переправил, – он посмотрел на Утюга, желая увидеть, какой эффект произвели на чеченца такие подробности. – Так что не дрейфь. Эти машины на постах редко проверяют.
Остановившись рядом с въездными воротами какой-то базы, расположенной на окраине города, они вышли наружу и направились к проходной.
– Привет, Азамат! – стукнул в стеклянное окошко Сабир и показал на стоящих рядом Утюга и Ансалту. – Это со мной.
Щелкнул электромагнит замка, и дверь открылась. Они оказались на огромной территории, заваленной досками, заставленной штабелями шифера, бруса, кирпича и прочего строительного материала, между которыми сновали автопогрузчики. Выли лебедки двух мощных рельсовых кранов. Гремели бортами «КамАЗы».
Спустя час, зажатые со всех сторон бочками с битумом, накрытые сверху брезентом, Ансалту и Утюг уже ехали в направлении административной границы Чечни. Почти новый «МАЗ» несся с такой скоростью, что Утюг начал волноваться, как бы на одном из ухабов или при сильном торможении их не раздавило.
Вскоре машина остановилась. Послышались голоса.
– Что везешь?
– Битум.
– Документы на груз давай...
Утюг взял фотоаппарат в левую руку, правой нашарил рифленую рукоять лежащего на полу «ТТ».
– Опусти борт!
– Командир, – послышался голос водителя, – скоро совсем темно будет. Как по такой дороге поеду? Возьми деньги, только не задерживай, все равно зря.
«КамАЗ» вновь, взревев двигателем, понесся вперед. Утюг почти успокоился. По его подсчетам через час они будут в Грозном. Там он переночует у дяди, который до сих пор считает, будто племянник помогает отцу заниматься разведением баранов, а с утра, наняв машину, отправится в Итум-Кале. Дальше пятнадцать километров пешком. Он приуныл – все время в гору. Склоны Дайхох с той стороны, где придется идти, не так круты, но затяжной подъем, покрытый лесом, очень изматывал.
От размышлений отвлек шум тормозов. Машина приняла вправо и вновь встала. Послышался звук открывающейся двери кабины.
– Что в кузове? – Вопрос был задан на русском, так как водитель-осетин не понимал чеченского.
– Стройматериал.
– Пошли, посмотрим, – пробасил еще кто-то.
– Нечего там смотреть, – засуетился водитель. – Только испачкаетесь. Битум везу.
– Дашь одна бочка? Крыша надо делать.
– А что я прорабу скажу?
– Найдешь что сказать, – кто-то прошел вдоль кузова к заднему борту.
Утюг слегка приподнялся, пытаясь увидеть Ансалту, который пристроился ближе к кабине. Неожиданно массивный фотоаппарат выскользнул из руки и с грохотом упал на железный пол.
– Кто там?! – Раздался лязг затворной рамы автомата.
– Никого, – упавшим голосом ответил водитель.
– А почему так испугался? Скажи, кого везешь?
– Да показалось тебе!
– Ты думаешь, я глухой, да? Эй, в кузове, выходи с поднятыми руками!
– Ансалту, – громким шепотом позвал Утюг. – Оставь оружие и выйди. Скажи, доехать надо было, вот и залез, пока он стоял на первом посту.
Однако снаружи услышали разговор. Раздался выстрел.
– Лезь, снимай брезент!
– Не надо! Мы выходим! – отчаявшись, крикнул Утюг. – Мы к родственникам ездили, – выбираясь из-под брезента, громко говорил он.
Его охватил страх, что у остановивших машину людей сдадут нервы и они начнут стрелять.
Наконец он добрался до борта и выглянул наружу.
Рядом с машиной, направив на кузов автоматы, стояли двое милиционеров. Чуть дальше, за дорогой, из обложенной мешками с песком автомобильной будки вышли еще трое. В это время правее Утюга послышалась возня, полог откинулся, и появился Ансалту.
Утюг поднял над головой руки и заговорил на родном языке:
– Нет у меня оружия. Вот, смотрите, только фотоаппарат. К родственникам на свадьбу ездили.
На самом деле пистолет был засунут за пояс сзади.
– Спускайся, – один из милиционеров указал стволом на землю. – Разберемся, какая свадьба.
«Если незаметно скинуть ствол, найдут деньги, – с ужасом подумал Утюг о сорока тысячах долларов, лежащих в потайных карманах штанов обоих. – Обязательно заберут фотоаппарат. Надо уходить. Любой ценой. Ансалту ждет моих дальнейших действий».
Утюг перекинул ремешок футляра фотоаппарата через голову, взялся за борт и спрыгнул, в последний момент сделав вид, что ударился спиной о колесо. Вскрикнув, он схватился за поясницу, наблюдая, как один из милиционеров, закинув автомат за спину, направляется к нему. Двое других переключили свое внимание на Ансалту:
– А ты что, тупой, да? Прыгай!
Рука с поясницы спустилась ниже. Вот уже он ощутил рукоять пистолета. До милиционера всего пара шагов.
«Только бы ствол не оказался китайским!» – мелькнула в голове Утюга мысль, когда он потянул его сначала вверх, одновременно снимая с предохранителя, а затем направил в грудь опешившего милиционера.
Два выстрела, и милиционер рухнул на колени, а затем стал медленно заваливаться на бок. Бросившись к нему, Утюг принялся разряжать обойму в сторону оставшихся двух.
Слетев с кузова, к нему присоединился Ансалту. В это время Утюг уже схватил автомат убитого. Отбросив ставший ненужным пистолет в сторону, он дал длинную очередь по будке, затем, короткой, добил оставшегося в живых и пытающегося подняться одного из оказавшихся рядом с машиной милиционеров. Ансалту тоже вооружился автоматом.
Пригибаясь, они перебежали проезжую часть. В вагончике стоял грохот и крики. Видимо, отдыхающая смена спешно вооружалась. Мешки с песком были уложены только со стороны дороги. Обежав вагончик, Утюг на пару с Ансалту в буквальном смысле изрешетили всю тыльную стенку.
В это время на шоссе появился еще один грузовик, но с чеченскими номерами. Не раздумывая Ансалту стал поливать свинцом и его кабину.
«Правильно делает, – подумал Утюг, почувствовав эйфорию. – Свидетели нам не нужны».
Между тем Ансалту подбежал к дверям вагончика и, резко распахнув их, разрядил внутрь остатки магазина.
Утюг на ощупь проверил, на месте ли фотоаппарат, и подошел к нему:
– Молодец! Шестерых с автоматами завалили!
– Да, – протянул тот. – Кому сказать, не поверят.
Они заглянули внутрь. Застывшие в неестественных позах, полуодетые милиционеры лежали на полу между сколоченными из досок нарами. Все было залито кровью.
– Нам патроны нужны, – спохватился Ансалту и шагнул, пригнувшись в проходе. В тот же момент одиночный выстрел заставил Утюга вздрогнуть и присесть на корточки. Ансалту, отпрянув, сделал несколько шагов, пятясь задом, и, на глазах бледнея, упал на спину.
Озверев и забыв про оружие, Утюг ворвался в вагончик. Одновременно один из милиционеров, лежащий ногами к выходу, обессиленно уронил автомат на грудь.
Подскочив к нему, Утюг стал с остервенением бить его прикладом по лицу, пока оно не превратилось в кровавое месиво. Ноги милиционера вдруг резко согнулись в коленях, потом распрямились и мелко затряслись.
Прихватив несколько снаряженных магазинов, вернулся к Ансалту. Тот уже не лежал, а сидел, зажимая левой рукой правое плечо.
