— Когда я приехал в этот город и узнал, где вы живете, я решил, что почтальон, который обслуживает замок, обслуживает и этот дом тоже.
Зная, что графини де Маливер нет в живых, он должен был вручить письмо вам, адресату. Ведь ему, я думаю, известно, что вы живете здесь?
— Совершенно верно. Но это ничего не меняет. Я не получала никакого письма.
Зиго сдался. Он сунул блокнот в карман и вздохнул.
— Ну что ж… В таком случае мне, видимо, остается одно: извиниться за беспокойство и откланяться. Все-таки очень жаль, что вы не получили того письма… Оно, видимо, было очень важным…
Как ни желала Анриетта поскорее отделаться от гостя, она клюнула на приманку.
— Важным? Что вы хотите сказать, мсье? Что вам о нем известно?
Зиго еле заметно улыбнулся.
— Моя профессия, равно как и большой жизненный опыт, позволяют мне… как бы это сказать?., чутьем улавливать некоторые вещи. Я просто сопоставил даты. Письмо было отправлено — судя по штемпелю на конверте — за три дня до кончины графини. Можно предположить, что, если графиня взялась за письмо в такой момент — она ведь была уже слаба, не так ли? — ее побудило к этому нечто очень важное…
Анриетта, взволнованная упоминанием о кончине тети, опустила голову. Тем не менее голос ее был тверд:
Не слишком ли много у вас допущений, мсье? Вероятно, это в духе вашей профессии — устраивать много шума из ничего… но я отказываюсь помогать вам в этом занятии. Важным было то письмо или нет, оно утрачено, и не стоит о нем больше говорить.
Могу ли я все же надеяться, — спросил Зиго, — что, если вы все же получите его, вы мне сообщите? Напоминаю: Клод Зиго, «Все обо всем».
Возможно, мсье, возможно…
Получив это неопределенное обещание, Зиго откланялся. Казалось, он очень жалеет, что у него нет шляпы с перьями, которой он мог бы подмести пол в прощальном поклоне.
Уф! — вздохнула Анриетта, когда дверь за репортером закрылась. — Я от него устала! Он давно здесь?
Больше часа, — ответил Даниель. — Его просто распирает энергия, этого Клода…
Какая-то абсурдная история… — задумчиво произнесла Анриетта. — С чего бы тетя стала писать мне в Лонжевер? Она никогда этого не делала.
И все-таки, — вмешался Мишель, — это письмо существовало. Иначе как корреспондент «Все обо всем» узнал бы адрес, имя де Маливеров и дату, о которой сказал Зиго?
Анриетта вынуждена была согласиться с ним.
— Но я не хочу придавать большого значения этой истории девятилетней давности, — подвела она итог разговору. — Между прочим, давно пора готовить обед. Идемте, я вас тоже запрягу.
Втроем они отправились в кухню и весело принялись за работу.
За обедом, конечно же, речь опять шла о пропавшем письме. Анриетта осталась при своем мнении, повторяя, что не стоит брать пример с репортера, гадая, что было в послании, которое, по всей видимости, уже никогда не найдется.
Ребята решили вернуться к своим садоводческим занятиям, от которых их оторвал приход Зиго.
Оказавшись наконец в оранжерее, они первым делом убедились, что картины лежат на месте и ничто вокруг не изменилось.
— Только этой истории с пропавшим письмом нам не хватало! — воскликнул Даниель. — Мало нам забот с господином Иксом…
— Верно. Не стоит гнаться за двумя зайцами.
В конце концов, если это письмо не интересует Анриетту, так нам до него тем более нет никакого дела.
Подготовив второй бак с перегноем, они занялись посадкой черенков, которые были приготовлены утром. Но их явно было мало, и ребята решили купить еще цветочной рассады.
Где мы ее найдем в такое время? — развел руками Мишель.
Можно съездить в город. Спросим в магазине семян или в питомнике. Там часто бывают растения в горшках… Маниза будет рада, увидев оранжерею в рабочем состоянии.
Они сообщили о своих планах Анриетте.
— Вы не хотите подождать до завтра? — спросила она. — Бертэн заедет за мной в половинеодиннадцатого, и мы отправимся вместе.
Они заколебались. Но потом, желая как можно скорее все посадить, решили не откладывать дело до завтра.
Мишель и Даниель шагали по шоссе к городу; до него было примерно полтора километра.
Чем больше я думаю об этом письме, — заявил Даниель, — тем больше убеждаюсь, что журналист прав. Оно в самом деле могло быть очень важным.
Может, настолько важным, что им заинтересовался кто-то еще, кому оно не предназначалось? Или наоборот: кто-нибудь вскрыл его по ошибке и решил, что не стоит и сообщать о нем адресату?..
Кстати, ты не находишь, что Ришар долго не реагирует на наш трюк с картинами?
Не так уж долго. Со вчерашнего дня. Может, он просто ждет удобного случая, чтобы вскрыть пакет.
А если он не собирается его вскрывать?
Значит, господин Икс — это не он.
Кстати, я вот что подумал… А что, если этот Зиго и есть господин Икс? Уж больно он странный…
Зиго — господин Икс? Но… зачем он тогда приходил к нам?
Откуда я знаю! Например, осмотреть дом при дневном свете, чтобы ночью легче было ориентироваться. Или — поглядеть, как подействовали на тебя вчерашние водные процедуры…
Это был бы уже верх наглости! Нет, это вряд ли возможно. Он же знал про Лонжевер, знал дату смерти графини, так что он наверняка журналист. И если даже он действительно господин Икс, что дал ему этот визит?
Вдруг они заметили вдалеке велосипедиста.
Кажется, почтальон, — предположил Даниель.
Если это он, я спрошу у него про письмо. Он наверняка помнит. К тому же оно наверняка было в специальном конверте: в таких конвертах письма пересылают, когда меняется адрес.
Велосипедист в бежевой полотняной униформе и плоской кепке действительно оказался почтальоном. Он медленно крутил педали: кожаная сумка, привязанная к рулю, была, видимо, очень тяжелой. Это был немолодой уже человек, полный и круглолицый.
Заметив ребят, он затормозил и остановился.
У меня есть письмо для вас, — сказал он. — Кто из вас Мишель Терэ?
Я, — ответил Мишель.
Почтальон протянул ему конверт. Мишель, поняв, от кого это письмо, сунул его в карман. Почтальон закрыл сумку и собрался уже уезжать; Мишель остановил его.
Простите, мсье, можно один вопрос?
Конечно, мсье Терэ, спрашивайте.
Вы не помните, не возвращалось ли в замок, примерно месяц назад, письмо, адресованное Анриетте де Маливер?
Письмо мадемуазель де Маливер? Нет, не помню. Я бы наверняка обратил внимание. Правда, я всего неделю как вернулся из отпуска. Может, напарник мой помнит? Говорите, месяц назад? Да, верно! Должно быть, он его доставлял.
Но… в замке вы кладете письма в почтовый ящик?
Почтальон сдвинул брови и, посмотрев на ребят с некоторым подозрением, сказал:
Я не знаю, что это за письмо, но могу вам сказать, что и я, и напарник — мы всегда отдаем письма
