хоть всю ночь. Когда надоест, найдешь в шкафу халат и шлепанцы. - Она собиралась захлопнуть за собой дверь, но остановилась и добавила, - джинсы лучше положи в сушку, иначе до утра не высохнут.
- Вы очень заботливы, принцесса Клара, - усмехнулся Василий.
Когда он, наконец, разобрался с мокрой одеждой и сухим халатом, Алексис уже погасила свет и легла. Он присел на край постели и смотрел на нее, не решаясь спросить, спит ли она.
- Знаешь, самое ужасное, что он действительно мой отец. Хотя я до конца не уверена, - внезапно произнесла она глухим голосом, и он догадался, что все время, что он был в душе, она плакала в подушку.
- Прости, я даже не знаю, что сказать, - смутился Василий, - мне казалось, что такое бывает только в фильмах Альмадовара.
- Это мой любимый режиссер, - усмехнулась она.
- А я думал, что в Америке его совсем не знают. - Василий помолчал, потому что не знал, что еще можно добавить. - Ты хочешь, чтобы я ушел?
- Нет, - она придвинулась ближе. - Я тогда совсем не засну - буду переживать, что ты потеряешься. И потом, у тебя джинсы еще не высохли.
- Ты добрая и заботливая, только немного наивная, а иногда бываешь нетерпимой и высокомерной. И тогда мне хочется тебя придушить.
