теплый. Она подбегает ко мне, наши тела соприкасаются. Мы обнимаем друг друга, и для нас на этой земле никого больше нет. А вокруг ни единой души, и нас никто не видит, мы совершенно одни в бухте Ла- Биодола!
Я жадно целую лицо, шею, груди Верены. Чувствую губами ее соленую кожу. Мы вместе выходим из воды. Прошло уже девять часов. Волна касается наших ног, и мы падаем в море. Но падаем мы медленно и нежно, как в замедленной съемке, на теплый и мокрый песок. Мы все еще держим друг друга в объятиях. Убегающая волна вновь омывает нас. Затем набегает следующая, за ней еще одна. Вода накрывает наши тела и лица и бежит дальше. А мы лежим и чувствуем, как с легким шуршанием оседает под нами песок и с каждой волной мы погружаемся в него все глубже и глубже. Мы погружаемся друг в друга, а волны набегают и омывают нас сверху. Мы делаем это молча. Только луна, звезды, черные деревья на склонах гор вокруг бухты — свидетели нашей любви.
Я еще не совсем протрезвел. Верена тоже, между прочим, немного выпила, чтобы быть на равных со мной. И в этом размеренном и нежном ритме неутомимой, неиссякаемой любви мы сливаемся в единое целое! Волна за волной омывают нас. Ветер, море, песок и звезды. И мне кажется, что когда-то я это уже видел. Может быть, в своих мечтах, фантазиях.
Глава 2
Бухта, окаймленная длинной полосой пляжа, производит впечатление огромной, со всех сторон над ней возвышаются крутые горные склоны. Там, где бухта заканчивается, начинается великолепная дорога на Ла-Биодолу с многочисленными, очень крутыми поворотами. И я рад, что за рулем не я, а Верена. Я бы определенно не справился и сорвался в пропасть. Почти у самого моря дорога заканчивается, и дальше идут две полоски каменной дорожки, ведут прямо к гаражу господина Манфреда Лорда.
Тропинка бежит через песчаную полоску пляжа мимо густого, необычного на вид тростника, причудливые ветки которого свисают в море, и волны беспрестанно полощут их. Гараж возвышается буквально на несколько метров над морем. А сверху, на скале, стоит стеклянный дом, ослепительно сверкая своими прозрачными стенами.
Гараж вырублен в этой скале. Чтобы подняться до двери в дом, нужно преодолеть семьдесят семь ступенек. Лестница внизу заканчивается решеткой, которая открывается и закрывается автоматически. Никто не сможет залезть в этот дом. Скала со всех сторон абсолютно гладкая. Стены дома возвышаются на самом краю скалы. Со стороны суши плато защищено глубоким ущельем. За решеткой лежит Ассад. Когда мы входим, он, не издав ни единого звука, прыгает на меня, опрокидывает, облизывает мои руки и лицо. Мы ставим машину в гараж, здесь же и моторная лодка Верены. Маленькая, коричневая, она пришвартована у причала и слегка покачивается на волнах. Мы оставляем позади семьдесят семь ступенек и входим в дом, свисающий над морем. Он довольно просторный. Гораздо просторнее, чем кажется снаружи. Пока Верена готовит ужин, я умываюсь и осматриваю дом, при этом за мной неотступно следует Ассад. Ванная, две спальни, кабинет, телетайп и три телефона, детская комната, гостиная, комната для воспитательницы, жилая комната — все, на что ни падает взгляд, отвечает последнему писку моды: формы, цвета, мебель, картины и камин. Он располагается у большой стены, через окошко в нем видно море, уже почерневшее, звезды и корабли с зелеными габаритными огнями. Странно, почему этот камин с окошком кажется мне таким безвкусным? Это же так романтично — наблюдать воду через огонь. Я знаю почему — потому что он принадлежит господину Лорду. Потому что ему принадлежит здесь все. Этот камин не мой, он сделан не на мои деньги. Потому что у меня нет денег. А у господина Лорда их очень много. Перед камином лежит толстый белый ковер из овчины. Ассад тоже садится на ковер и смотрит на пламя. В огне есть что-то гипнотизирующее. Это какой-то зловещий, нереальный дом. Это наверное, дом из будущего. Через боковые стены дома виден либо ночной мрак, либо блеск огней, затерянных, одиноких, маленьких и очень-очень далеких. Ужин готов.
Верена накрывает на стол в большой нише на кухне, отделенной от нас бамбуковой стеной с вьющимися цветущими растениями. Кухня обставлена также в суперсовременном стиле, как и весь дом: плита, холодильник, стиральная машина, мусоропровод, дверь.
За дверью лифт, сообщает Верена. На нем можно спускаться в подвал за вином или водкой. Подвал находится еще ниже, гораздо ниже уровня моря.
— Он обошелся нам очень дорого, — говорит Верена и смотрит на меня. — Бедняжка, я знаю, о чем ты думаешь.
— О чем?
— Как много у него денег. И как мало их у тебя.
— Да.
— Но я люблю тебя, а не его. Пусть он радуется своему дому, лифту, своим миллионам.
— У тебя под халатом что-то надето?
— Нет.
— У меня под свитером тоже ничего.
Только теперь я замечаю, что она переоделась. На ней совсем короткие прозрачные брючки, красный свитер, и она босиком.
— Это все еще…
— Нет. Тот ты порвал на мне. Это новый. Я на всякий случай купила еще два. Наша любовь только начинается, ведь так?
Я обнимаю ее, но она высвобождается.
— Давай сначала поедим, — говорит она. — И я должна выпить парочку бокалов виски, чтоб чувствовать себя так же, как и ты.
— Верена, здесь действительно нет ни души?
— Здесь нет никого. — Она подводит меня к столу в нише.
И я вижу, что передо мной на столе стоит ваза с розами.
— Ты с ума сошла.
— Ну я ведь тоже тебя люблю. Садись. Ешь.
— А я даже цветов тебе не привез.
— Ты достаточно много дарил мне цветов. Теперь моя очередь. Распахни халат. А теперь запахни опять и побыстрей. Иначе весь этот прекрасный ужин, я напрасно готовила. Теперь ты увидишь, на что я способна. У тебя будет жена, которая хорошо готовит. Не так ли?
— Мне нужна только ты. И мне все равно, умеешь ты готовить или нет.
— Не скажи. Женщина должна уметь готовить. Путь к сердцу мужчин лежит через желудок.
— Мое сердце всегда будет принадлежать только тебе.
— Но то, что я хорошо готовлю, нам тоже не помешает.
— Верена?
— Да?
Она стоит у плиты.
— Сними свитер и брючки.
— Только если ты снимешь свой халат.
— Хорошо.
Сидим голые. Верена подает на стол.
Все изумительно вкусно.
— Ты уже когда-либо с кем-то из мужчин занималась тем же самым?
— Чем?
— Готовила для него и потом сидела за столом совершенно голая?
— Нет. То, что я делаю с тобой, это все впервые.
— Я тоже еще ни разу ни с одной женщиной. Задерни занавески.
— Зачем? Здесь нас никто не увидит. Окна выходят на ущелье.
— Может… Может, мы попозже поедим?
