рассказать? Что вчера на мосту Четырех Голов они встретили человека, которому потом кто-то перерезал горло!
— Обалдеть! — воскликнул Фернандо, не в силах скрыть свое восхищение невероятными выдумками дочери.
— Она сказала, что новости об этом на первых страницах газет, — продолжила Линда, возвращаясь к своей гостье. — С ума сойти! Современные дети придумывают какие-то ужасы!
Фернандо заинтересованно закрыл спортивную газету и посмотрел на первую страницу «Вестника»:
— Тут и правда пишут, что нашли убитого на набережной Тибра…
— Фернандо! Ну хоть ты перестань!
Мужчина пожал плечами, снова погружаясь в молчание.
Через несколько минут Беатриче вышла из «Домус Квинтилиа».
Она быстро набрала номер телефона. — Рысенок? Кажется, я кое-что нашла, — сказала она в трубку. — Увидимся на проспекте Аргентины. В книжном.
НОВИНКИ
Среди развалин храма на проспекте Аргентины бродили стаи кошек. Они не обращали внимания ни на снег, ни на машины, спокойно прогуливаясь, словно истинные хозяева этого места. Недалеко от них и от автобусных остановок, где толпились люди, был маленький книжный, почти скрытый рекламными щитами. Морщинистое лицо его владелицы едва можно было разглядеть среди нагроможденных стоек с журналами.
Но ребятам она очень обрадовалась.
— Я так беспокоилась! — воскликнула она. Показала первую страницу «Вестника» и сказала: — Когда я увидела фотографию сегодня утром, я чуть не умерла! Мне показалось, что это плащ вашего дяди…
Электра, Шенг, Мистраль и Харви попытались уйти от этой темы.
— Слава богу! Слава богу! — воскликнула Ильда. — Я его не видела несколько дней, и если бы вы не позвонили, я бы сегодня пошла к нему домой.
— Так что хорошо, что мы позвонили… — тихо сказала Электра.
Ильда исчезла в глубинах магазина и начала рыться в пластиковых корзинах, полных журналов, ни на секунду не умолкая.
— Он казался мне напуганным! Я даже спросила его, ел ли он что-нибудь… Он был таким бледным и сильно похудел. По-моему, он весил меньше шестидесяти килограммов, я не шучу! Я сказала ему: «Вы слишком много читаете. И слишком много беспокоитесь».
Продавщица выскользнула в боковую дверь. Эта женщина — ростом намного меньше ребят, но с гигантскими плечами и бицепсами — она без усилия держала в руках четыре огромных пластиковых пакета, набитых газетами.
— Вот здесь все, — пояснила она. — В первый я положила основные ежедневные газеты… «Фигаро», «Монд», «Нью-Йорк таймс», «Бомбей пост». Нет только «Правды», которую в последнее время доставляют с опозданием. Сюда я положила журналы африканских миссионеров, аргентинские и боливийские еженедельники. В третьем — польские и финские ежемесячные журналы, в общем, все, что с севера. В последнем пакете — те, которые непонятно откуда… Я не умею читать на этих языках.
— Я их возьму! — предложил Шенг, различив в сумке китайские газеты.
Ильда посмотрела на него с некоторым любопытством, удивившись, что среди племянников профессора есть мальчик с восточными чертами лица, потом, словно объяснив себе все, прокомментировала:
— Он истинный гражданин мира.
Ребята разобрали остальные пакеты.
— Извините, но… — вдруг остановилась Электра, повернувшись к женщине. — Вы сказали, что, если бы мы не позвонили, вы бы пошли прямо к дяде… То есть у вас есть копия ключей от его дома?
— Конечно! — воскликнула Ильда, снова исчезая в глубине магазина. Вскоре она появилась среди журналов по кулинарии, протягивая ребятам связку ключей. — Вот дубликат, который мне оставил профессор. Он их часто забывал дома и заходил ко мне, чтобы забрать. Раз вы все равно идете к профессору, я могу дать вам эти ключи. И она протянула их ребятам.
На брелоке была приклеена бирка с адресом, написанным от руки. Электра никогда не слышала такого названия улицы, но она предпочла больше не задавать вопросов.
Попрощавшись с Ильдой и поблагодарив ее, ребята спустились в метро на первой ближайшей станции, чтобы посмотреть карту Рима.
— Линия Б, — сказал Харви, который первым нашел адрес. — Последняя остановка.
Когда они вышли из метро, на улице было уже темно.
Солнце село за холмы, и дома казались муравейниками. Машины быстро проскальзывали мимо, освещая темноту фарами. Многие фонари не горели, остальные мигали, как будто вот-вот перегорят. Асфальт пах грязью и собачьими экскрементами.
Электра, Харви, Мистраль и Шенг медленно шли, таща за собой четыре пакета, набитых газетами.
— Думаете, профессор читал это все? — спросил Шенг. — На всех этих языках?
— Не знаю, — ответила Электра, сжимая ключи в руке. — Но, возможно, скоро мы это узнаем.
— Ужасное место, — заметил Харви. — Хуже Бронкса.
Ребята шли мимо огромных граффити на стенах.
— Это здесь, — через некоторое время произнесла Электра.
Они остановились перед дверью, ведущей в серый пятиэтажный дом, который был словно втиснут между остальными цементными громадами. Заросли параболических антенн топорщились с ближних балконов. В окнах мерцал непрекращающийся свет телевизоров.
Улица, на которую они вышли, была темной и узкой, с неровным асфальтом. На дороге стоял полуразобранный мопед, привязанный цепью к единственному светящемуся фонарю.
— Не самый лучший район… — сказала Мистраль, тревожно осматриваясь.
Харви мрачно откашлялся.
— Такое ощущение, что этот дом вот-вот развалится, — сказал он.
— Это точно правильный адрес? — спросил Шенг. — Мне кажется, тут никого нет.
Окна снаружи были закрыты алюминиевыми решетками. Казалось, что они не только закрыты, но и разбиты.
По улице пронеслась машина, и решетки на окнах завибрировали.
— Надо хотя бы уйти с улицы, — предложила Электра.
Они поднялись по ступенькам к двери подъезда. Около домофонов всего одна табличка, написанная от руки на клейкой ленте.
— Адрес правильный, — сказала Электра. — Посмотрите, на табличке нарисовано кольцо.
Они позвонили в домофон два раза. Ответа не было.
Электра достала ключи и приоткрыла дверь, которая ужасно скрипнула. В пыльном холле виднелся десяток пластиковых пакетов, лежащих на ступеньках. Перила были деревянными, черными, очень старыми. На полу валялся велосипед.
В воздухе пахло нафталином.
Электра нашла выключатель и нажала на кнопку.
Большая прозрачная лампа под потолком сначала замигала, потом зажглась. Яркий свет выхватил из
