В дверях шахтер вырвался и набросился на крупье. Серый повалил его ударом сзади, детина несколько раз пнул ногой. При этом он широко улыбался.
– Джошуа! Сделай что-нибудь! – прошептала Кристина.
– Нет. Сейчас не время заниматься благотворительностью.
Верзила обошел шахтера, старательно прицелился и с размаху двинул ботинком в голову. Удар прозвучал глухо, словно череп был уже сломан.
Двое других подобрали неподвижное тело, распахнули дверь и выбросили шахтера на улицу.
Детина вразвалку прошел по комнате, глядя на едоков. Все опускали глаза.
Он остановился рядом с Вольфом и Кристиной. Джошуа заметил, что рука Кристины метнулась за пазуху, к пистолету.
Вольф спокойно смотрел на бритого. Тот заморгал, отвел глаза и вернулся в казино. Двое спутников последовали за ним.
– Плохая планировка, – сказал Вольф, беря меню, чтобы выбрать десерт.
– Что-что?
– В хорошем притоне должен быть черный выход, – отвечал он.
Кристина сказала, что у нее пропал аппетит, и Вольф потребовал счет. Они вышли.
– Погоди, – сказал Вольф. – Давай заглянем в соседнюю комнату.
Кристина хотела было возразить, потом сжала губы и пошла за ним.
Вдоль стены тянулись игральные автоматы, на нескольких столах лежали кости, за другими, покрытыми зеленым сукном, ждали игроки: у всех были фальшивые улыбки и длинные, подвижные пальцы. Кенфилд облокотился о стойку бара в дальнем конце комнаты. Он увидел Вольфа, подошел.
– Странно, что вы не заглянули раньше, – сказал он.
– Боюсь, вы во мне ошиблись, – отвечал Джошуа. – Я не играю.
Кенфилд удивился, но постарался не подать виду.
– А ваша дама?
– Она пробовала как-то, но устала все время выигрывать, – сказал Вольф.
Кенфилд холодно улыбнулся, кивнул и вернулся к стойке.
– Боюсь, я употребил неправильное слово, – пробормотал Вольф. – То, что происходит за этими столами, нельзя назвать игрой.
– Я немного на тебя сержусь, – сказала Кристина.
– Знаю, – отвечал Джошуа. – Но у нас достаточно своих проблем, мы не можем заниматься еще и чужими. И потом, кенфилды сами себя уничтожают.
Кристина легла в постель, погасила лампу и повернулась спиной к Джошуа.
Вольф уже оделся; когда Кристина проснулась.
– Джошуа, – сказала она мягко. – Я была вчера не права. У нас действительно хватает своих забот. Не сердись на меня.
Вольф сел на кровать.
– Забавно. Я только что хотел извиниться перед тобой за вчерашнее. И я никогда на тебя не сержусь. – Он поцеловал ее. – Просто мне надо кое с кем поговорить. Я подумал, нам нужно найти себе какое-нибудь занятие, пока не придет корабль. Встретимся за ланчем.
Он снова поцеловал ее. Кристина скинула одеяло.
– Не делай этого, – сказал Вольф, – или я никуда не уйду.
– Это будет дурно? – спросила она вкрадчиво.
– Я уже говорил, что отказываюсь вступать в богословские споры.
Вольф позвонил в комнату, спросил Кристину, не спустится ли она к нему в ресторан.
Когда она шла по коридору, ее перехватил Кенфилд.
– Миссис Вольф…
– Просто Кристина, – отвечала она.
– Кристина. Я хотел убедиться, что я… или кто-нибудь еще в «Саратоге» не обидели чем-нибудь вас или вашего друга.
– С чего вы взяли, будто мы сердимся? – сказала Кристина и поняла, что практически повторила утренние слова Вольфа. Ей стало забавно.
– Ну, мне кажется, я угадал в вашем друге человека азартного, и мне странно, что он отклонил предложение посидеть за нашими столами. Я хотел убедиться, что здесь нет нашей вины.
– Разумеется, мистер Кенфилд. Может быть, мистер Вольф просто не уверен, что вам по карману его ставки.
Кенфилд вспыхнул, открыл рот. Кристина поклонилась и прошла в ресторан.
