солдатского образца.
– Надевайте это, – приказала хозяйка. Я послушно напялил одежду, которая пришлась впору, а женщина обратилась к своему мужу: – Ну, как?
– Солдат, ушедший в отставку после заключения мира, – отозвался тот. – Уже некоторое время скитается и берется за любую работу, которую ему предлагают. Так как он все еще носит при себе свой меч и нож, то, судя по всему, этот человек привык иметь дело со смертью.
– Отлично, – одобрила она. – Как раз такой облик ему и нужен. Таких людей редко беспокоят на дорогах, поскольку у них никогда не бывает с собой серебра, а медяшки, которые можно было бы у них найти, не стоят того, чтобы проливать из-за них кровь. На него почти не будут обращать внимания, если он сам не выдаст себя во время поездки в Симабу.
Я аж подскочил.
– Откуда вы знаете? – пробормотал я (конечно, это был не самый тонкий из дипломатических ходов, которые мне когда-либо приходилось совершать).
Она смерила меня загадочным взглядом и сменила предмет разговора.
– Еще одна деталь, – сказала она, открывая маленькую коробочку и что-то вынимая из нее. – Посидите не двигаясь. – С этими словами она прижала что-то к моей левой скуле и провела до края подбородка, бормоча при этом нечто невнятное. То, что она приложила к моему лицу, оказалось слизким и холодным, но почти сразу же нагрелось и перестало ощущаться на коже.
– Какого…
– У хорошего солдата, – вмешался ее муж, – как правило, имеется один-другой шрам. У людей есть кое-какие любопытные особенности, – продолжал он. – Они замечают какую-то часть ваших примет и забывают обо всех остальных. Так что вы станете просто человеком со шрамом, и никому не придет в голову обратить внимание на форму вашего носа или цвет глаз.
– Это средство используют артисты, – пояснила женщина. – Оно сделано с помощью магии, так что вы можете мыться, есть, плавать с ним и не беспокоиться, что оно отвалится. Чтобы убрать этот шрам, нужно сказать заклинание. Запомните эти слова хорошенько, так как я сомневаюсь, что вам удастся вернуться сюда, что бы освежить их в памяти: «Энем, энем, летек нисрап». Повторить два раза.
Я несколько раз мысленно проговорил заклинание.
– Запомнили?
Я кивнул.
– Внизу есть хлеб, сыр и вода, поскольку вина вы не пьете, – продолжала распоряжаться женщина. – Ешь те побыстрее, так как скоро сюда придет ваш новый наниматель.
Худой человек протянул мне увесистый мешочек, завязанный прочной тесьмой, но я лишь взглянул на него, так как все еще не мог прийти в себя после той осведомленности, которую выказала женщина.
– Повесьте его себе на шею. Грудь у вас широкая, так что кошель не будет заметен. А теперь поторопитесь!
От человека сильно пахло потом, хотя выглядел он опрятно, несмотря на всклокоченную бороду, на нем были тяжелые ботинки, теплые штаны и рубашка, мало подходившие для тропического климата Никеи.
– Меня зовут Якуб, – сказал он со счастливой усмешкой. – Пойдем, познакомишься с моими детками на заднем дворе.
Там оказалась ручная тележка с дюжиной клеток, в каждой из которых сидела большая змея. Некоторые из них медленно сворачивались в кольца, другие, казалось, спали, а несколько безостановочно скользили по полу клеток вдоль прутьев в бесконечных поисках выхода на свободу.
– Якуб, – наставительно проговорила женщина, – предложил тебе (поскольку речь шла об отставном солдате, нанимавшемся на грошовую работу, то она обращалась ко мне на «ты») шесть, нет, восемь медяшек и оплату проезда, если ты поможешь ему с его имуществом перебраться через Латану. Сходни на пароме и все такое прочее очень ненадежны, и Якубу требуется хороший сильный человек, которому ничего не страшно. Я также сомневаюсь, станет ли кто-нибудь из стражников внимательно рассматривать такой груз… или его владельцев. Лучше всего будет, если вы отправитесь не медленно, так как ближайший паром, который пересекает всю Дельту, отправляется через два часа.
Якуб рассмеялся, подпрыгивая и приседая.
– Да, да, прочь из города; снова туда, где мы будем свободны и далеки от всех камней и грязи. – Он вновь захихикал, а я задумался над тем, все ли в порядке у него с головой. Но это не имело значения.
Я поклонился женщине, затем ее мужу.
– Благодарю вас, – сказал я. – Я не знаю, почему вы оказали мне помощь…
– Это был не мой собственный выбор, – ответила она, – а приказ, но вам не нужно знать, от кого он исходил. Хотя я должна была помочь вам, невзирая ни на что, это связано с тем, что… что должно принести будущее. Запомните это, Дамастес а'Симабу, а также зарубите себе на носу, что все изменяется и ничто никогда не повторяется в точности. Вопреки тому, что утверждает ваша вера, не существует никакого Колеса, а есть лишь Путь, который идет в одном направлении безвозвратно, а то, что мы совершаем на этом Пути, определяет, как он должен завершиться.
Я (в который уже раз) уставился на нее широко раскрытыми глазами, а женщина протянула мне руку. Я пожал ее; в этот момент ее блуза чуть-чуть приоткрылась, и я увидел смертоносный желтый шнур-удавку Товиети!
4
РАЗОРЕННАЯ СТРАНА
Для того чтобы катить тележку со змеями по Никее, я оказался идеальным работником: с крепкой спиной и полным отсутствием на лице каких-либо признаков умственной деятельности. Я лишь краем глаза видел, что происходило на заполненных людьми улицах, проталкиваясь мимо бормочущих жрецов, взволнованных торговцев, прогуливающихся бездельников, но мои мозги в это время лихорадочно работали,
