Устремив взгляд вперед, Пьюрити с трудом сдержала слова, уже готовые сорваться с губ. Время еще не пришло. Стэн заслужил право на душевный покой, который обрел в тот день благодаря Джеку Томасу. Она никому не позволила бы нарушить его спокойствие.
Что же касается Бледнолицего Волка, или Касса Томаса, или как там он предпочитает себя называть, то ему очень скоро придется убедиться: он имеет дело с противником, во всех отношениях равным ему.
«Ей это так просто с рук не сойдет!» — мысленно успокаивал себя Роджер. Расправив широкие плечи, он усилием воли старался унять дрожь. Его взгляд был направлен на дверь, за которой всего несколько минут назад скрылись Пьюрити и Касс Томас. Хороша парочка — безжалостная сучка и высокомерный полукровка! Будь они прокляты на веки вечные!
Вынув из кармана носовой платок, Роджер вытер лоб и верхнюю губу. Ярость вспыхнула в нем с новой силой, когда он вспомнил, какому унижению подвергла его Пьюрити. «Как я мог оказаться настолько глуп, что, забыв о здравом смысле, угодил прямо в ее ловушку?» — ругал себя Роджер.
Ощутив напряжение ниже пояса, Роджер выругался вслух и резким движением оправил брюки. Правда заключалась в том, что здравый смысл мгновенно покидал его, когда плоть заявляла свои права.
Пьюрити Корриган… прекрасные светлые глаза почти на одном уровне с его собственными, гибкая фигура, которую ему так не терпелось увидеть во всей ее гордой наготе… Он просыпался среди ночи, бесчисленное количество раз вспоминая свое последнее посещение «Серкл-Си» и ругая себя за вспыльчивость и недостаток самообладания. Больше всего его приводило в бешенство то, что он не в состоянии был выбросить девушку из головы. Ее образ преследовал Роджера, омрачая ему те часы, которые он проводил с другими женщинами, с готовностью предлагавшими ему себя. Пьюрити даже во сне не давала ему покоя!
Роджер швырнул носовой платок на стол и принялся расхаживать по комнате. Она сделала это умышленно. Она водила его за нос, зная, что один ее вид заставляет его изнывать от желания, что ему не терпится овладеть ее телом. Она нарочно мучила его и потому заслужила ту кару, которую он собирался обрушить на ее голову.
Роджер вдруг резко остановился. Нет, игра еще не закончена! — решил он.
Касс Томас… Роджер презрительно фыркнул. Полукровка… грубиян! Ни одна приличная женщина даже не взглянула бы в его сторону!
У Роджера ныло сердце, когда он вспомнил, каким властным жестом Томас взял Пьюрити под руку. Она даже не попыталась возразить. Неужели между ними что-то есть? Спала ли она с ним? Позволяла ли ему наслаждаться ее телом? Неужели она давала этому выскочке, полудикарю все то, в чем так упорно отказывала ему?
Роджер в изнеможении доплелся до стола и рухнул в кресло, уставившись невидящими глазами вперед. Он стиснул зубы, когда образ Пьюрити снова возник в его сознании — ее блестящие светлые волосы, ее насмешливая улыбка… Она заставила его пресмыкаться перед ней, опуститься до униженной мольбы, а потом ушла, опираясь на руку своего любовника!
Нет, черт побери! Ей так просто от него не отделаться! Рано или поздно она достанется ему, и тогда он найдет способ ее унизить. Он поставит ее на колени, будет наслаждаться плотской близостью с ней так долго, как ему заблагорассудится, пустит в ход все мыслимые ухищрения. А когда он устанет от нее, когда ее тело надоест ему до такой степени, что сам вид Пьюрити станет ему противен, он вышвырнет ее вон! Да, именно так он и поступит!
Роджер резко поднялся. Пьюрити Корриган еще не раз проклянет этот день. Как и Касс Томас…
Они медленно ехали по просторам прерий. Касс старался держаться рядом с Пьюрити. Он окинул беглым взглядом их небольшую группу. Бак, сидевший на козлах, хранил угрюмое молчание, которое, однако, не могло скрыть его тревоги. Джек, ехавший верхом почти вплотную к фургону, не произнес на обратном пути ни слова, хотя выражение его лица было красноречивее любых слов. Пьюрити же сохраняла видимость безразличия ко всему, оживляясь лишь тогда, когда обращалась к Стэну.
