упреждающего удара не получится. Если начинать самим, нас слишком мало.
– У меня есть здесь один знакомый, – сказал Артур. – Я его по тем местам знал. За деньги он поможет.
– Один вопроса не решит, – сказал Владимир Иванович. – Но зайди. Может, у него тоже найдутся друзья, которые умеют драться. Только вот насчет зарплаты у меня…
– С этим вопросов нет. – Артур поднялся и вышел. Матвей проводил его взглядом.
– Теперь вы. – Владимир Иванович повернулся к женщинам. – Вы поедете…
– Никуда мы не поедем, – прижимая к себе Олю, возразила Зоя. – Потому что они… Это они убили папу, – добавила она. Матвей и Денис удивленно переглянулись. – Прости. – Зоя виновато посмотрела на отца.
– Я только дал тебе жизнь, – сказал он. – А воспитывал тебя другой, и ты по праву называешь его отцом. Я ушел от мамы потому, что туда, куда посылали нашу группу, отправляли только тех, у кого в России никого не осталось. Поэтому я и развелся. Очень быстро. Деньги высылал и считал, что этим вполне исполняю свой долг перед вами. Прости, ведь в тебе все-таки живет обида. И больше об этом говорить не надо, – остановил он пытавшуюся что-то сказать Зою. – Я рад, что у тебя дочь, а у меня внучка. Потому что она не будет солдатом. Это жуткая профессия, воевать. Ты сейчас нарисуешь план здания, в котором работаешь. Как сможешь, – сказал он, увидев растерянность в глазах дочери. – Если так будет легче, я буду задавать вопросы, а ты отвечать.
– Наверное, так действительно будет легче, – кивнула она.
– Отлично. Куда въезжает машина? Впрочем, это знает Артур. Ты подошла к зданию. Поднимаешься или спускаешься по лестнице?
– Вот кого не ожидал, – удивился лысый детина в безрукавке. – Какими ветрами занесло, полковник?
– Есть предложение. – Артур бегло осмотрел комнату. – Красиво живешь.
– Надеюсь, ты появился не для этого, – усмехнулся детина.
– Сейчас надо навестить Бугая. – Растоптав окурок, Атаман левой рукой осторожно погладил раненое плечо. – Жжет, сука, – буркнул он.
– Кого? – машинально спросил думающий о чем-то Виктор.
– Костолома, – ответил Степан. – У нас его Бугаем звали. Давно он с этими козлами снюхался?
– Не знаю, – пожал плечами Виктор. – Я спокойно жил, никуда не лез, никого не трогал. Правда, сначала, когда только начал заниматься продажей хрусталя, Костолом от рэкета меня освободил. Он о тебе все время хорошо говорил. Вроде…
– Да, – кивнул Атаман. – На зоне кентами были. Вот я и хочу ему, сучаре, в глаза заглянуть. Ссучился, паскуда. Шестеркой заделался.
– А сам-то? Ведь ты тоже на мафию работал. Сам так говорил.
Атаман, не зная, что ответить, вздохнул.
– Короче, вот что, – решил он. – Сейчас приедет Робинзон, и покатим к Костолому. Я ему скажу пару ласковых. А тебе отчаливать пора. Иди…
– Нет, – покачал головой Орехов. – Я с тобой до конца пойду. Пока в погребе сидел, понял, что хватит бояться. Они видал чего, суки, делают, им все можно. Хорошо все это не кончится. Или милиция заберет, либо эти гниды доставать начнут. Что получится, то и получится, – махнул он рукой. – Хуже все равно уже некуда.
Услышав шум подъехавшей машины, Атаман вскочил и, пригнувшись, подошел к окну. Осторожно выглянул.
– Вроде один, – увидев Робинзона, сказал он. – Подфартило нам со старым, а то бы давно похоронили или…
– Сработало мое устройство, – входя, довольно проговорил Робинзон. – Ты сумку этого, которого застрелил, значится, в машину бросил, а тамочки телефон был. Современный. Вот один и звонил по нему. Филину какому-то. Он прям бешеный от ярости. Наверное, какой-то родственник тамочки попался. – Он довольно хихикнул.
– А чего ты там сделал-то? – поинтересовался Орехов. – Копался минут десять, пока мы хряка резали. Какие-то ящики таскал.
– Гранаты укладывал. У меня штук пять. Я, когда на острове жил, попрятал. Сохранились. И противопехотная мина. – Он потер руки. – Думал, не получится.
– Где ты все взял-то? – пораженно спросил Атаман.
– Так тогда с цыганами и привез. На островке все запаял в коробки и закопал. Освободился – приехал, еле нашел. Мало ли что, думаю. Вдруг пригодится, значится. И пригодилось.
– Ну ты и мочишь капканы, – окончательно изумился Степан.
– Что о моих узнал? – нетерпеливо спросил Орехов.
– Дома они. Какую-то, значится, подписку взяли.
– О невыезде, – пояснил Степан. – Ну, вроде бы как с подозреваемых. Но это уже мура. Тем более когда докажут, что этот мент…
– Кто докажет?! – заорал Виктор.
– Успокойся, – буркнул Робинзон. – Говорят, участковый вроде как в себя приходит. А он, значится, что-то против этого милиционера и говорил.
