Когда закон бессилен

стволом автомата быстро шагавшего впереди него со скованными рука­ми худощавого человека. Зубр нахмурился. Он только сейчас как-то неожиданно вспомнив это, понял, что омоновцем был Граф.

«Значит, сумел уйти», —удивленно подумал Ан­тон.

—    Ну, чего стоишь? — услышал он голос На­таши.

—    Да так, — буркнул он, — Ведь...

—    Слушай меня, — она подошла к нему вплот­ную. — Я поняла, кто ты, почти сразу, но думала, что ты действительно захотел спокойной жизни и, — она смущенно опустила голову, — женской ласки. Но оказалось, что ты просто нашел, как у вас говорят, крышу с телкой, — ее губы тронула горькая улыб­ка. — Если бы в том, что ты совершил, не были замешаны Тимур и Гога, я бы не стала выгораживать тебя, а немедленно сообщила бы милиции...

—    Так какого хрена ты солдафонам блевотину тискала! —вспылил Антон. —Мол, муж! Ты бы...

—    Дурак ты, — опустив голову, совсем тихо ска­зала она. Давно не слышавший такого Зубр, удивлен­но округлив глаза, смолк.

—    Люблю я тебя, — прошептала Наташа. Резко повернулась и бросилась в калитку. — Беременна я! — услышал пораженный Антон.

—     Вот это да, — суетливо порывшись в карма­нах, нашел мятую пачку сигарет, достал одну, сунул в рот. Подбежав к двери дома, Наталья толкнула ее и растерянно остановилась. Ведь ей казалось, что дверь...

—    Тихо! — услышала женщина угрожающий го­лос. Испуганно ойкнув, хотела повернуться. Выско­ чивший из-за большого шкафа длинноволосый па­рень с серьгой в правом ухе опустил на ее голову рукоятку пистолета. Женщина молча упала ему под ноги. Сунув пистолет за ремень, он схватил ее за руки и подтащил к двери на кухню. Тихонько стукнул, дверь приоткрылась.

—    Это я, — бросил длинноволосый.

Антон жадно выкурил сигарету, вздохнул, вошел в калитку и направился к дому. Новость ошарашила его. Он вдруг понял, что слова Наташки пробудили в нем незнакомое ему раньше чувство.

«Как под помиловку попал. Вместо пятнашки тро­як оттянул».

Зубр подошел к дому.

—    Натка, — громко позвал он, — я это... Ну, короче... — злясь, что не может сказать того, что хочет, — ты знаешь, кто я, поэтому давай куда-ни­будь подальше в сельпо укатим и пересидим там этот кипиш, — Как будто под суд попал, — пробормотал Зубр.

—    Тарас? — открыв глаза, удивленно простонала Наталья.

—    Я, — кивнул склонившийся над ней Журин и, оглянувшись на парня с серьгой, строго спросил. — Как ты с турбазы выбралась?

—    Ох, ты и сволочь! — приходя в себя, прошеп­тала она. — Родственник называется!

—    Ну будет тебе, — прикрикнул он. — Если бы не я, с тебя бы уже кожу сняли и вместо пугала поставили, — присев рядом с лежащей двоюродной сестрой на пол, спросил. — Не знаешь, кого там арестовали?

—    Всех, — с вызовом ответила она. — И про тебя спрашивали.

—    Я так и знал, — обреченно вздохнул Тарас, — сдали, суки. Строят из себя крестных отцов.

Наташа, поморщившись, дотронулась до затылка, одернула задравшуюся юбку.

—    Зачем меня ударил? И вообще, что ты здесь делаешь? Выметайся! поднявшись, рукой указала на дверь.

—    Заткнись! — к ней подскочила коренастая черноволосая женщина. — Это все из-за тебя! — крикнула она. — Это ты своему хахалю рассказала про получку, сволочь! — и сильно ударила Наталью по щеке. Наталья в долгу не осталась и влепила женщине полновесную пощечину.

—    Ты сама шалава! — закричала она. — Связа­лась с преступниками! Доллары возишь! Немедленно- убирайся из моего дома! — и она сильно толкнула черноволосую в грудь. Взвизгнув, та сделала быстрый шаг назад, но, не удержавшись, упала.

—    Что стоишь?! — заорала она на парня с серь­гой. — Убей ее!

