13. ПОЛИТБЮРО ОБСУЖДАЕТ ЗАКРЫТУЮ ЗАПИСКУ АНДРОПОВА ПРОТИВ «РУСИСТОВ». ДЕЛО РУССКОГО НАЦИОНАЛИСТА СЕМАНОВА
На войне, как на войне. А русско-еврейская идеологическая война шла по военным законам. И вот — потеря темпа в наступлении, вынужденное топтание на месте, теряющие время перестроения во время боевых действий.
«Иудейская партия внутри КПСС», совсем было попритихшая, терпя поражение за поражением, опять, как ненавистница-кикимора, ожила:
— Ах, эти русские лопухи! Мы их голыми руками возьмём!
Л Наши идеологические противники мечтали о реванше за высылку «хромого беса», за поражение с «Метрополем», за… компрометацию КГБ.
Иудейское решение было напрашивающимся: мы выявили «жидовствующего» знаменосца (Яковлева) — они ответно взялись вырубать с не меньшим скандалом русского знаменосца.
Андропов-Файнштейн начал охоту за Сергеем Сёмановым. Вроде бы странно с его стороны. Я уже говорил, ято его дети Ира и Игорь прекрасно знали Сергея Николаевича. Игоря он поддерживал в писательских начинаниях (Игорь печатался под псевдонимом «Андросов»). А Ира, очень милая, приветливая, общительная, даже работала у Семанова в «ЖЗЛ». Партбоссы и их ближайшие прислужники вообще любили «засылать» своих детей в «Русскую партию». Не то, чтобы не доверяли спецслужбам, но хотели иметь информацию не «процеженную», а живую, из первых рук и… думали о будущем своих детей. Андроповская дочка тоже не ходила без дела — «контролировала» Семанова, то есть видела каждодневно «Русскую партию».
А начальник страшной чекистской «Пятки» Бобков, он стал затем даже первым замом в ГБ, «внедрил» своего сынка Серёжу по кличке «Подвознесенский» — посредственного поэтишку, подражавшего «ихнему» Вознесенскому, — в редколлегию самой «Молодой гвардии», а затем секретарём по молодёжи в «опасный» Союз писателей РСФСР (сейчас Серёжу не видно; за точность не Поручусь, сам сего имения не фотографировал, но упорно болтают, будто живёт Серёжа «Подвознесенский» рядом с Гусинским в папином имении в Испании; всегда за больней что-то есть, пусть даже и в сильном искажении).
Так вот: открыто напасть на Семанова значило для Файнштейна «засветить» свою «обрусевшую» Иру. А тут ещё и в редколлегии журнала «Человек и Закона» состоит сам первый замминистра внутренних дел, зять Брежнева Чурбанов. Выходило, что Андропову как-то уж совсем не с руки было охотиться за Семановым.
Было и ещё одно немаловажное обстоятельство. Только что прошёл юбилей Михаила Шолохова, на праздновании которого Семанов был весьма востребован, многие юбилейные статьи были за подписью Семанова. Ясно было, что член ЦК КПСС, Нобелевский лауреат Шолохов встанет за Семанова. И второй член ЦК КПСС — уже от армии — замминистра обороны, Маршал Советского Союза Кирилл Семёнович Москаленко, тоже был опекуном Семанова, только что написал восторженное предисловие к книге Семанова «Брусилов», которая как раз легла на стол Брежневу. Москаленко был командующим 38-й армией, в которой политическую работу вёл Брежнев, и они подружились на всю жизнь. Возможно было, что и Москаленко заступится за Семанова.
Получалось, что, выступая против Семанова, Андропов «бил» по самому Брежневу: вот твои семейные друзья, каких «антисоветчиков» опекают. Бил по всем нам — русскому лагерю, сразу компрометируя и отодвигая от попытки дружно войти во власть всех нас. Может быть, это слишком красивое сравнение, но, когда окружение Николая Второго сдало Столыпина, оно, само того не понимая, сдало масонам Русскую Идею — всё русские кадры, которые могли стать рядом с Николаем Вторым и сохранить русский престол. Мы в русском кругу часто вспоминали Столыпина, как его царь сдал, и каждый из нас, с тревогой следя за судьбой Семанова, заранеё примерял его судьбу на себя. Он вроде вырвался вперёд. Но хорошие
^рьерные предложения делались тоща в русском лагере Плотим. Но, уж покаюсь, многие, однако, думали: «А ведь еразу возьмут «они» на мушку, как Семанова. Серёжа-то ^роде всегда был у нас герой. А смогу ли быть героем я? фыдюжу ли под постоянными пулями-то? Вторым-то, каj^iM-нибудь замом или помощником, всегда легче просуществовать. И вроде дело делаешь по силам, и Русской идее красиво служишь, а спрос меньше. Не всем же Столыпиными вырываться со знаменем вперёд и трагически погибать?!»
