инциденте. – Я слышала, что в экстремальных ситуациях люди действительно иногда ведут себя не так, как им обычно свойственно. Нам лучше поскорее забыть обо всем. В конце концов, когда Фредди найдется, мы… нам больше незачем встречаться, правда?
– Да, пожалуй, – согласился Грей каким-то странным, хриплым голосом, – если только… – Он многозначительно замолчал, не сводя глаз с Джессики и словно ожидая, что она что-то скажет. Но она не понимала, чего он от нее ждал, пока сам Грей не добавил отрывисто: – Если будут какие-то… последствия, сообщите мне, я готов принять на себя ответственность.
Последствия? Поняв наконец, что он имел в виду, Джессика потрясенно застыла. Занимаясь с ним любовью, она совсем не подумала об опасности забеременеть, но сейчас ее бросило в дрожь от этой мысли. Потрясение было таким сильным, что у Джессики закружилась голова.
Беременна… Так быстро? Не может быть. Только не так – случайно, необдуманно… Ты что, с Луны свалилась? – мысленно высмеяла себя Джессика. Неужели не знаешь, что забеременеть – штука не хитрая, для этого много времени не нужно. «Залетела» – так, кажется, женщины говорят о незапланированном зачатии.
Внутри у Джессики что-то расцвело и тут же умерло, когда она подумала, что при других обстоятельствах была бы счастлива родить ребенка от Грея. Как удивительно было бы осознавать, что дитя зачато в момент тяжкого испытания, этот ребенок был бы для нее особенным… но только если бы он был зачат в любви, взаимной любви. Ах, если бы Грей испытывал к ней те же чувства, что и она к нему, если бы он любил ее, нуждался в ней в горе и в радости… Нечего и говорить, что это не так.
Невыносимая боль, сдавившая сердце, заставила Джессику ответить с не обычной для нее резкостью, даже жестокостью:
– Что ж, будем надеяться, что этого не произошло. В конце концов, вы и рождения Фредди не очень-то хотели, не правда ли?
– Не правда. – Лицо Грея превратилось в застывшую маску. – О, я знаю, что вы и Фредди именно так и думаете, а может, и все остальные тоже, но это не правда. – Он хрипло рассмеялся. – Бог мой, да если бы решение оставалось за Пенелопе, Фредди никогда бы не появился на свет! Она хотела от него избавиться, мне пришлось даже прибегнуть к финансовому шантажу, чтобы заставить ее сохранить ребенка. Ирония судьбы, не правда ли: если бы я не пообещал дать ей денег и согласие на развод, она бы сделала аборт, и все же, как только Фредди родился, как только она поняла, что с его помощью может вертеть мною, как хочет, она отказалась от нашей договоренности и не отдала мне сына. Она вообще не хотела иметь детей, от меня ли, от другого ли, и я отказываюсь верить, что она любила Фредди. Она даже не оставила его у себя, а передала на воспитание бабушке.
В его голосе было столько горечи, что Джессика забыла о собственных переживаниях. Было ясно, что Грей говорит правду.
– Вы говорите так, будто ненавидите ее… – Она поёжилась, увидев боль в его глазах. – Но вы же, наверное, когда-то ее любили… вы, должно быть, любили друг друга?
– Вы полагаете? – Губы Грея искривила горькая усмешка. – Мы друг друга хотели – это точно, однако нам пришлось довольно быстро убедиться, что похоть не заменяет любви, только мы сделали это открытие слишком поздно. К тому времени Фредди был уже в пути, а мы – женаты. Господи, да где же он?!
Услышав страдание в его голосе, Джессика шагнула было к Грею, желая разделить и облегчить его боль, утешить его, но резко остановилась, вспомнив, к чему привел подобный порыв в прошлый раз. Вероятно, она – последний человек на свете, от кого он ждет утешения.
Но Джессика испытывала потребность действовать, что-то делать. Не могла же она просто пассивно ждать, пока другие ищут Фредди… Если даже для нее ожидание нестерпимо, можно представить, каково сейчас Грею! Не говоря о том, что он отец Фредди, он к тому же принадлежит к породе людей, привыкших распоряжаться ходом событий, подумала Джессика.
Минут через тридцать телефон зазвонил снова. Джессика и Грей одновременно встали и оба уставились на телефон, словно никто из них не мог пошевелиться. Грей первым метнулся вперед и схватил трубку.