Им казалось, что они едут целую вечность под безжалостным полуденным солнцем. Стэн чувствовал себя плохо, и они вынуждены были несколько раз делать остановки, было очевидно, что общее беспокойство за Стэна росло.
Касс заметил, что Пьюрити обменялась с Баком взглядом, и тот остановил фургон. Девушка спешилась. Быстро забравшись в повозку, она опустилась на колени рядом со Стэном и поднесла к его губам флягу, затем вытерла его лоб и щеки влажным платком. Касс мог ясно прочитать на ее лице решимость любой ценой оградить Стэна от дальнейших тревог.
«Кто же она — ангел или исчадие ада?» — подумал юноша.
Укоряя себя в глубине души за эту мысль, Касс сделал над собой усилие, чтобы сохранить равнодушный вид. Он-то хорошо знал, на что способна Пьюрити Корриган! Ему стало это ясно, когда, найдя коня Парящего Орла и отправившись по его следам, он добрался до места, где следы его копыт были почти затоптаны конем неизвестного наездника, на одной из подков которого отчетливо виднелась зарубка. Тогда, миновав равнину, он спрятался в укрытии, выжидая благоприятный момент и наблюдая за всадником, уверенно державшимся в седле и обращавшимся с лассо с редким искусством. Ни тогда, ни теперь он не сомневался в том, что этот человек мог столь же ловко обращаться с оружием и при случае не замедлил бы пустить его в ход.
Несмотря на стремительность развивавшихся в тот день событий, он отчетливо помнил, как был потрясен, когда заглянул в светлые глаза Пьюрити. Не веря собственным глазам, он прижал ее к земле и, сорвав шляпу, высвободил волосы чудесного платинового оттенка, каких ему еще никогда не приходилось видеть.
С этого момента образы расплывались в сознании, однако голоса оставались.
Челюсть Касса словно одеревенела, и он почувствовал, как его вновь охватывает гнев.
Он не мог понять, почему его оставили в живых. Все стало ясно в тот день, когда на опаленной солнцем вершине холма он продумал план мести.
После визита в спальню Пьюрити Касс решил так или иначе заставить ее сказать ему правду, но тут совершенно неожиданно узнал, насколько напряженными были отношения между Пьюрити и Роджером Норрисом. Стоя под дверью, Касс слышал, как Пьюрити заставила Норриса исходить слюной от обуревавшего его желания, как поставила его на колени, а затем одним ударом разрушила все его надежды. Однаю она недооценила этого малого. Касс нисколько не сомневался в том, что, если бы он не вошел в кабинет вовремя…
Молодой человек отбросил эту мысль. Он не допустит, чтобы с Пьюрити что-нибудь случилось, будет защищать ее, не щадя собственной жизни, до тех пор, пока правда наконец не выплывет на поверхность.
Когда упряжка лошадей снова медленно тронулась в путь, Касс бросил беглый взгляд в сторону фургона, где погруженный в дремоту, ехал Стэн. Бедняге осталось жил не так долго, подумал он.
Пьюрити снова заняла свое место в седле и теперь ехала бок о бок с Кассом. Плечи ее были расправлены, подбородок гордо приподнят, глаза устремлены вперед. Она бесстрашно отомстила Роджеру Норрису и теперь не испытывала никаких опасений за свое будущее, хотя опять находилась в трудном положении.
Глаза Касса сузились. В груди Пьюрити Корриган билось сердце настоящего воина, каким бы черным оно ни было.
Словно движимый каким-то шестым чувством, Касс обернулся и поймал гневный взгляд Бака, явно недовольного тем, что все время видит его рядом с Пьюрити.
Стук копыт заставил Касса обернуться к быстро приближавшемуся к ним всаднику. Некоторое время спустя Нэш Картер осадил лошадь рядом с повозкой. Сразу оценив положение, он с нарочитым безразличием обратился к Пьюрити:
