Поколебавшись, Рейн тихонько пояснила:
– Просто я подумала о Тодде. Он лежит в госпитале, пока я… – «Пока я якшаюсь с врагом», – мысленно добавила она. Вот ведь какой человек: то строгий и холодный, а через минуту – внимательный и доброжелательный. То знакомый и легкий в общении, то недоступный. В нем столько противоречий, что поневоле придешь в замешательство. В настоящий момент она чувствовала себя весьма неуверенно.
Он стоял совсем близко от нее. Хотя он к ней не прикасался, Рейн ощущала его почти физически. Этот человек оказывал на нее какое-то магическое действие. Она злилась на себя за то, что подпала под его чары.
– Вы ничем не сможете помочь сейчас Тодду, – мягко проговорил Эш, вглядываясь в ее лицо.
Рейн прикусила губу.
– Я знаю…
Эш еще какое-то время смотрел на нее, затем сказал:
– Я сейчас вернусь. Схожу за вашим кофе и своим пивом. И за соусом к бифштексу. – Чтобы поднять Рейн настроение, он добавил с улыбкой: – Я делаю отменный соус под названием «Зелье Эллиота». Только не спрашивайте рецепт, это сверхсекретно. – Последнюю фразу он бросил уже через плечо, направляясь к двери.
Рейн вздохнула и устроилась поудобнее, с наслаждением вдыхая запах омытых дождем деревьев и душистых цветов. Однако это лишь на очень короткое время позволило ей избавиться от могучего воздействия его обаяния.
Эш вышел на террасу с подносом в руках. Поставив перед ней кофе, он щедро полил бифштексы соусом, затем положил на решетку две громадные картофелины, завернутые в фольгу, и, наконец, закрыл крышку.
– А теперь нам остается только ждать, даже если у нас будут течь слюнки.
Эш сел напротив Рейн и устремил на нее изучающий взгляд. Он подумал, что надо бы узнать о ней все, решительно все: чем она занимается, о чем думает, как проводит свободное время.
– Представьте себе, я даже не знаю, где вы работаете. Если, конечно, вы работаете, – уточнил он, закурил сигарету и отхлебнул пива.
Рейн поставила на стол чашку с кофе и посмотрела на него.
– Разумеется, я работаю, – язвительно произнесла она. – Если и есть какой-то иной способ добывать средства на жизнь в наше время, то мне он неизвестен.
Эш пожал плечами, поняв, что, по всей видимости, задел больной нерв.
– Не обращайте внимания на мой тон, – виновато добавила она. – У меня есть фирма под названием «Новый имидж».
– Это интересно.
Лицо ее прояснилось. О своей работе она могла говорить часами, не испытывая при этом усталости.
– О да! У меня около четырехсот клиенток, которые хотят выглядеть наилучшим образом, когда им предстоит ответственная работа. И я даю им советы, которым они следуют.
– И как вам удается сделать из Золушки принцессу? – Эш был искренне заинтересован.
– Ну, если в двух словах, то мы производим цветовой анализ для каждой женщины, чтобы определить, к какому сезону она относится. – Увидев недоумение на лице Эша, Рейн снисходительно улыбнулась. – Цвета делятся на четыре сезона и распадаются на два семейства: одно – с голубыми, или холодными, оттенками, другое – с золотистыми, теплыми полутонами. И зимние, и летние сезоны относятся к одному и тому же семейству цветов. Равно как к одному семейству принадлежат осенние и весенние сезоны. – Она помолчала. – А теперь признайтесь, вы не жалеете, что спросили об этом?
Эш почесал в затылке, улыбнулся, затем поднялся и подошел к коптильне. Подняв крышку, он перевернул бифштексы и картофелины.
– Вы правы. Не скажешь, что дело это простое и доступное каждому. Пожалуй, оно скорее смахивает на игру, чем на работу.
Он смеется над ней?
– Ах вот какого вы мнения о моей работе! – рассердилась Рейн, сверля его взглядом. – Да я работаю не меньше вашего, а может, и больше! Разница лишь в том, что это не столь опасно! – Она была уязвлена и не могла этого скрыть.
– Понял вас, – медленно проговорил Эш, растягивая губы в улыбке. – Но моя работа общественно полезна.
– Вы хотите сказать, что моя – бесполезна?
– Ну вот! – засмеялся Эш. – Да вы расслабьтесь. Я просто пошутил.
– Может быть, но тем не менее я жду ответа.
Эш пожал плечами и сделал еще глоток пива. С его лица не сходила улыбка.
– Ну, для начала можно сказать, что я приношу стране значительную пользу.
– Каким же образом? Тем, что вы делаете самолеты, которые убивают людей?
– Я вынужден смотреть на это философски. Если бы не я, это делал бы кто-то другой, – спокойно заметил он.
Рейн содрогнулась.
