ночам, — разъяснил тот.
Родгар снова посмотрел на труп под ногами.
— Эти? — вопросительно приподнял брови горец, — эти трое пойдут на корм волкам и лисам. Они были побеждены, и их призраки не будут нас беспокоить, ибо знают, что мы одолели их в честном бою…
— Ты действительно во всё это веришь? — спросил Родгар.
— Конечно, духи мёртвых они такие… с ними ухо надо держать востро.
Броган вытащил из кучи хлама рассохшуюся деревянную лопату, обитую по краю насквозь проржавевшей железной полосой.
— Хорошую вещь бросили, надо же… — он удовлетворённо оглядел инструмент, закинул на плечо и вышел на улицу.
— Он суеверен, как все горцы, — Родгар обернулся к сидевшей у огня Малфриде, — ты в порядке?
Она кивнула и спросила.
— У тебя было такое странное лицо, когда ты разглядывал кинжал…
Родгар вздохнул.
— Это не разбойники. Это люди Чёрного Ворона — братства убийц. Они никого не трогают просто так. Кому-то было очень нужно, чтобы один из собравшихся в этой хижине умер. И молись, чтобы это оказались не я или ты…
К ночи ветер стих, зато снег повалил сильнее. Стало очень тихо. Мир съёжился до размеров затерянной в горах хижины, стёртый за её пределами размеренно падавшим снегом.
Родгар взял в руки полено. На желтоватом сколе застыли бурые пятнышки крови.
— Прах к праху, — прошептал он, и бросил полено в огонь.
Оно стукнуло по углям, выбросив хоровод искр, пару раз качнулось и застыло, облизываемое жадными рыжими язычками пламени. В хижине опять стало тихо. Лишь Броган методично строгал ножом ломоть вяленого мяса, время от времени забрасывая получившуюся стружку в рот.
— Вы направляетесь на юг? — нарушил тишину Орелий.
— Почему вы так решили? — холодно спросил Родгар.
— Здесь нет другой дороги, — флегматично заметил горец, продолжая строгать засушенный до воскового блеска кусок мяса.
— У пути два конца. Мы могли идти и на север.
— Вы не были уверены, что посты на дорогах усилены. А если бы вы шли с юга, то знали бы точно, — уточнил Орелий.
— 'Он излишне сообразителен для молодого вертопраха', — подумал Родгар, — 'и мне это определённо не нравится'.
— Давайте говорить начистоту, — Орелий опустил руки на стол и нервно сплёл пальцы, — ясно, что и мы… то есть я, и вы трое идём в одну и ту же сторону, и пытаемся делать это так, чтобы лишний раз не попадаться никому на глаза. Отчего бы нам…
Родгар отрицательно замотал головой.
— У нас важные дела, не терпящие отлагательства…
— В горах лишняя пара рук завсегда пригодится, — заметил Броган.
Родгар нахмурился.
— Я понятия не имею, от чего вы бежали, но совершенно не желаю общаться с вашими преследователями… Я никогда раньше не имел дел с Чёрным Вороном и уж тем более не собираюсь начинать это сейчас.
— Поздно, — вздохнул Орелий, — вы убили их людей…
— Это была самооборона!
Родгар нервно стянул перчатку и протёр выступившую на лбу испарину. Орелий заметил на его кисти шрамы от недавно заживших ожогов. Шрамы рисовали на руке странный узор, в котором читались швы и заклёпки, словно неизвестная сила воспламенила на руке фехтовальную перчатку, навсегда впечатав в кожу все её детали.
— Вас никто не заставлял вмешиваться, — покачал головой Орелий, оторвав взгляд от обожжённой руки собеседника, — вы знаете правила…
— Я цивилизованный человек, — возмутился Родгар, — мне нет дела до этих предрассудков. Я только защищался.
— Это ничего не меняет… Так всё же. Как вы отнесётесь к моему предложению?
— Нет, — отрезал Родгар, — как только снегопад уймётся, каждый из нас пойдёт своей дорогой.
Малфрида подняла взгляд от огня.
— Я думаю, будет лучше, если мы пойдём вместе…
— Что? — Родгар подскочил на скамье, — Мольфи, ты в своём уме? Ты представляешь, что нас ждёт? Ты смерти нашей хочешь?
— Снег идёт, — девушка указала в оконный проём, на подоконнике которого уже намело заметный сугроб.
— И? — непонимающе вздёрнул брови Родгар.
— Следы засыпает. Нас не найдут. Пока мы не перейдём гор. Там мы разойдёмся…
— Она дело говорит, — Броган с сожалением оглядел то, что осталось от куска вяленого мяса, и убрал его в узелок.
— Мы прекрасно обойдёмся сами, — насупился Родгар.
— Ты, может быть, — резко оборвала его девушка, — но не говори за всех…
Родгар едва заметно побледнел, и перевёл взгляд с Малфриды на Брогана. Горец отсутствующе рассматривал стену.
— Хорошо, в конце концов, так он хотя бы нас не выдаст…, - по щекам Родгара пробежали желваки, — выходим завтра утром. Несмотря на погоду…
Но с погодой на следующее утро им всё же повезло. Тучи слегка рассеялись, снегопад прекратился, и изредка даже проглядывало бледное осеннее солнце.
— Мы идём на восток, — решительно заявил Родгар, — на юге заставы и нам их не обойти.
Он указал куда-то в пространство за хижиной.
— Вон там — перевал, ведущий в земли горцев. Мы должны пройти его пока метели не стали постоянными.
Мольфи посмотрела в направлении его пальца. Сквозь оголённые листопадом ветви проступали два сизых зубчатых массива, разделённые отчётливо видным понижением. Пильчатые вершины гор по бокам прохода терялись в низких облаках.
— А там нет стражи? — спросил Орелий.
— Это земли свободных людей, мы не пускаем к себе стражников, — снисходительно пояснил Броган.
— Но вы же подданные Императора? Как вы можете не пускать к себе его солдат?
— Мы не рабы, мы свободные люди. Мы не подчиняемся никому, кроме Хозяев Гор и духов предков, — обиделся горец, — а императорам наши предки всего лишь обещали помощь в войне с любым их врагом, а мы всегда держим своё слово, хоть и дано оно было много поколений назад. Ибо нет большего позора, чем не помнить обиды и позабыть обещание. Но он нам не господин. Мы сами себе господа.
Несмотря на довольно скромный рост, он ухитрился посмотреть на куда более долговязого Орелия свысока.
— Я это запомню, — примирительно сказал тот.
— Пошли уже, — пробурчал Родгар, — нам следует торопиться.
Дорога медленно, но верно шла вверх. Собственно дороги, как таковой не было, в лучшем случае едва различимая под снегом тропа, петлявшая среди деревьев, и упорно лезшая всё выше и выше, к маячившей
