самой высокой березе в его же владениях.
– А вдруг он не возьмет с собой бумаги?
– Возьмет. Он все свое возит с собой. А такие документы – тем более. На что он рассчитывал, когда задумал все это? Ведь ясно, что это дело его рук. Но кто та женщина? При ней ничего не обнаружено. В милицию мы, разумеется, не обратились. Я имею в виду настоящую, – насмешливо уточнил он.
– Понимаю, – кивнул Аркадий. – А что намерены делать с Жуковым? Его сегодня выпускают.
– Решение принимает председатель. Я думаю, Жуков будет убит. На него очень злы наши боевики. Альберт просто обязан дать «добро», ведь почти все приятели Жукова убиты.
– А тот, кто все это начал – Артур, – жив, и неизвестно, где он. Я уверен, он был в коттедже Жукова!
– В этом убеждены все.
– А где может быть Жанна? В коттедже ее не было. Значит, она не с Артуром! Где же?
– Черт ее знает. Что ее в коттедже не было, точно. Ты уверял, что она с ним. У тебя сейчас есть гарантия, что Малкина не в Риме?
Аркадий растерянно посмотрел на него.
– Карл вообще уже трое суток не связывается с нами. Почему? – снова спросил Абрам.
– Ты думаешь, – начал Аркадий, – что Жанна…
– И не я один, – отрезал Абрам.
– Нет, – возразил Аркадий, – она в Москве. А что уголовники? Ведь ты говорил…
– Ищут, но безрезультатно. Я думаю, она в Риме.
– Да перестань ты, – отмахнулся Аркадий. – Софи постоянно сидит дома, ждет звонка. Жанна скоро, я в этом совершенно уверен, объявится.
– Но только что ты не был так уверен.
– Я всего лишь слушал тебя. Жанну нужно искать в Москве. И я убежден, она вот-вот позвонит Софи.
– А не могла она сама поехать за деньгами в Ярославль? – неожиданно спросил Абрам. Аркадий уставился на него.
– Господи. Вполне возможно. Жанна всегда сама объезжала своих продавцов. Она, видимо, позвонила Софи от отчаяния. Ну конечно. Она сама поехала в Ярославль. А мы…
– Она просто обвела нас вокруг пальца. – Абрам схватил сотовый телефон.
– Надо посылать парней в Ярославль.
– Почему мы не сделали это сразу? – простонал Аркадий. – Ведь знали, что Жанна в ссоре с Софи. Кретины.
– Да ну их на хрен, – махнул татуированной рукой бритый наголо здоровяк.
– Что мы, мусора, что ли, бабу какую-то искать? Если завалить кого или наехать – другой базар. – Он выматерился.
– Хорош тебе, Днепр, – бросил Косой, – А то довякаешься – как Моряка, шлепнут, и все дела. Атаман молодчина. Хрен на всех забил. До сих пор никак не выловят.
– Так о чем базар? – хмыкнул Днепр. – Объяви этим крутым, мать их, войну. И хрен с ним со всем. Они нам быстренько место на кладбище выделят, ллп – Я, например, – сказал Косой, – буду от них ноги делать. Цепану бабок поприличней – и рвану когти. А то, по натуре, как в шестерки записался. Они, сучары гребаные, нар не нюхали, а пальцы веером. Блату полные штаны.
– Так потому, что у них бабок полные карманы и запазухи. И знают, куда и кому сунуть. И знаешь почему? Как раз потому, что они нар не нюхали. Сейчас и наших полно, я про тех, кто срок тянул. Просто они не подстраивались ни под кого, а свою копну молотили, и весь базар. А мы так, в шестерках у жирнень-кой кормушки пасемся. А линять от них поздно. Пенсию государство нам не выпишет. Тюремный стаж не в счет. А мы все-таки не привыкли на спичках экономить. Да и помнишь, когда последний раз на свое дело ходил?
– Не-а, – честно ответил Косой.
– Так что и базарить не надо. Увязли мы в болоте этом по самое некуда. А если к кому-то из настоящих воров канать, они нас пошлют куда подальше. Так что сопи в две дырки и не пускай пузыри. Мне пожить хочется. Тем более бабки все-таки они нам клевые гонят.
– Но уж больно строят из себя, – буркнул Косой.
– Что? – нахмурился Альберт. – Точно случайно?
– Сто процентов. Просто они проверять тщательно стали. Водила задергался. В общем, все, хана. Боец, что с водилой ехал, пытался сдернуть. Ствол выхватил. Пулю в ляжку слопал, и все. Взяли обоих.
– Ясно, – кивнул Альберт. Отключив сотовый, громко позвал:
– Лось!
В открытую дверь заглянул парень.
– Свяжись с Устранителем.
– Отлично. – Довольно улыбаясь, Падишах отпил глоток пива из банки и поставил ее на подоконник. – Лично мне в кайф, что у них проблемы начались. Я товар выцеплю и на хренушку их видал. – Сев в кресло,
