укротить не менее упрямого жеребца. Аристотель посоветовал отцу ребенка повернуть коня мордой к солнцу, чтобы конь не пугался своей тени. Отец послушался странника – дело пошло. Отцом был король Македонии Филипп, а упрямым сыном – будущий владыка мира Александр Македонский. В результате Аристотель был приглашен в воспитатели наследника престола. Воспитание царевича Аристотелем продолжалось около трех лет (точных данных нет), но, вероятно, оно оставило след в душе юноши: Александр сохранил память о воспитателе и уважение к его мудрости на многие годы.
Из своих длительных завоевательных походов Македонский присылал Аристотелю «диковинные» для Греции экземпляры животных и растений, образцы минералов, выполняемые по его приказу описания природы, ландшафтов местности, наблюдения за погодой, сохранившиеся в ходе разграбления библиотек и храмов рукописи и т.п., что, вне всяких сомнений, рисовало перед глазами Аристотеля целый новый мир, «негреческую» землю. Аристотелю, говоря образно, просто пришлось много знать: если из академии Платона он вышел мыслителем, то в годы своих странствий он приблизился к натурфилософии, к «физике». В 334 году он вновь возвращается в Афины. Его друг и единомышленник по академии Порфирий покупает сад с крытой галереей вблизи храма Аполлона Ликейского с расположенной в саду же школой («гимнасиум»), а в результате вскоре в саду образовался научный центр – «ликей», своеобразная античная академия наук с сотнями постоянных учеников и многочисленными слушателями из молодежи Афин и ближайших городов, приезжавших набраться мудрости. Есть свидетельства, что на лекции Порфирия в галерею порой собиралось до двух тысяч человек. Помимо общих лекций для массы любознательных были лекции кружковые, групповые, когда учитель (будь то сам Аристотель или его авторитетные соратники) бродил по галерее, по саду в окружении группы учеников – слушателей. Эта методика обучения под крышей галереи (галерея – «перепатос») послужила определением для названия всей аристотелевской философской школы – «перепатетическая», а ее учеников – перепатетиками.
Интересна роль Аристотеля в этой школе: он был и ее схоларом (созвучно современному «директор», «ректор»), лектором, методистом-организатором научных изысканий принятых в штат ликея наиболее одаренных учеников, редактором выполненных манускриптов. И, главное, его жизнь была живым примером постоянной научно-философской работы, о чем говорят его основные произведения, написанные именно в ликейский период. Писать об Аристотеле крайне трудно: это обусловлено как энциклопедическим (универсальным) характером его интересов и отсюда – многогранностью поднимаемых им проблем, так и тем, что еще и ныне идут споры о подлинных и приписываемых Аристотелю произведениях; трудно также отделить подлинные произведения от написанных его учениками «со слов учителя» конспектов лекций, включающих как оригинальные мысли мыслителя, так и авторские добавки слушателей «в духе Аристотеля». И обусловленная самой историей трагедия древних рукописей: очень многое из наследия Аристотеля не сохранилось, сбор сохранившихся рукописей по существу начался лишь в I веке до н. э. Поэтому в истории философии было множество методологий систематизации сохранившегося аристотелевского наследия: по хронологическому принципу, по тематическому, по мировоззренчески-значительному и др. Отсюда студент может сделать представление о сложности исследования многогранного наследия Аристотеля, с которым встречаются историки философии. Для студента об этих трудностях достаточно только помнить, – что уже будет хорошо.
Аристотель в полном смысле слова пытался понять все окружающее – от Космоса до души человеческой; ему не просто требовалось все познать и высказать свое суждение, но и оценить воззрения на эти проблемы своих предшественников, высказаться о теориях «древних». Кроме того, перед Аристотелем стояла фигура его учителя – Платона, с которым он начал спорить еще при его жизни. Окончательное расхождение с грандиозным учением Платона о наличии мира идей и мира вещей и объяснением всего происходящего их несовместимостью произошло уже после смерти Платона, когда Аристотель превратился в авторитет всегреческого масштаба, а его ликей успешно конкурировал с академией.
