что у него был «совершенно безумный вид», признали, что более замечательных выступлений они до сих пор не слышали. Баниону всегда удавалось произвести впечатление на публику, но на этот раз в его голосе прозвучало нечто, ранее ему совершенно несвойственное, – страсть.
Он описал свои злоключения на поле для гольфа и в Палм-Спрингс, опустив лишь некоторые интимные подробности. Он такой же, как и все присутствующие. Пусть поднимут руки те, кому пришлось пережить нечто подобное.
В зале зашептались, затем неуверенно подняли руки. Да, да, мы тоже!
– А теперь слушайте меня, люди, – вещал Банион. Он не держит зла на американское правительство.
Что он несет? И почему не держит? Ведь американское правительство – это враг номер один. Оно же в сговоре с инопланетными свиньями!
– Вы неправы, – отвечал Банион. – Правительство по большей части состоит из порядочных, способных, целеустремленных людей. У них нет ни лимузинов, ни личных самолетов, ни сотовых телефонов. Они работают там с одной-единственной целью – верой и правдой служить американскому обществу.
Всеобщий гул негодования, разочарованные взгляды. Не этого от него ждали.
– И все же, – сказал Банион. – И все же…
Гробовая тишина.
…и все же… некоторые структуры внутри этого правительства – непонятные, таинственные, негласно избранные структуры в один прекрасный день почему-то решили, что гражданам Соединенных Штатов нельзя доверять…
В зале послышались шорохи, возня, невнятное шушуканье.
…якобы они недостойны того, чтобы узнать правду.
…Эти структуры, словно древние первосвященники, которые хранили божественную истину как зеницу ока, скрывая ее от посторонних глаз.
Ну наконец-то! Теперь он, кажется, одумался. Зал одобрительно загудел.
НЛО, парящие в ночном небе! Встречи с инопланетянами! Похищения людей! Каждый день мы ощущаем их присутствие на собственной шкуре. А эти первосвященники, эти шаманы-технократы говорят нам: ерунда, мол, это болотный газ, атмосферные явления, возвращайтесь к своим делам, к нормальной жизни. Не забивайте себе головы!
Все снова вскочили на ноги, на этот раз в полном молчании.
– Люди! Хотите знать, кто мы есть на самом деле?
– Да! Хотим! Скажи нам? Кто же мы?
– Грибы!
Океан растерянных лиц. Смысл сей метафоры явно от них ускользнул.
– Вы ведь прекрасно знаете, что делают с грибами, не так ли? Их держат в темноте и кормят дерьмом!
Ах, ну да, конечно же! Теперь до них дошло! Это метафора!
– Грибы! Вот за кого они нас принимают!
– Правильно! Верно!
– И вам нравится торчать в темноте и жрать дерьмо?
– Нет! Выпустите нас на волю! Свет, мы хотим света! Мы устали жрать дерьмо! Дерьмо – оно и есть дерьмо!
А затем началось то, что впоследствии пресса окрестила «Бунтом грибов».
Весь зал ходил ходуном.
Взирая сверху вниз на своих слушателей, Банион понял, что его власть над ними поистине безгранична. Он может приказать им прыгнуть с моста в реку, и они, не раздумывая, подчинятся его приказу. Как там сказано у древних? «Когда говорит Эсхин,[46] люди кивают: „Как хорошо он говорит!“ Но когда говорит Демосфен, они восклицают: „Мы пойдем за тобой!“»
Он поднял руки, призывая к тишине.
– Мы живем в демократическом государстве?
– Да!..
– Мы люди, а не рабы?
– Да!..
– Позволим ли мы и дальше себя обманывать?
– Нет!..
– Мы хотим знать правду!
– Да!..
– Расскажите нам правду!
– Да!..
– Разве в 1812 году Соединенные Штаты не объявили войну Великобритании[47] из-за того, что те захватывали наши суда в открытых морях?
– Да! Что-то смутно припоминаем из школьного курса истории!
– Неужели мы, граждане великой страны, допустим, чтобы нас снова унижали, попирая наше человеческое достоинство?
– Мы не совсем поняли про достоинство, это ты о чем? Но мы за! Мы за все, что ты скажешь!
– Не нас ли похищают пришельцы на летающих тарелках, чтобы творить над нашими телами произвол и беззаконие?
– Да! Хотя, откровенно говоря, кое-кому понравилось то, что было связано с зондированием!
Банион понизил голос:
– А что по этому поводу предприняло наше правительство?
– Ничего! Лжецы! Бюрократы бесстыжие! Подонки! Повесить их! Сжечь на костре!
– Они не только держат нас в неведении и все время лгут, они, ко всему прочему, сами подталкивают нас в объятия врага с низменными, бесчеловечными целями – чтобы мы служили племенным скотом для Уродцев-коротышек или для Высоких Северян – в том случае, если повезет!
– Ублюдки! Подонки! Вздернуть их на виселице! Сжечь на костре! Расстрелять без суда и следствия! Устроить им Вальпургиеву ночь! Сокращение штатов!
– Даже наши коровы, наши бедные беззащитные коровки пострадали от их кощунственных измывательств! Эти твари жестоко убили их и выпотрошили, чтобы приготовить свои мерзкие канапе! Свои марсианские суши!
Женщина, сидящая рядом со Скраббсом, прижимая к груди книгу доктора Хау, принялась раскачиваться взад-вперед, бормоча что-то себе под нос – Скраббсу сделалось слегка не по себе.
– Все! Довольно! Восстанем же, братья, возьмем в руки топоры, подымем вилы, зажжем факелы!
– И вот теперь, – сказал Банион, две великие державы, США и Россия, владеющие плодами с древа познания добра и зла, то бишь секретами инопланетных технологий, стоят на пороге Великой битвы, на пороге нового Армагеддона.
– Армагеддон! Здорово звучит!
Толпа затихла. В зале раздавалось только щелканье затворов фотообъективов.
Банион стоял, возвышаясь над толпой, в неземном сиянии юпитеров.
– Если эти две великие державы схлестнутся, используя друг против друга свое секретное оружие, кто знает, какие страшные силы они разбудят? Какой ужасный джинн будет выпущен в космос?
– Нет! Нет! Мы этого не хотим! Нам это не надо!
– Можем ли мы допустить, чтобы это произошло?
– Никогда!
– Разве Конгресс США не призван служить своему народу?
– Верно! Уж это мы хорошо помним со школы!
– Так пусть же послужит людям!
– Точно! Говори, все твои слова – великая истина!
– Я обращаюсь к Конгрессу Соединенных Штатов Америки с требованием раскрыть карты, огласить документы по НЛО, провести слушания – открытые слушания – немедленно!
