Капеллан поднял руку, делая знак лучнику. Тоутон чуть расслабился, но кинжал из руки не выпустил.
— Садись к огню, рыбак, погрейся, — Ялмар обернулся.
Память его не подвела. Это был тот самый рыбак, что пустил его на ночлег и показал дорогу к городу.
— Премного благодарствую, — тот опустился на корточки и тоже протянул руки к огню.
Оценив, что кроме небольшого ножа на поясе у рыбака нет никакого другого оружия, Тоутон все ж таки вернул кинжал за голенище. Грен ограничился тем, что начал протирать свой клинок тряпицей.
— Все ли хорошо? — продолжил разговор Ялмар, — обильны ли уловы?
— Спасибо, рыбы в этом году много…
Он немного помолчал, потом добавил.
— Ты ведь жрец, добрый человек?
— Капеллан, — уточнил Ялмар.
— Тут рядом человек помирает… — по-прежнему бесстрастно произнес рыбак.
— Да свершиться то, что суждено, — вздохнул Ялмар.
— Жима шкоро, — как бы невзначай заметил Тоутон, — бывает на перевалах шугробы по грудь наметает…
— Бывает и больше, — добавил Грен, — у нас в Седых горах над озерами выше человека наметало…
— Погодите, — возразил Ялмар, и обратился к рыбаку, — не с женой ли твоей что случилось?
— Здорова она, спасибо, — добавил рыбак, — так, прохожего человека подобрал…
— Добрый ты, — заметил Ялмар, — мало таких людей ныне… Далеко ли до умирающего?
Рыбак поднял взгляд на гаснувшую на западе вечернюю зарю.
— До темноты успеем. Лодка у меня рядом.
— Тебе виднее, капеллан, — покачал головой Тоутон.
— Один день нам погоды не сделает, — отмахнулся Ялмар.
В храмовом подвале было темно и холодно. Полубрат Феликс еще раз посмотрел на застывшее мертвое лицо с приставшей к щеке травинкой.
— Это брат-рыцарь Клемен…
Жрец за столом в дальнем конце подвала заскрипел пером, внося имя в список. Послушник в темно- синей, почти черной, рясе накрыл тело мешковиной.
Стоявший рядом человек в ливрее герцога Орсино деловито спросил:
— Кого-то не хватает?
— Сестры Бетиции… Надеюсь, ей удалось спастись, — голос Феликса дрогнул.
— Мы обыскали все окрестности, но никого не нашли. Хотя…
— Что?!
— На берегу мы обнаружили женские перчатки, сапог и еще какие-то вещи…
— Она, должно быть, спаслась вплавь!
— На всякий случай я попросил капитана Торма как только его люди освободятся от проверки дорог, послать их осмотреть берега реки. Но имейте в виду, на женских вещах было много крови…
— Я должен поговорить с этим Тормом, — Феликс повернулся и, опираясь на палочку, заковылял к выходу.
— Не трудитесь, я уже здесь, — пропыхтел грузный капитан, только что спустившийся в подвал.
— Прекрасно. Вы должны немедленно выслать людей осмотреть реку вверх и вниз по течению!
Капитан упер руки в бока и вызывающе посмотрел на юношу.
— Почему это я должен? Кто ты такой, чтобы мне приказывать?
Феликс смешался.
— Мои люди, — продолжал капитан, — и так рискуют жизнью, разыскивая бандитов, ты же пока отличился лишь тем, что был отлуплен до полусмерти рыночными торговцами…
— Но она может погибнуть! Истечь кровью!! Утонуть!!!
— Эта маленькая надменная выскочка, — фыркнул капитан, — если она была серьезно ранена, то кровью уже давно истекла. А если не ранена, то за прошедший день вполне могла выйти на дорогу и попасться на глаза людям моим или герцога!
— Как вы смеете говорить о ней в таком тоне?! — вспыхнул Феликс.
— Хочешь вызвать меня на поединок? — поинтересовался капитан.
Юноша набрал полную грудь воздуха, но у него перехватило дыхание и он тяжело, с присвистом, закашлялся.
— Капитан, извините его горячность, — примиряюще сказал стоявший рядом посланник герцога, — его друзья только что погибли…
— Именно поэтому я еще его не проучил, — буркнул Торм, — не хватало мне еще слушать поучения и приказания от какого-то кнехта. С наступлением темноты я отзову своих людей и не продолжу поиски, пока завтра не взойдет солнце. Девчонка почти наверняка мертва, и я не собираюсь рисковать солдатами ради того, чтобы найти ее труп сутками раньше…
Он повернулся и загромыхал доспехами, поднимаясь по лестнице из подвала.
Прокашлявшись, Феликс обернулся к человеку в ливрее.
— Я хочу видеть герцога…
— Я передам его высочеству вашу просьбу. Как только он сможет назначить вам аудиенцию, я немедленно сообщу.
— Вы не поняли! Я должен видеть его сейчас же!
— К сожалению, это невозможно. При всем моем сочувствии вашему горю… Вы должны понимать, что герцог крайне занят государственными делами и лежащая на нем ответственность исключительно велика. Аудиенция будет назначена, как только появится такая возможность.
Ялмар пригнул голову и вошел в знакомый домик. Хозяйка что-то помешивала в котелке над очагом. Капеллан ощутил густой аромат лечебных трав. К нему примешивался отчетливый запах свежей крови. В углу он заметил лежавшую на боку бело-красную скорченную фигурку.
Заметив незнакомых, женщина испуганно отшагнула от котелка, прижав к груди поварешку.
— Вот, жреца нашел… — донесся сзади голос рыбака.
— Мир дому сему, — приветственно добавил Ялмар.
В дверь, вслед за ними, вошли Тоутон и Грен.
— Там, — женщина кивнула в сторону съежившейся фигурки.
Капеллан прошел в угол. К его удивлению там оказалась молодая светловолосая девушка в окровавленных лохмотьях облачения Восходящего Солнца. Лицо ее осунулось, и даже в неясном свете масляной лампы был отчетливо различим его синеватый оттенок. Ялмар сразу увидел древко, насквозь пробившее грудную клетку раненой. Задняя часть стрелы с оперением была отломана, а на переднем конце змеиной головой тускло блестел наконечник.
— Я отломил часть стрелы, мешалась, — добавил рыбак, — но вынимать остаток побоялся. Жена сказала, помрет тогда девка…
— Все правильно. Как это случилось? — спросил Ялмар, приседая на корточки, и внимательно рассматривая лицо умирающей.
— Подобрал на берегу, — негромко сказал рыбак, — еще утром, в тумане, когда разбойники на путников налетели. Вижу лежит в самой воды а через нее стрела торчит все равно как через птицу на охоте. Думал покойница, гляжу, дышит еще. Я уж не стал ждать, пока ее разбойники добьют, в лодку затащил и сюда. Только все одно помирает.
Капеллан наклонился к лицу девушки. Сначала Ялмару показалось, что она без сознания, но ощутив его приближение, она приоткрыла глаза. Девушка попыталась что-то сказать, но задохнулась в приступе кашля, на посиневших губах выступили кровавые пузыри.
— Тебе лучше молчать, — мягко произнес капеллан, — а мне придется осмотреть рану…
