честно, часто о тебе разговариваем.
Она затряслась от негодования:
– Ты ему мои тайны выдаешь, что ли?
Я засмеялась:
– Ну, какие у тебя тайны? Ты, что, шпионка? Просто болтаем, он о тебе ни с кем больше говорить не может, вот и получается так.
Я отпустила ее, подошла к окну.
– Алена, серьезно тебя прошу: присмотрись к Антону, как бы потом локти не кусать. Хороший ведь парень!
Алена подошла ко мне и молча, покусывая нижнюю губу, смотрела на улицу.
К банку напротив нас прибыл целый кортеж: белый лимузин управляющего, два авто с охраной. Все засуетились, деловито забегали. Мы с Аленой прыснули:
– Интересно, от кого они его так охраняют? Вот уж воистину, мания величия.
Алена, обрадованная тем, что тему мы сменили, задумчиво сказала:
– Я как-то читала одну книжку о театре. Мысль мне там одна понравилась: королеву на сцене играют ее партнеры. Ну, от их поведения зависит впечатление зрителей. Вот тебе и иллюстрация, – она кивнула вниз.
Появившаяся в дверях Ленка громко спросила:
– Сколько вас можно ждать?!
Мы перекусили, и девчонки помогли мне с покупками. Нагруженные свертками, мы вернулись в офис.
В связи с отсутствием Павла работы у меня ощутимо прибавилось, и до шести часов я провертелась, как белка в колесе.
Ближе к концу рабочего дня подготовила пакет с документами, которые Павел должен был подписать, уложила пакеты с продуктами в объемистую сумку, которую мне выделила Ирина Тимофеевна.
Ровно в шесть в дверях появился Антон.
Я недоуменно посмотрела на него.
– Меня Лена прислала. Говорит, нужно тебя подвезти с пакетами.
– Вот еще! – Сгорая от стыда, я пообещала завтра убить Ленку. Не хватало, чтобы завтра весь офис знал, что я ночевала у своего начальника. – Сама прекрасно доберусь!
Он молча подхватил мои вещи и спокойно сказал:
– Жду тебя в машине.
Я покидала в сумку телефон и косметику, заперла кабинет и скатилась по лестнице.
В машине Антон молчал. На светофоре остановился, повернул ко мне голову и сказал:
– Надеюсь, у тебя с ним серьезно. Он замечательный мужик, и будет нехорошо, если ты просто так.
Я сердито сказала:
– Антон, да что же это, в самом-то деле?! У меня с Павлом Андреевичем ничего нет, ни серьезного, ни просто так. Ясно?
Он примирительно сказал:
– Хорошая ты девчонка, Геля. Можно, я тебе…
Я прервала его:
– Вот только никаких советов мне не надо. Оставьте меня все, ладно?
– Ладно.
У подъезда он остановился:
– Помочь?
– Сама как-нибудь управлюсь, – пробурчала я.
Охранник был другой, мне пришлось звонить в квартиру Павла, чтобы он подтвердил, что ждет меня в гости.
Лифт спустился вниз, и из него вышел сам Павел. Выглядел он сегодня вполне прилично. Кивнув охраннику, он подхватил мои сумки и подтолкнул меня к лифту.
– Чего такая сердитая? – спросил он.
Я отмахнулась:
– А, ты же знаешь нашу контору.
Он хмыкнул:
– Чувствую, что скоро мне придется, как честному человеку, жениться на тебе. Не обидно страдать зазря?
Я покосилась на него. Что там Ленка говорила о решительных действиях?
Я дала себе мысленно честное слово, что приготовлю ужин, подпишу бумаги и уеду домой. Антон прав, нечего мужику голову морочить.
Павел расположился с бумагами в столовой, отделенной от кухни широкой аркой.
Я сновала от стола к раковине, на ходу давая ему пояснения.
Сделала целый противень отбивных, свернув каждую рулетом, с грибами, сыром и зеленью, поставила в жарочный шкаф. Нарезала миску салата с куриной грудкой, зеленым луком и свежими огурцами.
– Павел, я для тебя креветок купила, ты их любишь? – спросила я.
– Конечно. А кто же не любит?
– Я и не люблю. Но приготовить могу. Я их отварю и запеку в горшочке. Тут у тебя очень симпатичные горшочки есть, вместо кокотниц.
– Вместо чего? – изумился Павел, появляясь в проеме арки.
Я махнула рукой:
– Это такие штучки маленькие, их в ресторане завертывают в бумагу, чтобы не обжечься. В них запекают грибы, креветок.
– А, типа жульена? – обрадовался Павел. – Давай! Это я знаю. А то придумала кокотниц, и название какое-то неприличное.
Я прыснула.
– Завтра можешь сам разогреть все в микроволновке, будет также вкусно.
Павел сокрушенно вздохнул:
– Вижу, тебе уже надоело сидеть у постели больного и держать его за руку?
– Павел, иди подписывай бумаги, через десять минут ужин будет готов.
В этот момент снизу Павлу позвонили, и он пошел к двери.
Я сняла полотенце с плеча, пристроила его на крючок.
Из прихожей послышались голоса, и на пороге появились Осмоловский и Павел, оба с пакетами в руках.
Вид у меня был вполне домашний, в общем, ситуация совершенно недвусмысленная.
Первым в себя пришел Павел:
– Знакомься, это Геля.
Осмоловский прервал его:
– А мы знакомы. Только сегодня вернулся из Австрии, Лена сказала мне, что ты заболел, и я решил проведать друга. Извини, Павел, что без звонка, нарушил ваши планы.
Я с таким отчаянием посмотрела на Павла, что он вмешался:
– Да, собственно, никаких планов и не было. Геля привезла мне документы на подпись, и, заодно, приготовила ужин. Присаживайся, поужинаем вместе. Готовит она замечательно.
Мужчины принялись доставать и рассматривать бутылки и коробки из пакетов, а я смогла прийти в себя. Виктор Иосифович рассказывал о каких-то общих знакомых, которые передавали Павлу привет.
Я поставила еще один прибор, достала противень и горшочки из шкафа, смешала салат, уложила на тарелки зелень и фрукты. Выглянула в комнату, позвала мужчин.
Павел достал из морозильника водку, разлил ее по рюмкам.
– А Геле? – удивился Осмоловский.
– Она пьет вино. – Он достал вчерашнюю бутылку, наполнил мой бокал. – Ну, за встречу!
Виктор засмеялся:
