нет. Я пишу, сомневаясь и зевая. Увидим, что из этого получится», — написано уже из села Хреновое 8 сентября.
В конце того же месяца, 29 сентября, сомнения нарастают: «Весь вопрос в том — хлебную ли пьесу я сочинил? Беда, что к революции пьеса не имеет никакого отношения, как ни верти, она чудовищно дисгармонирует с тем, что теперь в театре делают, и в последней сцене дураки могут усмотреть „апофеоз мещанства“. А так как цензура не может не состоять из дураков, то… поживем, увидим… Вообще же к этой пьесе нельзя относиться серьезно. К сожалению, я мало смыслю в драматургии и вышел, кажется, легковесный пустячок. Очень жаль, что мне не с кем посоветоваться».
В октябре Бабель читал «Закат» в Москве. «Пьеса моя произвела на слушателей (Марков, Воронский и несколько актеров Художеств. театра) благоприятное впечатление, но мы условились, что я сделаю кое- какие дополнения. Я чувствую, что третья сцена у меня не доработана, и не хочу сдавать пьесу в таком виде. Вообще говоря, если принять во внимание быстроту, с какой я написал ее, то ее нынешнее состояние надо признать удовлетворительным. Искания мои „художественной законченности“ плохи только в том отношении, что получение денег откладывается до того времени, когда я сочту, что пьеса выправлена, а счесть это я могу черт меня знает когда», — сообщает он Т. В. Кашириной (Ивановой) 18 октября.
25 марта 1927 г. состоялось чтение в Киеве, а на следующий день появилось первое печатное упоминание о драме в газете «Вечерний Киев» (1927, 26 марта): «Вчера читал пьесу. Вечер прошел с „материальным и художественным“ успехом. Посылаю тебе рецензию, посылаю потому, что это первые строки о детище, которое я до написания очень любил. Третью сцену выправил, но недостаточно, каждый раз что-нибудь подчищаю и думаю, что доведу в конце концов до приличного состояния, а то рецензент прав насчет ржавых мест».
Сначала пьеса была поставлена в Баку (премьера 23 октября 1927 г.) и Одессе (премьера 25 октября 1927 г.). Премьера «Заката» во МХАТе-2, разрешенная цензурой с существенными изменениями, состоялась 28 февраля 1928 года (режиссер Б. Сушкевич).
Бабель следил за постановкой из Парижа и предчувствовал, даже пророчил неудачу.
«„Закат“ провалился с небывалым позором» (А. Г. Слоним, 18 февраля 1928 г.).
«Дорогой Лев Вениаминович! Сделайте милость, пойдите на представление „Заката“ и потом не поленитесь описать мне этот позор» (Л. В. Никулину, 28 февраля 1928 г.).
«Кстати, о „Закате“. Горжусь тем, что провал его предвидел до мельчайших подробностей. Если еще раз в своей жизни напишу пьесу (а кажется — напишу), буду сидеть на всех репетициях, сойдусь с женой директора, загодя начну сотрудничать в „Вечерней Москве“ или в „Вечерней Красной“ — и пьеса эта будет называться „На переломе“ (может, и „На стыке“) или, скажем, „Какой простор“…» — иронизирует Бабель в письме тому же автору 20 марта 1928 г.
На предложение редактора «Нового мира» опубликовать «Закат» до постановки на сцене Бабель ответил отказом: «Напечатать „Закат“ до постановки — значит… Вы знаете, что это значит… „В руки твои предаю дух мой…“» (В. П. Полонскому, 29 октября 1927 г.)
Практически одновременно с премьерой во МХАТе и журнальной публикацией появилось отдельное издание драмы (М., 1928).
Оно тоже вызвало недовольство автора. «Посылаю Вам мою пьесу „Закат“, чудовищно изданную „Кругом“; грубейшие опечатки совершенно искажают текст. Я, какие ошибки заметил, выправил. Пьеса эта вчера — 28/II — в первый раз была представлена на сцене 2 МХАТа, надо думать — провалилась», — с какой-то странной радостью сообщает Бабель Горькому 29 февраля 1928 г.
В последующие десятилетия, несмотря на неоднократные попытки, заметных успехов в постановках пьесы также не было. Театр Бабеля, в отличие от «театрального романа» Булгакова, пока не состоялся.
562
Беня Крик (киноповесть)*
Впервые: Красная новь, 1926, № 6.
Редакционное примечание: «Предлагаемая вниманию читателя вещь представляет собой киноповесть, сценарий для кино. В основу его взяты „Одесские рассказы“ И. Бабеля».
Одновременно: Шквал (Одесса), 1926, № 22–27, заглавие: Карьера Бени Крика, подзаголовок: кинороман.
Бабель И. Беня Крик. М., 1926.
Хроника работы над сценарием представлена в письмах Т. В. Кашириной (Ивановой).
«Сценарий, я почувствовал сегодня, поездку мою на Кавказ не задержит, в эту неделю я рассчитываю сочинить две трети, с третьей придется повозиться, п. ч. нужно добыть документы о гражданской войне этого периода, но и это не особенно трудно», — написано из подмосковной деревни Сергиево 14 июня 1926 г.
«…сценарий все же пишу. Завтра, в субботу, из шести частей будет готово четыре, а в воскресенье я еду получать от Вас письма и читать сценарий Эйзенштейну» (20 июня 1925 г.).
«Был у Эйзенштейна на даче, ночевал у него. Сценарий мой как будто выходит. Из шести частей я написал четыре, сегодня приступаю к пятой» (25 июня 1925 г.).
«Меня убеждают в том, чтобы напечатать сценарий о Бене Крике. Ближайшие три-четыре дня будут у меня заняты приспособлением текста для печати. Изменения будут незначительны» (9 апреля 1926 г.).
«Кое-какие деньги на будущей неделе у меня будут, п<отому> ч<то> Воронский принял к напечатанию в „Кр<асной> Нови“ сценарий. Он „потрясен“ этим „произведением“, но я-то знаю, что „потрясение“ это проистекает от невежества и глупости» (17 апреля 1926 г.).