Пока он слушал, что говорят на другом конце провода, у Джессики сводило живот от напряжения и страха. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Грей бесцветно произнес:
– Да-да, понимаю. Спасибо.
Грей так медленно опускал трубку, что Джессику охватила нервная дрожь. Когда он повернулся к ней, лицо его ничего не выражало, даже глаза стали какими-то пустыми.
Сердце Джессики ухнуло вниз, как оборвавшийся лифт, губы так пересохли, что ей пришлось облизнуть их, чтобы заговорить, но и тогда голос получился скрипучим:
– Фредди… они…
– Они его нашли.
Казалось, изможденный голос Грея отдался в ее черепе гулким эхом. Джессику затопила волна боли, у нее закружилась голова. Джессика покачнулась.
В тот же миг Грей вскрикнул и бросился к ней. Схватив Джессику за плечи, он поспешно заговорил:
– Все в порядке, Джессика, с Фредди все хорошо. Он жив и здоров. Мальчик прятался в старом, полуразвалившемся сарае, там его и нашли полицейские. Вот только… он сказал полиции, что не хочет возвращаться домой, и они попросили меня приехать в участок. Я подумал… конечно, после всего, что случилось, я не вправе вас просить, но… Не могли бы вы поехать со мной?
Джессика кивнула, не в силах говорить. Она все еще не могла привыкнуть к мысли, что Фредди цел и невредим, после того как она почти поверила в самое страшное.
Они поехали в участок на машине Грея. Внешне Грей казался спокойным, но Джессика уже научилась видеть глубже, и ей было ясно, что в душе он страдает так же, как она.
Джессика корила себя. Она же знала, как много значит для Грея сын, пусть даже внешне он этого не показывал, как же она посмела высказать предположение, что Фредди ему не нужен? Как она могла быть такой несправедливой? Мало Грею досталось, так еще и она причинила ему боль, пусть даже не нарочно, пытаясь защитить себя!
Если бы она была беременна от Грея, она и не помышляла бы об аборте. Впрочем, все женщины разные, и, судя по тому, что доверчиво рассказал ей Фредди, его мать была недалекой тщеславной особой, думающей больше о себе и своих прихотях, чем о ребенке. К тому же она не постыдилась использовать Фредди как орудие против его отца и внушила мальчику мысль, будто отца нужно бояться.
Как только они приехали в участок, дежурный сразу же проводил их в небольшую комнату, где женщина-полицейский утешала испуганного и очень усталого Фредди. Едва увидев Джессику, мальчик бросился к ней. Она наклонилась к ребенку, обняла, прижимая к себе худенькое тельце, и стала гладить по голове. Глаза ее защипало от слез, но это были слезы радости.
Грей в это время разговаривал с детективом, руководившим поисками Фредди. Разговор шел в приглушенных тонах, но то, что Джессике удавалось расслышать, показалось ей довольно странным. Детектив говорил о какой-то ссоре и о том, что Фредди расстроился, но мальчик так громко плакал, что больше ей ничего не удалось расслышать.
Только гораздо позже, когда Фредди уже спал в своей постели и Джессика наконец вышла из его комнаты, она смогла выяснить все подробности у Грея.
Грей ждал ее на кухне. Джессика спросила, удалось ли полиции узнать, почему мальчик сбежал. Ей не хотелось дотошно расспрашивать мальчика, особенно когда он так устал и еще не пришел в себя после пережитых волнений.
– По-видимому, Фредди слышал, как мы ссорились, когда я поздно вернулся с работы. Он понял, что вы уходите, и захотел остаться с вами, поэтому, когда я спустился вниз, он потихоньку оделся и сбежал из дому. Но в темноте он сбился с пути и очень испугался. Наткнувшись на заброшенный сарай, Фредди спрятался в нем и уснул. А мне-то казалось, что наши отношения сдвинулись с мертвой точки, что Фредди стал относиться ко мне чуточку лучше…
В его голосе слышалось столько боли, что у Джессики запершило в горле от сочувствия. Ей очень хотелось обнять и утешить Грея с такой же нежностью, как она утешала Фредди. Никогда еще отец и сын не казались ей такими похожими друг на друга и такими незащищенными. Пришлось напомнить себе, что Грею вовсе не нужны ее ласка и утешения.
