— Это все?
— Да. У него крыша совсем съехала. Понадобилось два часа, чтобы вытянуть из него хотя бы то, что я тебе сейчас зачитал. Но это только первая часть истории. А теперь вторая. Несколько дней спустя смотритель кладбища в Стингерс-Крике обходил свои владения и, когда вышел к могиле Доналда Ригса, увидел, что рядом с ней выкопана другая могила.
— Кого-то выкопали?
— Нет, кто-то вырыл новую могилу. Она была пуста. Копы там все тщательно обыскали, но ничего и никого не обнаружили.
— Что это может означать?
— Надо иметь в виду: все в округе знают, что творили Роулинс и Ригс. Куча людей жаждет мести. С другой стороны, ребята из офиса местного шерифа, которые занимались этим расследованием, упоминают о группе малолетних любителей марихуаны, которые не перестают возмущаться: «Этот Дьюк совсем с катушек съехал». Стало быть, могилу мог вырыть какой-нибудь озлобившийся родственник одной из жертв или это шуточки тинейджеров.
— Малер, давай-ка не будем прятать голову в буфет, а? Ты ведь сам уже понял, в чем дело. Никакого случайного совпадения тут нет — Роулинс появился на горизонте, зашел в сарай для инструментов у Ригса, и через несколько дней на кладбище появляется новая могила — рядом с могилой его старого приятеля. Кончай придуриваться!
— Все верно. Но я ведь помню, что он с тобой сделал. То есть именно потому я тебе и звоню… Да, конечно, я понимаю, что это вовсе не ложная тревога. И я хотел у тебя узнать: он не пытался с тобой связаться?
— Еще нет, — не колеблясь ответил Джо.
Анна Лаккези сидела у туалетного столика, одетая в купальный халат, стянув волосы на затылке черной трикотажной повязкой, с бледным лицом и отеками под глазами. Она открыла упаковку влажных салфеток и принялась снимать макияж, освобождаясь от слоя пыли, высохшего тона и свалявшейся в комки пудры. Косметику на следующее утро Анна уже приготовила, выстроив в ряд на столике флаконы и тюбики. Фотография, стоявшая у постели, напоминала ей о том, как она выглядела раньше: волосы темные и блестящие, на щеках здоровый румянец, веселые и живые глаза…
Доска объявлений в управлении полиции Северного Манхэттена была заполнена значками полицейских участков со всей страны и из многих других государств. Джо стоял перед ней, думая о Дьюке Роулинсе. Пора было взяться за этого подонка всерьез, но Джо напрочь погряз в неотложных служебных делах.
— Джо! Тут твой телефон трезвонит! — крикнул ему Мартинес.
Джо схватил трубку.
— Это Бобби Никотеро из первого участка. — Отцом Бобби был Виктор Никотеро — Старина Ник, полицейский, близкий друг Джо, бывший теперь на пенсии.
— Привет, Бобби! Как там Старина Ник?
— А мне-то откуда знать? Я тебя самого хотел об этом спросить. Как там мой папаша?
— В последний раз мы виделись пару недель назад, на барбекю… Ты, кажется, умотал тогда куда-то с детьми. Он был в хорошей форме, никаких проблем, радовался жизни и наслаждался творчеством.
— Каким творчеством?
— Он же книжку пишет!
Бобби крякнул.
— Ну, понимаешь, я и не знал, был занят…
— Да-да, твой старикан пишет мемуары.
Бобби рассмеялся:
— Я ему, пожалуй, добавлю несколько глав из своей практики.
— Ну-ну. Так чем могу быть полезен?
— У меня тут возникло нечто такое, что может тебя заинтересовать. Про убийство Итана Лоури в Уэст-Сайде. Когда вы его обнаружили, рядом с телом был телефон?
— Да, был. А что?
— Выглядит очень похоже на дело, которым я занимался в декабре в Сохо.[5] Парня, бизнесмена с Уолл-стрит, звали Гэри Ортис — лицо здорово изуродовано, пулевое ранение в голову, телефон в коридоре рядом с телом. Убийцу не нашли.
— Этот парень был голубой?
— Вообще-то он встречался с женщинами. Но кто знает… А ваш?
— Итан Лоури был женат и имел ребенка. Но нам, кажется, удалось связать это дело с другим, которое было год назад. Уильям Ането, он был голубым.
— Хм-м. Я понял, от чего ты отталкиваешься, и в этом есть смысл. Те же жуткие повреждения лица; в последний раз, когда я видел такое дерьмо, это были двое голубых. Любовнички поссорились. Никто не погиб, однако…
— Слушай, может, тебе подскочить в двадцатый участок вместе со всем, что у тебя имеется? — Джо положил трубку и сунул руку во внутренний карман пиджака, висевшего на спинке стула. Достал оттуда пару таблеток и принял их, запив пивом «Ред булл» из банки. — Парни! — громко сказал он. — Звонил Бобби Никотеро из первого. Похоже, у него имеется третья жертва — дело случилось в прошлом декабре. Он сейчас едет сюда.
— Бог ты мой! — воскликнул Дэнни.
К Джо подошел Блазков:
— Насчет последнего звонка Лоури. Помнишь, в десять пятьдесят восемь? Звонок был женщине — Клер Оберли, проживает на Сорок восьмой улице между Восьмой и Бродвеем.
— О'кей. Мы с Дэнни попозже съездим и побеседуем с ней.
Полчаса спустя Бобби Никотеро вошел в помещение двадцатого участка. Следом за ним двигался его напарник. Бобби стукнуло тридцать девять, у него была толстая шея, широкие плечи, короткие ноги и слишком дешевые костюмы, чтобы радовать чей-то глаз. Черные волосы острижены коротко, лоб большой и тяжелый, а лицо могло быстро принимать любое выражение — от равнодушного до разъяренного.
— Это мой напарник Роджер Пейс, — объявил он.
Пейс был до ужаса тощий и костлявый, с глубоко посаженными глазами.
Все поприветствовали друг друга.
— Ну, рассказывайте, что у вас там имеется, — предложил Джо.
Бобби открыл досье.
— Имя жертвы — Гэри Ортис, дата рождения — седьмое октября тысяча девятьсот шестьдесят девятого года, причина смерти — огнестрельное ранение в голову из оружия двадцать второго калибра. Имелись также признаки кислородного голодания и следы мелких кровоизлияний. Найден голым в своей квартире на Принс-стрит в Сохо.
— И тело лежало сразу за дверью? — спросил Джо.
— Точно.
— Судя по всему, это наш парень. Улики есть?
— Никаких. Мы поначалу решили, что убийцу надо искать среди гомиков, но у этого малого оказалось полно подружек… — Бобби пожал плечами. — Правда, это еще ничего не
