— Уф! — пробормотал он. — Да это же Бертэн!
Гараж отсюда недалеко. Ему, наверно, тоже захотелось бросить взгляд на место происшествия.
В этот момент появился еще один силуэт, поменьше.
«А это — садовник… Конечно, сегодня сюда сбежится весь замок. Представляю, какие начнутся пересуды… Ничего удивительного: жизнь здесь такая спокойная, монотонная… Эта история произведет тут не меньший фурор, чем мы с Даниелем устроили, наверно, в пруду, когда вчера туда плюхнулись…»
Мишель решил, что он может выходить из укрытия. Бертэн был славный человек, Маниза очень его уважала.
Продолжая свой путь, мальчик подошел к Бер-тэну с Состэном. Те заметили его лишь в последний момент.
Садовник что-то буркнул, повернулся и тут же ушел. Впрочем, Мишеля его поведение не особенно удивило. Садовник был человеком замкнутым, молчаливым, в каком-то смысле чудаковатым. Его лицо, выдубленное свежим воздухом и солнцем, украшали огромные желтоватые усы, не меньше пятнадцати сантиметров от одного конца до другого.
Бертэн обратился к Мишелю сдержанно-вежливо; мальчику пришло на ум выражение «похоронная физиономия».
С добрым утром, мсье Мишель, — сказал шофер серьезно, без улыбки. — Мсье Мишель хорошо спал этой ночью?
Э… да, конечно… То есть…
Бертэн на секунду отвел взгляд, словно его смутил ответ Мишеля, и покачал головой.
— Весьма прискорбно, что происходят подобные инциденты, не правда ли, мсье Мишель?
— Да уж… А что, папаша Пероннэ пришел в себя после… несчастного случая?
Бертэн поднял брови, всем своим видом выражая крайнее удивление и неодобрение.
— Боюсь, мсье Мишель, — сказал он сдержанным тоном, — что речь идет не о несчастном случае. Собаку очень сильно ударили по голове и попочкам, а самого егеря оглушили, напав сзади.
— Сзади? Но кто мог это сделать?
Бертэн опять сокрушенно покачал головой.
— Кто? Увы!.. Мне кажется маловероятным, чтобы один человек оглушил и егеря, и собаку.
На этот раз изумился Мишель.
— Значит, их было несколько? — спросил он.
Бертэн утвердительно кивнул, избегая смотреть в глаза собеседнику. Мишелю почему-то стало не по себе.
— Двое… по крайней мере, — сказал шофер. — Во всяком случае, вчера, возвращаясь в гараж, я видел двоих. Это было незадолго до инцидента…
Они вышли из парка и направлялись в «Дом садовника». Я даже хотел подойти поближе: очень уж у них был подозрительный вид. Но потом я подумал, что это, может быть, вы, мсье Мишель, и ваш, если не ошибаюсь, двоюродный брат. Видимо, я ошибся… Надо было сразу пойти за ними. Может быть, тогда ничего бы с беднягой Пероннэ не случилось. Мое присутствие предотвратило бы не счастье, и кроме того… — Бертэн остановился, чтобы перевести дух, потом продолжил с очень удрученным видом: —…и кроме того, я бы опознал злоумышленников. А теперь это ужасное подозрение падает на вас, мсье Мишель, и на вашего брата.
У Мишеля прервалось дыхание, он побледнел. Колени его задрожали…
— Подозрение? — повторил он севшим голосом.
— Увы, мсье Мишель. Из уважения к вашей бабушке, мадам Терэ, я очень хотел бы, чтобы дело обстояло по-другому…
Первый шок наконец прошел, и Мишель ощутил острый прилив злости. С блестящими от возмущения глазами, раскрасневшись, он закричал:
Кто смеет обвинять нас в подобных вещах? Кто? Может быть, граф?
Увы, мсье Мишель, все гораздо серьезнее. Вас обвиняет вовсе не граф. Пероннэ, как только пришел в себя, сразу же указал на вас…
Пероннэ?.. — повторил Мишель, чувствуя какую-то тупую тягостную усталость. — Как Пероннэ может говорить такие чудовищные вещи?.. Так откровенно лгать?
Бертэн сочувственно покачал головой.
Увы, мсье Мишель, уверяю вас, я сам не мог в это поверить. Но я оказался в одиночестве… Да еще мсье Ришар… Только мы отказываемся верить Пероннэ… что вы виновны.
А остальные… верят?
Мой юный друг, у Пероннэ есть доказательства, что вчера вечером вы были в парке… и в охотничьем домике.
Оглушенный этой новостью, Мишель вспомнил коробку с лампами и ворот от своей куртки… Такое чувство охватывает невиновных, когда перед ними встает стена неопровержимых улик… Действительно, его словно окружала глухая стена, и он тщетно пытался найти в ней выход.
— Доказательства… — пробормотал он. — Какой абсурд!..
Он чувствовал, как тревога и бессильное негодование все больше охватывают его, лишая сил, внося путаницу в мысли…
7
У Бертэна вид был не менее удрученный, чем у его собеседника. Чувствовалось, что он сообщает все это как бы против собственной воли, из симпатии к мадам Терэ, желая добра ее внукам.
Если бы это было не так, разве стал бы он повторять то, что считал ошибкой, даже клеветой?
— Понимаете, мсье Мишель… — сказал он. — Пероннэ после всего того, что перенес, не вполне в здравом уме. Я вполне допускаю, что вы без труда опровергнете его утверждения. Мне бы очень хотелось в это верить!
Мишель слабо улыбнулся, как улыбается человек, который, несмотря на всю тяжесть своего положения, благодарен тому, кто готов ему помочь.
— Но… что это за доказательства? — спросил он.
Бертэн пожал плечами.
— Увы, мой юный друг, — сказал он. — Мы с Пероннэ никогда не испытывали друг к другу особого расположения. Все это я знаю только по разговорам. Господин граф мне ничего не рассказывал, а мсье Ришара я сегодня еще не видел.
Мишель, погруженный в свои безрадостные мысли, не отвечал. Тогда шофер почти застенчиво добавил:
— Может быть, у вас есть какие-то догадки, что это могут быть за доказательства? Может быть, вы и ваш брат совершили какой-то проступок, какую-то ошибку, не знаю…
Мишель хотел было уже выложить все Бертэну и попросить у него совета. Однако страшное утомление, вызванное как перенесенным волнением, так и ранним подъемом, удержало его от этого.
«Зачем?.. — думал он. — Бертэн все равно мне ничем не поможет. Да еще передаст все Ришару… И если я потребую у Ришара объяснений, тот не будет застигнут врасплох… Лучше подождать более подходящего случая».
Бертэн ждал ответа. Мишель покачал головой.
— Не думаю, что дела обстоят именно так, — сказал он. — Спасибо, мсье Бертэн, за ваше участие. Мне пора идти. Я бы не хотел, чтобы граф застал меня в парке.
Бертэн поджал губы; вероятно, его любопытство не было удовлетворено. Он поспешил ответить:
— На мое молчание вы можете рассчитывать, мсье Мишель. Я бы не хотел добавлять вам лишних забот. Тем более что никто не спросит меня, видел ли я вас в парке и откуда вы шли. Так что мне и лгать-то не придется. До свидания, мсье Мишель! Если вы сочтете уместным обратиться ко мне за помощью, я всегда буду рад в меру своих скромных возможностей оказать содействие внукам мадам Терэ.
