вернуться сюда. Они хотят кое о чем его расспросить.
– По поводу перестрелки? А почему он должен знать об этом?
– Просто передай ему мои слова, если будешь с ним разговаривать.
Флоренс пожала плечами:
– Хорошо.
Около шести часов вечера в тот же день дверь в офис Флоренс распахнулась, и на пороге появился крайне расстроенный Фетиш в сопровождении двух мужчин из числа королевской прислуги, в которых Флоренс тут же узнала личных телохранителей эмира.
На этот раз Фетиш обошелся без обычных церемонных поклонов и формальных вопросов. В дурном настроении он был по двум причинам: из-за капризов своего эмира, а также из-за отъезда из Ум-безира. Фетиш любил Ум-безир практически так же сильно, как сам эмир. Дело в том, что он успел завести интрижку с той самой Аннабель, новым дарованием из Парижа. Разумеется, это было опасно. Но того стоило.
Эмир требовал Флоренс к себе.
– Немедленно.
Как только она уселась на заднее сиденье присланной за ней машины, а мрачный Фетиш громко хлопнул передней дверцей, в кармане Флоренс зазвонил мобильный телефон экстренной связи. Она ответила на звонок и услышала дружеский, но вместе с тем озабоченный голос Бобби.
– А, это ты, папа, – сказала она. – Как там у вас? Я сейчас еду к эмиру в сопровождении Шарифа Фетиша. Едем во дворец. Не правда ли, это здорово? Как мама? Ей уже лучше?
– Я насчет взрывчатки в джипе, – сказал Бобби. – Лягушатники все подстроили.
– В самом деле? Ну разве это не чудесно! Надеюсь, она подружилась с медсестрами?
– Я возвращаюсь в Матар.
– Нет, нет. Не думаю, что ее сейчас можно перевозить.
– До связи.
– Бо… – чуть не проговорилась она. – Будь здоров.
Убрав телефон, Флоренс обратилась к Фетишу:
– С мамой проблемы. Она в больнице. Но сейчас ей получше.
Фетиш выслушал ее совершенно равнодушно.
– Думала, может, вам интересно, – добавила Флоренс.
Войдя в кабинет эмира, Флоренс увидела там Лейлу. В воздухе витали отголоски семейной ссоры.
– Оставьте нас, – сказал эмир Фетишу и всем остальным слугам.
– Флоренс, – сказала Лейла, – эмир только что…
– Я сам проведу эту аудиенцию. То, что вы вдвоем оккупировали мой эфир, еще вовсе не значит, что я позволю оккупировать вам себя самого в моем собственном шатре.
– Дорогой, никто не пытается тебя «оккупировать».
– Оставь свое «дорогой». Итак, Флоренс, до меня доходят некие слухи. Я хочу избежать двусмысленности и в свою очередь довести их до вашего сведения.
– Да, мой повелитель.
– Оставьте свое «мой повелитель». И не думайте обе, что сумеете одурачить меня лестью. Можете плести свою паутину сколько угодно, но я вам не насекомое. Поэтому сейчас я задам прямой вопрос. Вы занимаетесь любовью с моей женой?
– Газ, – сказала Лейла. – Это уж слишком оскорбительно.
– Пусть она ответит.
В машине по дороге сюда Флоренс репетировала ответы на вопрос «Вы сотрудничаете с ЦРУ?» К такой постановке дела она была не готова.
– Вообще-то нет. Раз уж вы спросили.
– Идут разговоры. Разговоры о вас двоих.
– А кто разговаривает? Кто сказал тебе эту чушь? – спросила Лейла.
– Достаточно того, что об этом
– Чудесный подход! – сказала Лейла.
– Оставь свои «подходы». Появился слух, что моя жена – жена эмира – крутит шашни с другой женщиной! Это отвратительно. Унижение мужского достоинства.
– Дорогой, не думаю, что хоть кто-нибудь ставит под сомнение твое мужское достоинство, особенно учитывая его повышенную активность в последнее время.
– Женщина, ты раздражаешь меня!
И тут вмешалась Флоренс:
– Могу ли я показать Вашему Величеству одну статью, которая вчера была опубликована в «Аль- Матаре»? Мне кажется, она как раз касается вопроса о вашем достоинстве.