– Так больше не может продолжаться, – мрачно заключил Грей. – Я надеялся, что Фредди стал привыкать ко мне, успокаиваться, но теперь… теперь я вижу, что вы нужны ему гораздо больше, чем я.
У Джессики защемило сердце от сострадания.
– Не забывайте, что он еще очень мал и к тому же не привык к мужчинам. Он рос в окружении женщин, а его мать…
– Его мать чуть ли не с самого его рождения внушала ему страх и ненависть ко мне, и я своим поведением ничуть не исправил положение, не так ли? Я так панически боялся подавить его своей любовью, что старался сдерживаться, надеясь, что в конце концов он сам придет ко мне, но вместо этого…
– Мальчику нужно время, чтобы привыкнуть к вам, – вмешалась Джессика, пытаясь его успокоить.
– Неужели? – Грей невесело усмехнулся. – По-моему, мы оба знаем, что это не так. Я не могу вытравить то, что внушила ему мать. Фредди никогда по-настоящему не… – Он умолк, не договорив, и покачал головой.
– Вы ошибаетесь, – мягко сказала Джессика, – я думаю, что он уже вас любит, только он слишком мал и к тому же растерян. Не забывайте также, ведь он думает, что вы его не любите.
– Я его не люблю? – переспросил Грей. – Господи, да конечно же люблю, ведь он мой сын!
– Не все родители любят своих детей, – с грустью заметила Джессика. – Вспомните хотя бы собственную жену.
Она с болью в сердце сознавала, что Грей действительно любит Фредди, но не может этого выразить, не умеет приласкать мальчика, показать, как много тот для него значит. Боясь, что, дав понять Фредди, как он ему дорог, он не сможет справиться со своими чувствами и подавит мальчика любовью, которая тому не нужна, Грей в результате предпочел держаться в стороне.
– По-моему, вам нужно показать Фредди, как сильно вы его любите, а не отдаляться от него, – мягко предположила Джессика.
Грей затряс головой еще до того, как она закончила фразу.
– Я уже говорил, ему не нужна моя любовь. Вы знаете, что он сказал полицейским, когда его нашли? Что он ненавидит меня и хочет жить с вами, что он сбежал, потому что я вас прогнал. И еще он сказал, что лучше бы умер я, а не его мать.
Джессике было так больно за Грея, что к горлу подкатил ком. Когда она заговорила, голос прозвучал хрипло:
– Он всего лишь маленький мальчик. А ко мне он привязался потому, что с детства привык к женщинам. Кроме того, женщины охотнее проявляют свои чувства, легче раскрываются.
– Правда?
Под взглядом Грея Джессика покраснела, вспомнив, каким именно образом она «раскрылась» перед ним. Никогда, даже в самых смелых мечтах она не воображала себя способной на такую чувственность. Джессика передернула плечами, отчаянно пытаясь выкинуть из головы опасные воспоминания, забыть обо всем, что случилось. Грей-то наверняка уже все забыл, для него их близость была лишь своеобразным мужским способом дать выход гневу, избавиться от ощущения беспомощности, чем-то занять мысли и тело – чем угодно, лишь бы оно помогало пережить тяжелое испытание.
– Пожалуй, мне стоит заглянуть к Фредди, – неуверенно проговорила Джессика.
Она понимала, что использует Фредди как предлог сбежать от Грея, и увидела по его глазам, что Грей тоже это понял.
12
– Нам нужно поговорить.
Вздрогнув от резкого голоса Грея, Джессика поставила на стол чашку кофе, которую поднесла было к губам. Часы показывали девять, Фредди только что лег спать, и она собиралась сказать Грею, что уходит.
Пока Фредди на удивление быстро приходил в себя после перенесенного испытания. Он проспал почти до полудня, и, хотя мальчик ни словом не упомянул о том, что случилось, он постоянно льнул к Джессике как в прямом физическом смысле, так и эмоционально, поэтому ей удалось осторожными расспросами узнать о причине побега.
Как Фредди уже рассказал в полиции, он подслушал спор Грея и Джессики и решил, что, если она не вернется, он тоже не останется с отцом. Джессика спокойно рассказала мальчику, как отец за него беспокоился, как он его любит. Она также объяснила, что взрослые иногда ссорятся между собой. Казалось, Фредди принял ее объяснения, но было трудно не заметить, что
