Конечно, подобный оборот дела не понравился буржуазным националистам, что привело к обострению классовой борьбы в Прибалтике в 1940 году между национальной буржуазией и настроенными интернационалистически прибалтийским пролетариатом и крестьянством.
Профашистские организации в Прибалтике учиняли наглые провокации против военнослужащих советских баз, и естественно, что советские карательные органы не оставляли без внимания ни одного факта уголовных преступлений подобного рода.
Трудовые же массы Латвии, Литвы и Эстонии, воодушевлённые поддержкой Советского Союза, на выборах 21 июля 1940 года выразили свою волю, избрав Народные сеймы Латвии и Литвы и Государственную думу Эстонии, которые провозгласили свои страны Советскими Социалистическими республиками и приняли Декларацию о вступлении их в Советский Союз. (Этот исторический факт опровергает домыслы современных демагогов, которые злонамеренно обвиняют Красную Армию, что она якобы оккупировала эти страны и насильственным образом советизировала их — Л. Б.).
Как известно, первой союзной республикой, чей Верховный Совет в наши дни, к сожалению, принял Акт о независимости 11 марта 1990 года, была Литовская ССР. А 20 июля того же года (так и не состоявшегося полувекового юбилея вхождения республик Советской Прибалтики в состав СССР — Л. Б.), газета «Правда» опубликовала статью руководителя бывшей Коммунистической партии Литвы М. М. Бурокявичюса, который заявил, что в Прибалтике революционная ситуация начала складываться с 1935 года, а к началу 1940 года она полностью созрела. Когда в середине июня 1940 года в Литве было создано Народное правительство во главе с Ю. Палецкисом, мирным путём началась социальная революция. Бурокявичюс считает, что она была социалистической по содержанию и одновременно антифашистской, антигитлеровской, а по форме — народной.
Автор статьи также считает странными упрёки в том, что выборы в июле 1940 года «в Литве проводились в то время, когда в ней были дислоцированы по договору части Красной Армии». Приведя пример с ФРГ, где после войны выборы проводились в условиях, когда на её территории были размещены войска США, Великобритании и Франции, Бурокявичюс задаётся вопросом: «Но мы не говорим, что выборы там недействительны. Так почему такое негативное отношение к выборам в Народный сейм Литвы в 1940 году?».
В таком же духе высказался и секретариат временного ЦК КПЛ (на платформе КПСС) в заявлении «О постановлении Верховного Совета Литовской ССР от 7 февраля 1990 года «О советско-германских договорах от 1939 года и ликвидации их последствий для Литвы»: «Рассуждения об «оккупации» и «аннексии» Литвы летом 1940 года несостоятельны и необоснованны, потому что советские войска были введены в Литву на основе договора и согласия обеих сторон. Советские войска не вмешивались во внутренние дела Литвы и не устанавливали оккупационного режима».
Выступая на pII сессии Верховного Совета СССР 1 августа 1940 года В. М. Молотов высоко оценил стремление Эстонии, Латвии и Литвы войти в состав Советского Союза. Он заявил, что их вхождение в СССР обеспечит им быстрый экономический подъём и всесторонний расцвет национальной культуры, будет укреплена их безопасность. Молотов также обратил внимание на военно-стратегические выгоды для Советского Союза от вхождения стран Прибалтики в СССР — прибавка населения населения на 6 млн человек: «Первостепенное значение для нашей страны имеет тот факт, что отныне границы Советского Союза будут перенесены на побережье Балтийского моря. Вместе с этим у нашей страны появляются свои незамерзающие порты в Балтийском море, в которых у нас такая была нужда».
В книге «Новая Литва», изданной в Нью-Йорке в 1941 году, американская журналистка А. Л. Стронг, на глазах которой развивались все эти события, писала по горячим следам: «Кульминационным моментом выборной кампании было большое собрание рабочих и крестьян 10 июля 1940 года в Каунасе. Весь день крестьяне шли в город, группы девушек в национальных костюмах, молодёжь на велосипедах из дальних хуторов. Старинные литовские песни, грустные от беспросветности крестьянской жизни, смешивались с новыми, жизнерадостными песнями Красной Армии, которые распевали каунасские рабочие. Я остановилась около грузовиков молочного кооператива «Пеноцентрас».
— Откуда вы? Что у вас говорят о выборах? Вы за Советскую Литву? — спросила я.
— За тринадцатую Советскую республику! — закричали девушки.
— Все? — спросила я. Они отрицательно покачали головами.
— Нет, старики — не все. Они не знают, чего хотят. Но мы — знаем!..
К вечеру все собрались на большом зелёном поле на холме около Каунаса. Стояли длинные ряды крестьянских телег, пахнувших навозом и лошадиным потом, украшенные гирляндами цветов машины. Здесь и бородатые мужчины, и женщины в платках, и солдаты в высоких сапогах, и крестьянки с голыми загорелыми ногами, обутыми в грубые башмаки на деревянной подошве.
Пересекая громадное поле, идёт колонна из города, неся портреты Сталина, Ворошилова, президента Палецкиса…'. (Известия. — 1990. — 7 марта).
В июльские дни 1940 аналогичные события происходили и в Латвии, и в Эстонии. Активное участие населения в выборах, состоявшихся в Прибалтийских республиках в июле 1940 года и абсолютная победа 'Блока (Союза) трудового народа' в каждой из них — не оставляет и тени сомнения и является лучшим доказательством, что народные массы оказали поддержку принципам социальной справедливости, содержавшимся в предвыборных программах левых сил и выразили желание вступить в Советский Союз.
Соединённые Штаты, как и другие западные страны, долгое время отказывались признать включение Латвии, Литвы и Эстонии в состав СССР, называя этот исторический факт «советской аннексией Прибалтики».
И это те самые Соединённые Штаты, которые ныне, похоронив Советский Союз не без помощи внутренних врагов, т. н. «пятой колонны», стремятся с помощью вооружённых сил завоевать мировое господство, объявив всю планету сферой своих жизненных интересов.
Среди стран, стратегически выгодных для США в случае ядерного конфликта с Россией, которые сегодня пользуются особым покровительством Америки, кроме Польши, Венгрии, Чехии, Словакии, увы, и бывшие советские республики Прибалтики.
Таковы разрушительные последствия хрущёвской «борьбы» с «культом личности Сталина». И это печально!..
КОМПЛЕКС МОСЬКИ
Когда он бывал там, — никто не видел
Если бы Хрущёв ограничился только антисталинским докладом на ХХ съезде, то и этого было бы достаточно, чтобы стереть всякую память об этом лживом и несправедливом Никите Сергеевиче на вечные времена. Особенность его воспалённого воображения, когда он думал о И. В. Сталине, заключалась в том, что он принимал свои самые невероятные извращённые фантазии и собственные измышления за чистую монету и до конца своих дней верил в их достоверность и внушал всему миру, что это есть чистая и единственная правда. Разоблачать Хрущёва очень легко, поскольку то, что он говорит, противоречит не только авторитетным и достоверным источникам, но и «логике» самого его вымысла. Лишённое какого-либо элементарного правдоподобия, любое его высказывание по сути опровергает само себя.
Вот Никита Сергеевич пытается внушить всему свету, что у И. В. Сталина была мания преследования. Хрущёв понимает, что у него только одно достоинство — как же — всё-таки живой свидетель, да ещё из ближайшего окружения. Хрущёв полагает, что читатели просто обязаны слепо верить каждому его слову. И вот он пишет следующий пассаж: «Я один раз был свидетелем такого факта, и мне было очень неприятно.
