Когда тирана воспевал.Но сей тиран был ПоликратИ эллинам по крови брат.Таким тираном ХерсонесГордится; славный Мильтиад,Могуч и смел, как Геркулес,Свободы доблестный солдат:Он тоже цепи надевал,Но их народ не разрывал!Над морем, у сулийских скал,На диком паргском берегу,Дорийцев гордых я встречал,Не покорившихся врагу:В их жилах Гераклидов кровьНаучит их делам отцов!Не верьте франкам — шпагу ихЛегко продать, легко купить;Лишь меч родной в руках родныхОтчизну может защитить!Не верьте франкам: их обманОпасней силы мусульман!Налейте ж кубок мне полней,Я вижу пляску наших дев,Я вижу черный блеск очейНо в сердце слезы, боль и гнев:Ведь каждой предстоит судьбаБыть скорбной матерью раба!Я с высоты сунийских скалСмотрю один в морскую даль:Я только морю завещалМою великую печаль!Я бросил кубок! Я один,Страна рабов, — тебе не сын!»87Так пел — вернее, так бы должен петь!Наш современный эллин, внук Орфея.(С Орфеем состязаться надо сметь!Мы все великих праотцев слабее.)Поэта чувства могут разогретьСердца людей. Но, право, я робею:Все эти чувства — так устроен свет,Как руки маляра, меняют цвет!88Слова весьма вещественны: чернила,Бессмертия чудесная роса!Она мильоны мыслей сохранилаИ мудрецов почивших голосаС мильонами живых соединила.Как странно поступают небесаС людьми: клочок бумаги малоценнойПереживет поэта непременно!89Исчезнет прах, забудется могила,Умрет семья, и даже весь народВ преданьях хронологии унылойПоследнее пристанище найдет;Но вдруг из-под земли ученый хилыйОстатки манускрипта извлечетИ строчки возродят померкший разум,Века забвенья побеждая разом!90«Что слава?» — усмехается софист.Ничто и Нечто, облако, дыханье!Известно, что историк — казуистЕе распределяет по желанью.Приам воспет Гомером, Хойлем — вист,Прославленного Мальборо деяньяЗабыли бы мы все, когда б о немНаписан не был Кокса то петый том.91Джон Мильтон — князь поэзии у нас:Учен, умерен, строг — чего вам боле?Тяжеловат бывает он подчас,Но что за дар! И что за сила воли!А Джонсон сообщает, что не разСего любимца муз стегали в школе,Что был он скучный муж, хозяин злойИ брошен был хорошенькой женой!
