Линда.
— А небоскребы?
— Музеи?
— Бруклинский мост?
— Статуя Свободы?
При упоминании статуи Свободы глаза Линды блеснули. Казалось, она вот-вот капитулирует. Но неожиданно она подняла голову и торжествующе воскликнула:
— Я не могу!
— Тетя!
— Не могу, не могу, не могу, — повторяла она, размахивая руками. — У меня нет этой оптической штуки.
— Чего?
— Чтобы поехать в Соединенные Штаты, нужна специальная штука. Паспорт, вот как. Электронный. А я читала, что его делают не меньше двух месяцев. Так что я не могу поехать.
— Проблема в этом? — спросила ее Ирэн.
— А тебе это кажется недостаточным? Без нужного паспорта меня арестуют. А ребята? Как же они?
— У меня есть электронный паспорт, — сказал Шенг.
— И у меня тоже, — добавила Электра.
— Но у меня нет! — торжествующе воскликнула Линда Мелодия. — А если попытаешься сесть на самолет со старым паспортом, ты пропал. Ты должен вытащить все из сумки, включая румяна, крем для рук и все жидкости. И маникюрные ножницы. Вы вообще читаете газеты? Это вопрос безопасности. И бюрократии. А когда они объединяются, тут уж ничего не поделаешь.
— Фернандо! — громко крикнула Ирэн.
Дверь комнаты приоткрылась, чтобы впустить улыбающегося Фернандо Мелодия. Он подмигнул ребятам. Линда с подозрением на него посмотрела.
— Прелесть бюрократии… — объяснила ей старшая сестра, — в том, что она ничего не может сделать с дружескими связями. И по чистой случайности один из друзей Фернандо работает в квестуре.
— Я не понимаю, — пробормотала Линда, уже чувствуя запах мышеловки.
— Если друзья работают на нужной должности, вместо обычных двух месяцев твой паспорт был обновлен за…
— Шесть часов, — закончил за нее Фернандо, протягивая Линде новейший оптический паспорт.
Затем добавил, как бы извиняясь:
— Фото сделал Шенг.
— Телеобъективом, госпожа, — пояснил тот.
Линда Мелодия взяла книжечку даже не пытаясь возражать.
— Подлецы, — заключила она. — Вы сговорились.
Ирэн, Фернандо и ребята обменялись взглядами.
— На самом деле, да.
Чуть позже Шенг закрылся в своей комнате. Он облокотился на стену и вздохнул.
За дверью три дочери из семьи, с которой он жил, продолжали танцевать под песню «You make me crazy», включенную на самую большую громкость. Вибрировал даже пол.
Китаец заткнул уши и попытался сосредоточиться. Потом решил отказаться от этой мысли.
Он вытащил из-под кровати свой самый большой чемодан, открыл его, распахнул шкаф и побросал в чемодан все, что туда могло влезть. Из ванной он забрал зубную щетку, расческу зубную нить, поразмыслил немного и добавил совершенно ненужную бритву. Потом с оптимизмом посмотрел в зеркало.
— Может быть, в Нью-Йорке у меня начнет расти борода, — заметил он.
Стараясь игнорировать сумасшествие трех девочек, Шенг подошел к шкафу с обувью, просунул руку в самый нижний ящик и нащупал небольшой предмет, спрятанный под обувью.
— Волчок, ты поедешь со мной, — сказал он.
Пришла очередь рюкзака, с которым он не расставался.
Он снял его с вешалки, спрятал волчок во внутреннем кармане и надел рюкзак на плечи. Потом, таща за собой чемодан, пошел к двери. Но через мгновение остановился.
— Черт, билеты! — воскликнул он.
Быстро повернулся, открыл ящик стола и вытащил бронь в отели и билеты на самолет с открытой датой, которые ему оставил отец. Потом вышел из комнаты. Музыка накрыла его, как ветер.
— Эй, вы! — крикнул он трем беснующимся девушкам. — Вы меня слышите? Скажите своим родителям, что я уезжаю! Поняли? Я на неделю еду в Нью-Йорк!
Они кивнули, но Шенг сомневался, что они хоть что-то услышали.
Он помахал им рукой и быстро вышел из квартиры.
— Восемь восемнадцать! Мы опаздываем! — воскликнула Линда Мелодия, сидя на переднем сиденье мини-вэна.
Они все еще стояли во дворе «Домус Квинтилиа». И не двигались.
— Минуточку! — закричала Электра, бросив сумку в багажник и бегом возвращаясь домой.
— Я пока заведу мотор! — предложил Фернандо, но его тут же остановили.
— Даже не думай, — заявила Линда. — Мне не нужен черный дым от выхлопного газа в моем дворе.
Фернандо откинулся на спинку, Шенг, сидевший сзади него, потрогал свой чемодан, убеждаясь, что он действительно закрыт. Желтые чемоданы Линды, все друг на друге, как матрешки, занимали весь багажник.
Тем временем Электра пробежала через две ступеньки до комнаты тети Ирэн.
— Мы уезжаем! — попрощалась она в очередной раз.
Тетя обняла ее своими слабыми руками и погладила ее черные торчащие волосы.
— Будь осторожна, прошу тебя.
— Конечно, тетя.
— Не делай глупостей. Ни по какой причине в мире.
— Можешь на это рассчитывать.
— И…
Во дворе послышался гудок автомобиля.
— Что? — вздрогнула Электра.
— Ничего. Езжай, развлекайся. И передай привет другим ребятам.
Ирэн прислушалась к тому, как племянница спускалась по лестнице. Потом хлопнула дверь, мотор мини-вэна закашлялся, заводясь.
— Все будет хорошо, девочка моя, — прошептала она старым шкафам своей спальни. Потом сжала руки на коленях и добавила: — И ты, Природа, защити ее.
Мистраль подошла к двери. Она еще раз осмотрелась, Записка для мамы лежала на столе. Она переписывала ее пять раз. По телефону до мамы невозможно было дозвониться.
Она закусила губу. Может быть, это было слишком жестоко?
Она вернулась, еще раз перечитала то, что было написано, и внизу нарисовала свой профиль и подписала: «Я люблю тебя».