Я думаю, на наше смятение и рассчитывал Андропов. Показательно, мол, уберу одного героя — присмиреют и другие.
Ну, он и за шкуру свою боялся. Он, конечно, всё взвесил. Понимал, что шустрым русским мальчикам вокруг Брежнева и Черненко палец в рот не клади — только и ждут повода откусить. Понимал, какой он тайной ни обставит свою охоту на Семанова, те, кто за ним, самим Андроповым, по поручению Брежнева зорко присматривают, тоже острого момента, чтобы свою русскую игру сыграть, не упустят. Не Семанова будут защищать — себя всех, а это уже значит, что выходит он войной не на некое лицо, пусть и номенклатурное, но не слишком, а на саму Русскую Идею. Очень, очень опасно. Такое никогда не забывают.
Но тут уж для Андропова всё впрямь было — пан или пропал. Вдруг получить под себя явную «подсидку» — человека, который прёт, как на баррикады, и в идеологии, в отличие от него самого, крепко образован, Андропов никак не хотел.
А о чем думал Брежнев? Не знаю, сознавал ли он, что система уже подгнила. И что никакой самый правдивый и принципиальный журнал «Человек и Закон», никакой
самый талантливый и умный, солидно образованный и с хорошими связями перспективный русский человек уже не мог ей помочь. Но знаю точно, что Брежнев был недоволен тем, что КГБ Андропова- Файнштейна практически воюет не против агентов противника, не против мафии, а против своих, против опоры Державы — русской интеллигенции. Да к тому же ещё именно ГБ целенаправленно распускает слухи про его «брежневскую» якобы нечистоплотность. Раззвонили про супердорогие машины, которые Брежневу за границей дарили и которые он тут же нашим автозаводам разобрать передавал: чтобы лицензии не покупать, а «ноу хау» иметь — мы экономили так валюту. Но сплетничали: ах, какие у Второго Ильича дорогие машины! Сделали жупел из дочери Гали. Она, конечно, не подарок. Пьёт, гуляет, подарки принимает. Старея, чтобы прикрыть морщинки, искрящимися бриллиантами обвешалась. Но всё это раздувалось до предела. Андропов явно копал под Брежнева, пытался, где возможно, скомпрометировать его. Брежнев это просёк, и Андропов подвис. Брежнев «думал». Обложил он Андропова своими замами — друзьями семьи Цинёвым и Цвигуном. Но явно на ГБ был нужен уже свежий и отчаянно русский человек, которого Брежнев осторожно подбирал. Семанов с его опытом главного редактора популярного журнала «Человек и Закон», где он не боялся «щупать» первых секретарей крайкомов, тут очень подходил. Народ бы Брежнева правильно понял.
Но Андропов на то и был Файнштейном, что не сдался, а, почувствовав, что стул под ним качается, пошёл на самую грязную провокацию.
Два года по России ходила, вызывая бурную реакцию, самиздатовская книга без подписи «Логика кошмара», в
которой автор «откопал» еврейские фамилии жён членов сталинского Политбюро, подлинные еврейские фамилии палачей ЧК и 37-го года и «изобразил историю КПСС и Советского государства как непрерывную цепь заговоров, переворотов, грубого насилия, задуманных и осуществлённых людьми, мечтавшими только о сохранении свой личйой власти» (так автора цитирует шеф КГБ Андропов). Круто! Факты надо было где-то узнать. Ясно, как считали в ГБ, что такую богатую эрудицию автор мог заполучить только от людей, причастных к спецслужбам и к спецхрану. КГБ стоял на ушах, пытаясь установить автора. Книга «Логика кошмара» из номера в номер, уже в постсоветское время, будет перепечатываться газетой «Русский вестник» за 1992-й год, номера которой будут расхватываться жаждущими продолжения читателями. Она выйдет также двумя отдельными изданиями в 1992 и 1994-м годах, в 1996 году благодаря авторитетному издательству «Verlag der Freunde» дойдёт и до широкого западного читателя. И всё узнают имя автора — серьёзный историк Анатолий Михайлович Иванов, отмотавший уже срок, но оставшийся верным Русской Идее.
Ведомству Андропова — выследили таки! Выдали иностранные дипломаты, с которыми он пошёл на контакты — это имя стало известно раньше в феврале 1981 года. Слежкой устанавливается, что A.M.
