секунду замерла.
— Как вы сюда вошли? — удивленно спросила она.
Электра вышла вперед и, не замедляя шага, подошла к ней.
— С карточкой… дяди, — ответила она.
Синьора мельком посмотрела на пропуск профессора. Это была стройная, сухая женщина.
— Вы не видели вывеску? — строго спросила она.
— Да… но мы все равно решили попытаться войти.
— Извините, но я это спрошу… — не унималась женщина.
Она отпила кофе.
— Что происходит? За двадцать лет работы здесь я никогда не видела четверых подростков, которые любой ценой хотели бы войти в библиотеку, — сердито сказала она.
— Нам нужно… — начала Электра.
— И избавьте меня от истории про подготовку школьного сочинения. Я все равно вам не поверю.
Электра резко замолчала: библиотекарша практически прочитала ее мысли.
Но тут Мистраль сделала шаг вперед и протянула свой альбом.
— Это из-за дядиной тетради, — объяснила она, склонив голову. — Он просто с ума сходит без своих записей, и он решил, что оставил их тут, на своем рабочем столе. Мы договорились: мы вернем ему тетрадь, а он купит нам четыре порции горячего шоколада.
Библиотекарша оценивающе посмотрела на девушку.
— Четыре порции горячего шоколада — это неплохо — заметила она, закончив свой допрос.
— Именно, — подтвердила Мистраль.
— Вы правильно договорились, — заключила женщина, допивая кофе. — Вы знаете, где искать?
— Дядя нам сказал… — ответила Мистраль, и ее щеки покрыл пурпурный румянец. — Но если вы нам покажете, мы будем очень признательны.
— Я провожу вас, — предложила женщина.
— Может быть, не стоит… — тревожно сказала Электра, подталкивая локтем Мистраль, как бы говоря: «Мы сами не знаем, что ищем».
— Мы все равно сегодня закрыты, и народу нет, — настояла библиотекарша. — Пойдемте. Я покажу вам научный зал.
Они пересекли огромные залы с потолками, покрытыми фресками. В этих залах прятались лабиринты каталогов и книг по архитектуре. Библиотекарша рассказывала о бесконечных реставрационных работах, которые уже много лет мешали пройти в половину помещений дворца и увидеть находящуюся там удивительную коллекцию. Электра чувствовала, что с каждым шагом напряжение в воздухе все возрастало. Харви мрачно шел слева, погруженный в свои невеселые мысли. Такое ощущение, что вход в библиотеку разбудил в нем какие-то свои неприятные воспоминания. Шенг то и дело отставал, привлеченный той или иной старинной книгой. Рюкзак с волчками, зубом и странной вещицей из дерева болтался у него за плечами. Мистраль шла рядом со своей спутницей, задавая себе вопрос, почему библиотека в таком ужасном состоянии.
Покрытые фресками залы сменились маленькой комнаткой с небольшой лестницей, и все они зашли в лифт, ведущий наверх.
Пространство под арками было разделено на маленькие кабинеты. Из больших окон открывался потрясающий вид на крыши Рима.
— Мы недавно построили эти комнатки… — объяснила библиотекарша. — Мы пришли. Зал номер четыре. Отдельный кабинет для чтения вашего дяди.
Она легонько толкнула дверь и замерла от удивления.
Здесь словно пронеслось торнадо.
— О… — встревоженно выдохнула Мистраль.
В комнатке находился огромный деревянный стол. На нем были разбросаны книги, бумаги. Из пожелтевших страниц высовывались обложки книг, газетные листки. Пол был практически скрыт под этим слоем листков бумаги. Такое ощущение, что кто-то разорвал их и разбросал в беспорядке. Многие были покрыты неумелыми рисунками, выполненными ручкой.
— Вот это да… — пробормотал Шенг.
Окно, выходящее наружу, было распахнуто, и виднелось пасмурное небо цвета чая.
— Я и не знала, что здесь такой беспорядок… — сказала библиотекарша, качая головой.
— Пойдем отсюда… — прошептал Харви на ухо Электре.
— Сейчас.
Девочка кивнула и отступила на шаг назад, не желая даже заходить в эту комнату.
Мистраль вошла в комнату и стала собирать все разбросанные по полу листки. Не говоря ни слова, она встала и закрыла окно.
— Оно осталось открытым, — пояснила она. — Наверное, ветер все разбросал.
Библиотекарша кивнула, но, кажется, отнеслась к этому с недоверием.
— Кое-что мне здесь не нравится, — сказала она. — Можете подождать минутку? Я пойду позвоню.
Мистраль наклонилась, чтобы подобрать с пола листки.
Харви и Шенг присоединились к ней.
— Что вы делаете? — прошептал американец. — Пошли отсюда…
— Давайте хотя бы посмотрим, — предложила Мистраль.
На столе профессора в беспорядке были навалены книги. Старые издания греческих и латинских авторов: Сенека, Плутарх, Апулей, Плиний, Лукреций. Научные книги по астрономии.
Харви обошел стол и заметил открытую книгу, которая лежала перед стулом:
— Хорошо, но давайте побыстрее! Что скажете: вот это интересно? Это, может быть, последняя книга, которую читал профессор.
Это том в обложке из темной кожи, на которую профессор приклеил желтый стикер с надписью: «Коре Козму — Девочка Вселенной».
Книга пахла стариной. Листы были тонкими и пожелтевшими. Она была написана по-гречески, черными чернилами.
Харви пролистал ее до страницы, заложенной листком в клеточку. Листок был точно такой же, что и в злополучном чемоданчике.
— А вот и второй лист, — сказал он.
— Что там? — шепотом спросил Шенг.
— Не знаю, — ответил Харви. — Кажется, перевод.
Он поднял глаза и переглянулся с Электрой, которая неподвижно стояла в дверях.
— Ты можешь подойти почитать то, что здесь написано?
Девочка покачала головой.
— Нет… я не могу.
— Это ты настояла на том, чтобы прийти сюда, — упрекнул ее Харви. — А это один из листков в клеточку профессора. Посмотри, попробуй понять, что здесь, и мы пойдем.
— Может быть, это другое указание, — добавил Шенг.
— Я чувствую себя заряженной, — пояснила Электра, показывая всем руки. — Я чувствую… жар.
— Значит, мы пришли куда нужно! — воскликнула Мистраль, стоя на коленях на полу и собирая кусочки порванных листков.
На каждом из них — сотни рисунков.
Электра тяжело вздохнула и вошла в комнату.
Шенг ускользнул от нее боком и пропустил ее к столу.
— Если ты чувствуешь себя, как вчера, то не трогай меня, хорошо? — сказал он с забавной гримасой.
Электра улыбнулась и взяла листок в клеточку, который ей протянул Харви. Почерк профессора
