оставил мне пять лет назад после своей смерти. – Она посмотрела на членов своего клана, которые улеглись спать на полу рядом с людьми Росса в дальнем конце зала. – Горские девушки учатся обороняться от врагов одновременно с обучением шитью и стряпне. Но все- таки приятно, когда сильный мужчина расставляет ночных дозорных и тому подобное.
Росс кивнул, глядя на огонь, но мысли его были не здесь, а наверху, в комнате Сьюзан.
– Что вы думаете о наших горах? – спросила Брита, вытянув ноги к теплому очагу.
– Не очень-то они гостеприимны, – проворчал в ответ Росс.
– А брак с моей племянницей вам по душе?
Он крепко сжал кубок с элем.
– Это больше похоже на…
– Вызов? – подсказала Брита. – Я слышала, что это вынужденная женитьба. Но не станете же вы наказывать ее за это?
– Нет, – раздраженно ответил Росс, резко повернувшись к старой карге, но увидел, что она улыбается. – Вначале мне хотелось это сделать, – неохотно признался он. – Но я…
– Полюбили ее, – снова подсказала неугомонная Брита. – Она смелая девочка и сильно настрадалась. – Брита перевела озабоченный взгляд на лестницу. – Если она потеряет Сьюзан, то это может ее убить.
– Я приехал бы давным-давно, чтобы забрать Сьюзан и Киерана и отвезти в безопасное место с теплым климатом, но от нас скрывали правду.
– На то были серьезные причины…
– Не может быть серьезной причины, чтобы лгать, – раздувая от негодования ноздри, резко оборвал ее Росс.
Брита поджала губы.
– Вот проживете с мое – тогда поймете, что иногда ложь, а не правда является благом. – Он фыркнул, а она добавила: – Разве вам никогда не приходилось поступаться правдой, чтобы уберечь от боли любимого человека?
– Никогда. Ложь бесчестна.
– Тем не менее бывает так, что, когда человек чего-то не знает, он из-за этого и не мучается. – Брита подняла широкую мозолистую ладонь, чтобы предупредить его несогласие с ней. – Правда в том, что ваша семья не приветила бы дочь Эаммона Сатерленда. И в том, что Сьюзан умирает не от холодной, сырой погоды и послеродовой горячки, а от тоски по любимому.
– Она хочет умереть? – не поверил Росс.
– Сьюзан не такая сильная и телом и душой, как Меган. Она влюбилась в Лайона навсегда. Она отдала ему свое сердце, а он умер и забрал ее сердце с собой. Теперь она последует за ним.
– Но ведь она в ответе за Киерана!
– Она знает, что Меган позаботится о нем. С того самого дня, как Сьюзан послала Лукаса за Мег, она висит на волоске от смерти и ждет лишь приезда сестры, чтобы отправиться к Лайону.
Россу хотелось закричать «нет», но он чувствовал, что Брита говорит правду. Ему было больно за Сьюзан, за Меган, за крошечного младенца, которому суждено вырасти, не зная ни отца, ни матери.
– По крайней мере люди, виновные в смерти Лайона, заплатили за это своими жизнями, – сказал он.
– Да? – воскликнула Брита и радостно улыбнулась, но кончики ее морщинистых губ опустились, когда Росс рассказал ей о том, какой конец ждал Арчи и Дугласа. – Но они-то ни при чем, – сказала она. – Их не было в Кертхилле, когда убили Лайона.
– То есть как?
Брита обежала быстрым взором спящих людей и, понизив голос, объяснила:
– Когда Сьюзан нашла Лайона, он умирал. Она держала его в своих объятиях и вдруг увидела двоих мужчин, прячущихся на опушке леса.
– Это они убили Лайона?
– Тогда она думала только о том, чтобы помочь Лайону, хотя Мэри говорила мне, что его рана была слишком серьезной и он навряд ли поправился бы, если бы даже она сама или Меган оказались в ту минуту около него.
– Она узнала этих мужчин?
Брита вздохнула.
– Да, позже, когда она пришла в чувство, она вспомнила, что это были… Эаммон и Комин.
– Оба? – выдохнул Росс. – Но кто из них убил?..
– Она этого не знает. Может быть, ни тот, ни другой. Лайона застрелили в спину.
– Но когда Сьюзан вернулась в Кертхилл, разве она не сказала отцу и Комину о том, что видела их?
