Воронежа он сразу ушел. Сейчас будет Рыбакова искать. Жена Пятова, к ней Арсен приезжал, сказала, что Рыбаков это устроил. Она ему вроде бы насчет каких-то записей мужа позвонила. В общем, сейчас Арсен Рыбака ищет. Семену недолго жить осталось. Говорят, на него и Азиат ножи точит, приятель Астронома. Да, Иннокентия, брата жены Арсена, взяли. Розова с собой покончила, отравилась. – Спохватившись, взглянул на дочь. Зоя изумленно смотрела на него.
– Ко мне ребята из управления приходили, – быстро, стараясь отвлечь Зою, сказал Игорь. – В Воронеже шум большой. Там частная клиника была. Не знаю как, но вышли на нее воронежские. Там с золотом работали. В клинике, – уточнил он. – Кольца и серьги. Целый цех был. А самое главное – у бомжей почки и другие органы за небольшие деньги вырезали. Говорят, много этого нашли. Птахин Глеб металл туда поставлял, а органы забирал. И отвозил куда-то в Сибирь. Там, говорят, тоже клиника есть. Где – ребята не сказали. И еще. Доцент, Михайлов, показания дал. Видел он, как Губа Самуэля кончал. И еще кое-что рассказал. Но это уже к промышленным преступлениям относится. Его тоже взяли.
– Знаю, – кивнул Барсуков. – В больнице он. Говорит, за сына боялся.
Так пацану охрану приставили. А помнишь того, кто меня подстрелил? – без перехода спросил он. Игорь кивнул:
– Ну да, Викинг. А что?
– Убили его в Воронеже. У него, оказывается, там сестра и племянница живут. Но вроде как за правое дело погиб. А жаль, хотел бы я с ним увидеться.
– Мать Розовой знает, – спросила Зоя, – что с Таней произошло?
– Скорее всего, – кивнул отец, – из больницы сообщили. Да и милиция, наверное, тоже. Ведь вроде как ее убить хотели. Но это только по словам Татьяны. И то неопределенно, – успокаивая дочь, добавил он.
– Это все из-за тебя! – крикнул Птахин. – Почему молчал, что…
– Ты имел дело с Пикиным! – прокричал в ответ Чатин-ский. – Зачем тебе понадобились потроха человеческие?!
– Как будто не знаешь! – раздраженно сказал Глеб. – Сам в прошлом году свел меня с экспериментальной группой этих придурков в белых халатах из Свердловска. Как баксы брать – все понимал. Пикин вырезал почки и еще какие-то внутренние органы, без которых человек не сразу загнется…
– Да знаю я, – перебил его Чатинский. – Свердловские платили хорошо. Но представляешь, что будет? Ведь на них теперь наверняка выйдут. А эти дела с пересадкой у нас частникам запрещены…
– Чего волноваться о ком-то? – вспылил Глеб. – Надо думать, как свою шкуру спасти! На кой черт я Катьку Астахову натравил на мать Розовой? Ведь Катька убьет ее только из-за страха. А Танька, когда узнает, точно милиции все расскажет. А она со мной почти три года работала. Все знает – и куда, и откуда.
Да еще сумка эта. На кой ты в ней…
Договорить ему не дала мелодия звонка. Переглянувшись, оба осторожно шагнули к окну. По бетонной дорожке к воротам быстро шел рослый парень.
– Видать, кто-то свой, – буркнул Глеб. – Иначе бы…
– Ты говорил, – нервно напомнил Чатинский, – что о коттедже никто не знает.
– Светка знает, – сказал Глеб. Оба затихли и напряженно всмотрелись в открывавшего калитку парня.
– Конев, – удивленно взглянул на Глеба Чатинский.
– Я парней около дома в Москве оставил, – объяснил Птахин. – Если кто нужный, чтоб ко мне доставляли. – Отойдя от окна, набил табаком трубку, закурил.
«Нервничаешь, Глебушка», – мысленно ответил Чатинский.
– Мент тебя не сдаст? – спросил он.
– Не должен, – неуверенно проговорил Птахин. – Но, видать, что-то не так, если даже сюда заявился.
Оба замолчали. В открывшуюся дверь кабинета вошел Конев. Его лицо было пунцовым, глаза бегали. Глеб и Чатинский молча смотрели на него.
– Дело взято под контроль Главным управлением по борьбе с организованной преступностью, – отчеканил он.
– Уважают, – сумел выдавить из себя Птахин.
– На меня вышли, – проговорил Конев. – Мне один приятель сказал. С Тулы все началось! – воскликнул он. – Розова, сучка, предсмертное послание оставила.
Ей позвонил кто-то и сообщил, что ее мать…
– Что знаешь о Воронеже? – вопросом прервал его Птахин.
– Взяли там всех! – крикнул Конев. – Хорошеву мертвой где-то под Воронежем нашли! Ее сестру тоже. Она, стерва, Светку пристрелила. Ее Мустанг убил. Он рядом…
– Что известно о Крокодиле? – спросил Чатинский.
– Найден мертвым, – ответил Конев. Достав сигарету, закурил и плюхнулся на стул.
– Точнее! – повысил голос Глеб Антонович. – Тебе за это…
– Ну уж нет, – сказал Конев. – Мне в тюрьму не хочется. Я на тебя сколько лет ишачил, сколько ночей не спал. Семью, друзей из-за тебя потерял.
Теперь кончилось то время.