Взглянув на Журина, парень с усмешкой шагнул к попятившейся Наташе.

—    Дернешься, пес комолый, — услышал он за спиной насмешливый голос, — враз серьгу на яйца перецеплю, гребень поганый.

Длинноволосый замер. Журин, не сводя испуган­ного взгляда с вошедшего в кухню Зубра, сполз на пол.

—    Не добил тебя Граф, — узнав в черноволосой кассира, усмехнулся Антон. — Не может он баб стре­лять. А я запросто.

—    Сволочь ты, Тонька! — сказала Наталья. — С кем связалась.

—    А ты? — Антонина усмехнулась. — С убий­цей, с бандитом с большой дороги. Дура, — засмея­лась она. — Он у тебя побудет некоторое время, а потом убьет и смоется.

—    Глохни! — свирепо приказал Зубр.

—    Какой смелый, — презрительно посмотрела на него Антонина. — С бабой чего не воевать? Ты бы...

Сильным ударом в лоб Антон отправил ее в угол. Она ударилась головой о стену и потеряла сознание.

—    Это твой братец? — кивнул на перепуганного Жури на Антон.

—    Двоюродный, — подбежав к Антонине, отве­тила Наталья. — Ты что наделал? — пытаясь найти пульс, испуганно спросила она. — Ты же убил ее. Что же...

Увидев появившегося за спиной Антона парня, испуганно ахнула. Реакция Зубра была мгновенной. Он повернулся, выбросил вперед руку с пистолетом и нажал на курок. В тесной кухне оглушительно прогре­мел выстрел. С коротким воем парень задом врезался в оконное стекло. С веранды тоже загремели выстре­лы. Бросившись на пол, Антон трижды выстрелил туда, перекатываясь вправо, направил ствол пистолета на прыгнувшего к Наталье длинноволосого и нажал на курок. Попавшая в лопатку пуля подтолкнула длинноволосого. Он врезался в Наталью и сбил ее на пол. Обхватив голову руками, Журин тонко и пронзи­ тельно кричал. Антон дважды пальнул в дверь, бро­сился к пытавшейся выбраться из-под тела длинново­ лосого Наталье и отбросил труп.

 — Вали отсюда! — снова выстрелив в дверь, зао­рал он.

—    Антоша, — прошептала она и тут же начала медленно сползать на пол.

—    Натка! — крикнул Зубр, подскочил и обхватил ее левой рукой. Рядом в стену впились три пули. Антон осторожно положил Наташу на пол и несколь­ко секунд разглядывал свою окровавленную левую ладонь. По-звериному взвыл, вскочил и, заменив обойму, выстрелил. Потом бросился на веранду. По­павшая ему в плечо пуля на какое-то мгновение удер­жала его. С коротким матом подскочив к двери, он дважды выстрелил в лихорадочно менявшего обойму рыжеватого парня. Второй, коренастый блондин, бро­сив «ТТ», поднял руки.

—    Это все он, — пятясь спиной к окну, залепе­тал он, — у меня патроны кончились. Это...

Антон выстрелил ему в грудь. Прижав к пробито­му пулей левому плечу кулак с пистолетом быстро вошел в кухню. Тяжело усевшись на пол, криво улыб­нулся. Всмотрелся в неподвижное тело мертвой Ната­ши. Через разбитое стекло услышал топот. Развернув­шись, выстрелил в голову Журина. Так же спокойно повернулся к пришедшей в себя Антонине.

—    Не надо! — отчаянно крикнула она. Пуля по­пала ей между глаз. Взяв непослушной, отдающей болью в плече левой рукой безжизненную руку Ната­ши, Антон поднес к виску ствол «макара».

—    Руки вверх! — в распахнутую пинком дверь ворвался молодой парень в камуфляже. Зубр вздохнул и нажал на курок.

Вагон с грохотом дернулся и стал Медленно дви­гаться.

—    Какая станция? — спросил проснувшийся Граф спрыгнувшего сверху Филимона.

—    Черт ее знает, — пожал тот плечами, — не прочитал. Станция маленькая, по-моему, и вокзала нет.

Граф снова закрыл глаза.

С турбазы, которую обыскивали люди в штатском и омоновцы, он вышел благодаря этому невысокому человеку. Он вел его к воротам, подталкивая стволом автомата, готовый к самому худшему. Ему казалось,