Перед Аристотелем лежали четыре мозаики бытия: реальный вещный мир, о котором он сказал свое слово; мозаика человеческой деятельности и межчеловеческих отношений; духовная деятельность человека и ее плоды в виде теорий, поэзии, ораторского искусства; само человеческое мышление и его основа – духовный мир человека. Аристотель стремился поднять все уровни теории, привести в систему, выявить первоосновы объективного и субъективного бытия.
Исследователи наследия Аристотеля стоят перед необходимостью приводить в систему уже наследие самого Аристотеля. И эта система такова:
1. Теоретическая философия или знание ради знания. В эту часть объединены работы, в которых рассматриваются общефилософские вопросы о бытии, познании, сознании, законах мышления и т.п.
2. Практическая философия или знание для деятельности. Это, говоря современным языком, раннее естествознание – картины природы, описание особенностей ее на разных уровнях, определяемых в то время как «физика».
3. Поэтическая философия или знание ради творчества, описание сущности творческого процесса ритора, поэта, философа.
Но и в это довольно обобщенное, приведенное «в порядок» наследие не все, оставленное Аристотелем, укладывается. Аристотель был очень чуток к социально-политическим проблемам современности. И хотя он не стремился прямо ввязываться в политику, как это было у Платона, но оставил потомкам значительный труд – «Политика», хотя сам считал высшей добродетелью теоретические занятия и умственную деятельность.
Для понимания основ философии Аристотеля, его отношения к коренным мировоззренческим вопросам указываем, что основным философским произведением Аристотеля в современном смысле этого слова является «Метафизика», – собрание основных произведений и записи его лекций, составленное его учениками уже после смерти учителя, тогда как все его произведения естественнонаучного уклона вышли раньше и составили «физику». Сразу оговоримся: не следует смешивать «Метафизику» Аристотеля с философскими терминами «метафизика», «метафизическое мышление», которые вошли в философский лексикон как название специфического метода мышления. Для Аристотеля «метафизика» – это синоним понятия «философия». Им пользовалась философия вплоть до середины XIX века. Именно на основе положений «Метафизики» мы можем говорить о решении Аристотелем основного вопроса философии.
Аристотель вошел в историю философии как дуалист. Он не разделял ни материализма, ни идеализма своих предшественников в вопросе определения первоосновы бытия. Для него таких первоначал мира – два (отсюда и корни направления «дуализм»). Первоначалами у него выступают инертная материя и активная форма. Если понятие материи для его современников после Демокрита и Платона было ясно, то раскрытию сущности формы Аристотель уделяет много внимания. Для него форма – это живое организующее начало бытия, неподвижная подвижность, «Перводвигатель» без движения, живой застывший импульс, своего рода генератор мира, жизненная сила всех его наличных форм. Как горшок есть единство глины и формы горшка (пример Аристотеля), так и мир есть вся совокупность приведенных в форму видов материи. Не случайно, средневековые богословы увидели в Аристотеле стихийного христианина, который определил Бога как извечного перводвигателя и творца материальных вещей. То, что у Аристотеля изначальной форме сопутствует такая же вечная изначальность – «материя», поскольку форма только оформляет беспредельную материю (хотя у Аристотеля Вселенная предельна), а не творит ее, эту сторону аристотелевского дуализма средневековье старалось не замечать.
Аристотелевский Перводвигатель не только формирует материальные формы, но и одухотворяет их: в его теории присутствует и учение об иерархии душ – от мертвых, какими они присутствуют в неорганических видах; их проявления в растениях как душ растительных, в животных – как душ животных, чувствующих; до душ высших, человеческих, одновременно живых (как у растений), чувствующих (как у животных), разумных и бессмертных. Подобные души есть, согласно Аристотелю, только у свободных греков; все остальные народы – это варвары, их удел – быть рабами, поскольку у них нет человеческой души. За эти идеи его раньше определяли как идеолога рабовладения. Нет, скажем мы, он просто был мыслителем своей эпохи.
Аристотелю были неведомы какие-либо сомнения в возможности познания мира. Он даже разработал основные категории философии, в которых мысль отражает универсальные признаки бытия, он же является автором формальной логики, остававшейся единственной логикой вплоть до XX века, когда ее дополнила логика математическая. Его «Риторика» и «Поэтика» и сегодня изучаются филологами и юристами, а сам он
