не…
– Но это просто ошибка!
– Не пытайтесь сопротивляться. Все уже вышло за пределы вашего контроля, любого человеческого контроля. Вам придется последовать за мной.
Она отчаянно замотала головой. На ее долю выпало уже достаточно кошмаров, хватит на целую жизнь.
– Никуда я с вами не пойду! – заявила она. – Черт бы вас побрал! Я не собираюсь…
В это время отворилась дверь. На пороге стояла медсестра, лицо ее показалось незнакомым, видимо, из ночной смены.
– Вы звали? – спросила она. Керсти взглянула на сенобита, затем на сестру. Их разделяло не более ярда.
– Она меня не видит, – заметил он. – И не слышит. Я принадлежу только вам, Керсти. А вы – мне.
– Нет, – сказала она.
– Вы уверены? – спросила медсестра. – Мне показалось, я слышала…
Керсти покачала головой. Все это – безумие, полное безумие!
– Вам следует быть в постели, – укорила ее сестра. – Это опасно для жизни и здоровья.
Сенобит хихикнул.
– Я зайду еще, минут через пять, – сказала сестра. – Извольте лечь спать.
И она ушла.
– Нам тоже пора, – заметило существо. – А она пусть себе продолжает латать дыры на людях. Вообще больница – удручающее место, вы не находите?
– Вы не посмеете! – продолжала сопротивляться она. Однако существо двинулось к ней. Связка колокольчиков, свисающих с тощей шеи, издавала легкий звон. От вони, исходившей от чудища, ее едва не вырвало.
– Пощадите! – воскликнула она.
– Давайте без слез, прошу вас. Только пустая трата. Они вам скоро ох как пригодится!
– Шкатулка – крикнула она в полном отчаянии. – Вы не хотите знать, откуда у меня эта шкатулка?
– Не очень.
– Фрэнк Коттон, – сказала она. – Вам это имя ничего не говорит? Фрэнк Коттон.
Сенобит улыбнулся.
– Ах, да. Мы знаем Фрэнка.
– Он тоже разгадал секрет этой шкатулки, я права?
– Он хотел наслаждений. И мы их ему предоставили. А потом он просто удрал.
– Хотите, я отведу вас к нему?
– Так он жив?
– Очень даже жив. Живее не бывает.
– Так вот что вы мне предлагаете… Чтобы я забрал его обратно к нам вместо вас?
– Да, да. Почему бы нет. Да!
Сенобит отошел от нее. Комната испустила легкий вздох.
– Что ж, соблазнительное предложение, – сказало существо. Затем, после паузы, добавило: – А вы меня не обманываете? Может, это ложь с целью выиграть время?
– Боже, я же знаю, где он! – воскликнула она. – Он сделал со мной это. – И она протянула сенобиту изуродованные шрамами руки.
– Но смотрите… Если вы лжете, если вы просто хотите таким образом выкрутиться…
– Да нет, нет!
– Тогда доставьте нам его живым… – Ей захотелось зарыдать от облегчения.
– Пусть признается во всех своих провинностях. И возможно, тогда мы не станем раздирать на куски вашу душу…
11
Рори стоял в прихожей и смотрел на Джулию, его Джулию, женщину, которой он однажды поклялся идти по жизни рука об руку, пока смерть не разлучит их. В то время казалось, что сдержать эту клятву совсем просто. Насколько он помнил, он все время идеализировал ее, возводил на пьедестал, грезил о ней ночами, а дни проводил за сочинением любовных стихотворений; совершенно диких и неумелых, посвященных ей. Но все изменилось, и он, наблюдая за этими изменениями, пришел к выводу, что худшие мучения доставляют именно малозначимые, почти неуловимые мелочи. Все чаще наступали моменты, когда он предпочел
